Пока не погаснут звезды
Шрифт:
– Я собираюсь завтра совершить набег на местные магазины, составишь мне компанию? – спросила я.
– С удовольствием, - живо ответила Сиел. – Я уже закисла от постных лиц. Хочется хоть немного отдохнуть.
– Вот и отлично, - я поцеловала девушку в щеку. – Приятно было познакомиться, Сиел. До завтра?
– До завтра, - широко улыбнулась она и направилась прочь.
Я мгновение смотрела на расслабленную походку новой знакомой. После кивнула своим мыслям и закрыла дверь. Выпрошенный пропуск я нашла на столе, как и внешний контактор, на экране которого отражалось сообщение, что мой прежний номер доступен на нем, в целях безопасности. Что и следовало доказать.
С этими мыслями я запустила внешний контактор, проверила все поступившие сообщения. Ничего интересного я не нашла, значит, можно расслабиться и отдохнуть. Однако не успела дойти до душа, когда за спиной послышался голос, лишенный эмоций:
– Местный вызов. Менсаро Гротерро. Второй сын…
– Ответ, - поспешно оборвала я. А менсаро навязчив, значит, заинтересовала.
Легкое голубоватое свечение оповестило о соединении. Я вернулась к столу, коротко велев:
– Визуал.
Над экраном поднялось миниатюрное голографическое изображение мужчины, едущего в шарте – местный транспортник, способный, как ездить по земле, так и летать по воздушным трассам. Менсаро был уже одет не в форменный комбинезон. Белоснежный ветим – знак высокого положения - обтягивал широкие плечи. Красный кап, накинутый на шею, подчеркивал его важность для семьи. Как же, второй сын, почти наследник. Красный кап предупреждает всех, что причинение вреда менсаро Гротерро влечет за собой месть его рода, а это значит, что найдут и наизнанку вывернут.
– Гери, вы очаровательны, приятно снова видеть вас, - сказал аривеец, сияя широкой белозубой улыбкой.
– Вы любовались мной совсем недавно, - ответила я, приветливо улыбнувшись в ответ. – Неужели уже соскучились?
– Вы хотите сказать, что я навязчив, - уголки губ слегка опустились вниз, вроде расстроен, но… Врет. Глаза продолжают с пристрастием рассматривать меня. Аривейские мужчины не пытаются быть тактичными, одна видимость. – Мне соединиться с вами позже?
Я уже говорила, что обожаю аривейцев? У менсаро двусмысленность фразы читалась на лице, как в открытой книге. Знаю я, что ты хочешь соединиться. Кстати, никогда не интересовалась, почему в аривейских мужчин такая половая активность. У них член, наверное, умирает позже разума. Мозг уже не работает, а в штанах все еще шевелится. Воздух у них такой что ли? Ухмылку я сдержала усилием воли.
– О, нет, менсаро, - чуть фальшиво возразила я. – Дело в том, что я еще не привела себя в порядок. Мне нужно немного времени.
– Вы прекрасны, Гери, - поспешил меня заверить мужчина. В отличие от меня, он был искренен.
– Вы мне льстите, - «смутилась» я.
– Нисколько, - ну, давай уже, закружи меня в вихре комплиментов и признаний. – Я не могу отвести от вас взгляда, Гери. Даже отключиться сложно…
Многозначительная пауза, под которой подразумевается, что я позволю наблюдать за своими сборами. Прощупывает, насколько доступна. Земные девушки строгих правил, дорогой менсаро, так что вам придется пока подтереть слюни.
– И все же мне нужно немного побыть наедине, - ответила я.
– Вам необязательно отключаться…
– Чем быстрей я закончу свои дела, тем скорей мы встретимся вживую, - прервала я. – До скорой встречи, менсаро Гротерро.
– До ск…
– Отбой.
Контактор отключился, а я, наконец, добралась до душа. Уже стоя под теплыми струями, я подумала, что моя игра в недотрогу только еще больше
Спешить никуда не хотелось. Хотелось долго и бессовестно нежиться в ванне, душа мне показалось мало. Сейчас усталость дала себя знать, уничтожив всякий настрой на приключения. Потянувшись и зевнув, я перевела взгляд на пустую ванну, больше похожую на небольшой бассейн. Прозрачная, кажущаяся невесомой, с множеством вариантов массажей. Усмехнувшись, и шагнула на первую ступеньку, ведущую в ванну. Расслабляющий массаж, почему бы и нет? Ароматизированная вода, имитация чего-нибудь умиротворяющего, приятная мелодию… Да, определенно, да. А менсаро никуда не денется, он уже оттирает слюни с приборной панели своего шарта. Будет ждать.
Вот, кстати, еще одна приятная черта в мужских особях данной планетки. Если на мужчину они могут накинуться за малейшее подозрение в оскорблении, то женщине простят все, даже попытку убийства, НО! Пока она остается желанной. Правда, и опостылевшим любовницам просто выдадут некую сумму отступных и с почетом отправят восвояси. Вот с женами и наложницами все иначе. Тут спрос намного строже. За отказ от близости наказание, за измену казнь. Бр-р. Меня бы уже раз тысячу выпороли, убили, потом снова выпороли и убили еще раз так десять, чтобы наверняка. Все-таки хорошо быть землянкой, одинокой свободной землянкой.
Я погрузилась в воду и некоторое время любовалась на закат в горах, раскинувшийся вокруг меня. Ванна ненавязчиво преобразилась в теплый источник, струи которого, гладили тело, массировали напряженные мышцы. И вскоре я закрыла глаза, отдаваясь тихому журчанию воды, негромкому щебету птиц, теплому ветерку, касавшемуся кожи и доносившему до обоняния аромат горных цветов – полная имитация. Неспешная мелодия гармонично вплеталась в звуки и запахи природы. Сознание, еще мгновение назад анализировавшее происходящее, поспешило отключиться, и сонная нега охватила тело, вновь возвращая меня в ушедшую юность…
Горячие ладони скользят по моим плечам, спускаются вниз, оглаживая руки до кистей. Пальцы сплетаются с моими, а потом руки резко взмывают вверх, подвластные воле того, кто стоит, плотно прижавшись к моей спине грудью. Я распахиваю глаза и тихо вскрикиваю от восхищения и страха, потому что стою над пропастью, на самом ее краю, и только поддержка Егора Брато не дает мне сорваться туда, где клубится белесый туман. Мне кажется, что это облака, под которыми прячется бездна. До рези в глазах всматриваюсь в нереальную мрачную красоту этого места. Наконец, голова начинает кружиться, и я нависаю над пропастью. Но сильные надежные руки курсанта Космической Академии не дают упасть. Он рывком прижимает меня к себе.
– Никогда не отпущу, - его шепот смешивается с дыханием и становится горячим. – Удержу, поймаю.
В эту секунду мне хочется смотреть не в пропасть, я хочу видеть его глаза. Он позволяет развернуться, и теперь я гляжу ему в лицо, зная, что за спиной обрыв, и даже слышу, как от моего движения камешки срываются вниз. Страшно, страшно до ужаса, но кровь все стремительней бежит по венам, зажигаясь огнем уже не в первый раз вспыхнувшего возбуждения. Только сейчас мне хочется дойти до конца, потому что он лучший. Потому что я люблю его изо всех сил. И сказать об этом тоже хочется, но с губ срывается только тихий шелест: