Поиски утраченного завтра

Лукьяненко Сергей

И бросился бежать.

У меня было много вариантов драки, среди которых фигурировало масло – в том числе кипящее, микроволновая печь, морозилка, щипцы для омаров, жгучий перец, жидкий азот для молекулярной кухни и даже свежий палтус. Впрочем, я не знал, есть ли на кухне свежий палтус, и вообще – не сторонник излишней жестокости.

Так что хорошо, что сработал первый, простейший, всем нам понятный вариант: миксер и мусородробилка.

Секунд двадцать Тянь ещё постоит. Потом это будет выглядеть

совсем уж подозрительно. Он достанет культю, поорёт, помечется в разные стороны, вытащит у Вероники миксер из головы.

Короче говоря, минуту мне товарищи обеспечат. За это время я успею убраться подальше.

А потом мне придётся делать то, что я не люблю больше всего, – размышлять.

Кто-то устроил на меня охоту.

Меня то ли проверяли, то ли испытывали.

И ладно бы меня, но в это вовлекли ни в чём не повинных гражданских и моих друзей-Обращённых.

Я такое не прощаю. Придётся делать жестокие, некрасивые, кровавые вещи.

…Ещё бы понять – с кем!

Глава 6

Домой я добирался осторожно, хоть мне и казалось, что я давно забыл смысл этого слова. Вначале поехал в район морского порта, потом остановил такси на трассе в точке, куда заранее вызвал другое.

Но пересел не в него – такси отправилось пустым в крупнейший супермаркет походного снаряжения и оружия. А вызвал новое, отказавшись подряд от четырех первых. Уже в пятом я назвал свой адрес.

Нет, никаких предчувствий пока не было. Но лучше перестраховаться.

Вообще-то мне кажется, что предчувствия стали побочным эффектом. Слаживающий про них не говорил, да и появились они не сразу.

А может, и сразу, просто тогда мы ещё не научились их понимать?

Я вылез из машины, глянул на вход в своё обиталище. Привезённая такси коробка с металлическими останками тао стояла у двери, на площадке для доставки. Над ней помаргивал огонёк сторожевой системы.

Интересно, как такси затащило груз по лестнице? Может, и впрямь требование двойного тарифа было оправдано?

Ещё рядом с дверью стояли двое.

Вздохнув, я поднялся на стилобат. Посмотрел на мальчика Святослава и охранника-хоппера. Этот выглядел посерьёзнее и посдержаннее истеричной женщины, палившей в меня.

– Можно войти? – спросил Святослав и бросил в рот пластинку жевательной резинки.

Сейчас он был одет не в детский матросский костюмчик, а во вполне взрослую версию человеческого делового костюма. Даже с галстуком.

– Один, – сказал я, подхватывая коробку с металлом тао и открывая дверь.

Хоппер тяжело вздохнул, но ничего не произнёс. Святослав двинулся за мной. В коридоре включился свет, вентиляция зашуршала, переходя в активный режим.

– Вы весь в крови, – сказал Святослав.

– Жизнь –

боль.

– И от одежды хрень осталась, даже жопа видна.

– Жопа – слово грубое, – наставительно сказал я. – В стародавние времена его даже в книжках запрещали печатать… Чего тебе?

Мы вошли в гостиную, я поставил коробку на стол, налил себе виски и сел в кресло.

– Нас тут убили? – спросил мальчик, оглядываясь.

– Твою сестру тут. Тебя и собачку – вон там. – Я показал.

– Можно глянуть?

– Валяй.

Святослав сходил в спальню, вернулся через минуту разочарованный.

– Там чисто. Ничего нет.

– Конечно. Мне же надо было избавиться от тел.

Он даже не поморщился.

– А как меня убили?

– Разрубили молекулярным хлыстом напополам, – пояснил я. – Извини, чуть-чуть не успел. Пришлось тебя придушить, чтобы не мучился.

– Жесть какая… – вздохнул Святослав без особого испуга.

– Ну, так что тебе надо? – спросил я. – На работу к твоему папе я наниматься не стану. Знаешь, передай ему, что, вполне вероятно, вы попали в переделку случайно. Можно выдохнуть и жить спокойно.

Подросток кивнул.

– Да, Васька тоже так думает… Просила вам передать, сказала, что будет полезно.

Он полез во внутренний карман пиджачка и достал небольшой блокнот в кожаном переплете.

– Её дневник.

– Как мило! – оживился я. – И так старомодно… Вообще-то я рассчитывал на кило черной икры и бутылку старого коньяка от твоего папы, но… Спасибо, юноша! Передай Василисе мою искреннюю благодарность.

Святослав пожал плечами.

– Я отправлю вам икру и коньяк. К чему папу грузить мелочами.

Я решил, что Святослав мне нравится. Я даже мысленно повысил его от мальчика до юноши, пропустив стадию подростка.

– Можно в сортир сходить?

– Там.

Святослав удалился, а я задумчиво почесал подбородок. Открыл блокнот. Большая часть страниц оказалась выдрана, осталось десять-пятнадцать от силы.

Интересно.

Всё интереснее и интереснее…

Святослав вернулся, замялся, глядя на меня, – я потягивал виски и ждал. Синтетический виски гораздо проще сделать, чем синтетический коньяк.

Поэтому я чаще пью виски.

Вру.

Я пью всё, что угодно. Это не вредит мне и не радует. Это просто привычка. Имитация обычной жизни.

– Не думайте, что я невоспитанный, – неожиданно сказал Святослав. – Я вам очень признателен. Не за вчера, хотя, наверное, вы старались. За то, что вы сделали пятьдесят лет назад.

– Я делал это просто так, – сказал я. – Разницы не было.

– Неправда.

– Ну ладно. Я делал это ради человечества. Смешно звучит, да?

Он пожал плечами. В его возрасте это и впрямь звучит смешно.