Пока не устану жить
Шрифт:
— Ты занята?
— Да не особенно, а что?
— Да так, я подумал… — Володя помялся, потом выпалил: — Давай сходим в кино, а?
— А не поздно?
— Не-а, последний сеанс в десять часов.
Я задумалась. До смерти потянуло плюнуть хоть на пару часиков на все эти задания с упражнениями, да и Володю обижать не хотелось. Нормальный парень, не то что эта начинающая звезда со всеми признаками соответствующей болезни. А задания… Ну, доделаю ночью. Ну, не высплюсь, не умру от одного раза. Мне вообще не составляет труда лечь заполночь.
— А что за кино? — спросила я, спускаясь с веранды. — Не триллер, надеюсь?
Кино оказалось костюмной мелодрамой,
Так мы начали встречаться. С ним было, в общем, не скучно, хотя иногда я шла к нему не потому, что действительно этого хотела, а потому, что было неловко отказать. Повторялась история с Аликом — я длила отношения с парнем, без которых, в общем-то, вполне бы обошлась. К тому же они ощутимо мешали учёбе, ведь время, которое я раньше проводила за учебниками, теперь посвящалось Володе. Я регулярно недосыпала, а однажды не подготовила доклад по истории, за что получила первую за всё время пребывания в Школе плохую оценку.
Иногда я видела Кристиана де Лиля. В столовой, в библиотеке, в нашем домике, на улице, в коридорах учебных корпусов. Он учился четвёртый год, и, наверное, проучится ещё столько же, а может и больше, так, по крайней мере, говорили с чужих слов мои всезнающие соседки по комнате. Он очень талантлив, сильный маг, с ним связывают большие надежды. Правда, он излишне самоуверен, что однажды может выйти ему боком, но, если всё будет хорошо, то он далеко пойдёт. Весёлый и общительный, и в самом деле, я редко видела его одного. Вокруг него постоянно крутилась стайка друзей и подруг, ну и, разумеется, неизменная роскошная Люси. Я видела, как он хозяйским жестом обнимал её за плечи, как они наклонялись друг к другу, шептались и пересмеивались. Его вьющиеся волосы при этом падали вперёд, и я видела над воротником куртки линию шеи. А ещё кисть руки, лежавшей на плече его подруги. У него красивые руки…
Дура ты, Сашка.
В ноябре пошли дожди. Я уже знала, что магия, тем более здесь, в Тирфо Туинн, позволяет управлять погодой, но наши учителя почему-то этого не делали, и тем из студентов, которые уже доросли до соответствующего уровня Силы, тоже запрещали. Правда, в помещениях было тепло, но я всё равно ухитрилась простудиться. Без температуры, но с болью в горле и насморком. Вечером я сидела на кровати, закутавшись в одеяло и, кашляя, пыталась запомнить последовательность действий, чтобы наложенная иллюзия была устойчивой без постоянной подпитки.
— Да сходи ты в больницу, — посоветовала Катя. — Чего мучаешься?
Я мотнула головой и снова закашлялась. Идти в больницу почему-то не хотелось.
— Хочешь, я тебе микстуру сделаю? — спросила Наталья. — Нас на целительстве учили.
— Сделай, — сказала я. Мне подобного ещё не преподавали. Мои уроки целительства пока сводились к оказанию первой помощи при несчастных случаях, именно этому учили в первую очередь, всякие бытовые неприятности шли во вторую. Я в который раз ощутила зависть к своим более одарённым подругам. Плетусь нога за ногу, и в конце концов так ничему толком и не выучусь, прав был когда-то Евгений Михайлович.
Наталья встала,
— Ну вот, — сказала Катя, откладывая задачник. — Зажигаем свечи?
— Зажги, если хочешь, — пожала плечами Наталья, и со своим огоньком пошла в ванную. Катя полезла в шкаф. Мне вставать было лень, и я потянулась к своему шкафу телекинезом. Дверца открылась, три свечи вылезли из коробки, пролетели через комнату и встали в подсвечник. Фитильки вспыхнули, я передвинула подсвечник поближе к себе, но всё равно показалось темновато, и я, по примеру Натальи, тоже сотворила магический огонёк. Хотя у меня он получился более тусклым.
Потоки Силы снова едва заметно дрогнули — Наталья что-то колдовала в ванной. Потом вышла оттуда со стаканом в руке:
— Вот. Выпей, полегчает.
— Спасибо, — я некоторым подозрением посмотрела на желтоватую жидкость, но решила, что травить меня подруга всё же вряд ли будет. Сотворённая микстура пахла хвоей и на вкус оказалась слегка солоноватой.
Наталья знала своё дело, и от кашля и боли в горле её питьё действительно помогло, но вот насморк мучил меня пуще прежнего. Несколько раз за ночь я просыпалась от того, что у меня был заложен нос. На следующий день я не расставалась с носовым платком, так что уже преподаватели порекомендовали мне обратиться к врачу. Но мне по-прежнему не хотелось тревожить работников больницы из-за такого пустяка. Запершись после обеда в туалете, я прижала пальцы к переносице и попыталась, как нас учили на уроках целительства, заглянуть вглубь, ища поражённое место. Правда, до сих пор нам показывали, как это делать на чужих ранах, но принцип был тот же, и я понадеялась, что у меня получится. Диагностировать саму себя было неудобно, словно пытаешься увидеть свои уши без зеркала. Но, пусть и не сразу, у меня получилось. Призвав на помощь воображение и вспомнив учебные плакаты с изображением носоглотки, я сумела запустить диагностический щуп внутрь собственного носа, и перед моим мысленным взором предстала картинка моего заболевания.
Нет, там не было, как я ожидала, воспаления и покрасневшей внутренней поверхности носовых пазух. То, что я увидела, больше всего походило на бледно-серое облачко, которое неторопливо шевелилось, вытягивая что-то вроде ножек, словно живая амёба. Передёрнувшись от отвращения, я направила ещё толику Силы в себя саму. А ну, убирайся!
«Амёба» словно и впрямь была живой. Она попыталась отпрянуть, подобрав свои щупальца, а потом вдруг резво рванулась наружу. Оказавшись вне моей плоти, она попыталась нырнуть куда-то… я, собственно, даже не поняла, куда, зато поняла, что она хочет остаться рядом со мной, чтобы при первой же возможности вернуться обратно. Это меня не устраивало, и я, подцепив её невидимым крючком, тут же рассеяла облачко болезни в воздухе. Всё получилось легко и естественно, словно я десятки раз занималась исцелением насморка.
Сама удивлённая этой лёгкостью, я некоторое время подозревала, что всё же сделала что-то не то, но насморк и в самом деле пошёл на убыль и через полчаса исчез совсем. Катя даже обратила на это внимание.
— Что, всё-таки сходила к врачу? — спросила она.
— Ага, — не желая вдаваться в подробности, ответила я. Я и сама не смогла бы объяснить, что именно и как сделала, а потому не хотела привлекать внимание к случившемуся. А то, чего доброго, опять начнутся нотации, что, мол, всё сделано не так, как нужно.