Пока не устану жить
Шрифт:
Стол был сервирован по всем правилам: белоснежная, с тканым узором, льняная скатерть, хрусталь, фарфор и серебро. Меню тоже было классическим — закуски, суп, рыба, мясо. Рыба была морская и не слишком костистая, зато к прилагавшимся к ней моллюскам в витых раковинах я вообще не знала, как подступиться, и потому просто оставила их лежать на тарелке. Правда, Барр безо всякого смущения высосал одну из раковин, но получившийся при этом всхлип показался мне слишком неизящным, чтобы последовать его примеру. Хорошо, что мадам Клэр всё же успела слегка поднатаскать меня в застольном этикете, так что я не полезла рыбной вилкой в салат, и, насколько могу судить, не совершила
Хозяин, не забывая о своих обязанностях, развлекал меня застольной беседой, но при этом его вопросы и замечания то и дело ставили меня в тупик. Барр явно издевался надо мной и не считал нужным это скрывать, но до откровенного хамства всё же не опускался, и это не давало мне повода его осадить. Оставалось лишь сохранять спокойствие, в самых трудных случаях отделываясь пожатием плеч, либо ничего не значащими фразами. В зале царила тишина, все остальные переговаривались редко и вполголоса, так что наш разговор был слышен если не всем, то близ сидящим — точно. Время от времени я поглядывала на Кристиана, но если ему и доставляли неудобство серебряные приборы, то у него хватало выдержки этого не показывать.
Так мы потихонечку добрались и до десерта — фруктов со взбитыми сливками и разнообразных пирожных. К тому времени мне на еду и смотреть не хотелось — впрочем, возможно, в более подходящей компании я съела бы больше, но присутствие Луиса Барра и его молчаливых вассалов успешно отбивало аппетит. Хозяин собственноручно налил мне бокал «Дом Периньон», я сделала глоток и отставила — шампанское показалось невыносимо кислым, даже отдающим в горечь. Мои спутники-французы его, без сомнения, одобрили, но мои предпочтения в области вин не изменились. Впрочем, я никогда не претендовала на то, чтобы считаться ценительницей.
— Вы танцуете? — спросил Барр.
— Немного.
— И что вы любите? Танго? Квикстеп? Ещё что-нибудь?
— Ну, что вы. Предел моего танцевального мастерства — это вальс.
— Тогда вы, надеюсь, не откажетесь сделать со мной тур по залу?
— Планируются танцы?
— Разумеется. Я стараюсь развлекать гостей по высшему разряду.
«Оно и видно», — подумала я, вслух выразив готовность протанцевать с ним столько, сколько он захочет. Луис благосклонно улыбнулся, щёлкнул пальцами, и я почувствовала движение потоков. Ещё одна возможность продемонстрировать магическое мастерство — музыка зазвучала прямо из воздуха. Хозяин поднялся и подал мне руку. Это послужило сигналом, все прочие тоже встали. Мы спустились с возвышения, Барр положил руку мне на талию, и танец начался. Я боялась, что танцевать нам предстоит в полном одиночестве, но спустя минуту к нам присоединились и другие пары. Должно быть, все его вассалы хорошо изучили предпочтения своего Хозяина, так как вечер проходил словно по заранее утверждённому и хорошо отрепетированному сценарию; каждый знал своё место и время, и никто не допускал никакой оплошности. Среди танцующих я заметила и Кристиана в паре с миловидной рыжей девушкой.
— Честно говоря, я ожидала, что оркестр будет живым, — заметила я. — Это очень подошло бы к атмосфере вечера.
Барр улыбнулся. Танцевал он, надо отдать ему должное, очень неплохо, и вёл меня легко и уверенно. Я не удивилась бы, если б он начал нарочно создавать мне трудности, но до столь мелкой пакости Луис всё же не опустился. Будь на его месте кто-нибудь другой, я от души наслаждалась бы танцем, но сейчас я думала только о том, как мне неприятна его близость. Так близко ко мне за
— Скажите, среди ваших вассалов много профессиональных музыкантов? — спросил Барр.
— Боюсь, что нет ни одного.
— Среди моих есть несколько, владеющих инструментами на пристойном уровне, но чтобы составить оркестр, их явно недостаточно. Но я над этим работаю. И надеюсь когда-нибудь порадовать гостей живой музыкой.
Мне до смерти захотелось сказать ему что-нибудь ядовитое, но я сдержалась. Слишком большие опасения вызывал во мне этот человек, и из-за впечатления, которое у меня сложилось из рассказов Симона, и из-за его собственной самоуверенной бесцеремонности. Я всё же боялась открытой вражды, всю жизнь прожив в убеждении, что худой мир лучше доброй ссоры. И, будь моя воля, я предпочла бы договориться с ним добром, даже в ущерб собственным, весьма туманным интересам.
— Вы не устали? — спросил Барр. — Ещё тур, или, быть может, займёмся чем-нибудь ещё?
— Чем же, например?
— Ну, скажем, я мог бы показать вам мой дом. Хотите?
— Хочу, — сказала я.
— Отлично, — он остановился, и я сразу же почувствовала, как он мысленно позвал кого-то. Никогда не слышала, чтобы можно было подслушать чужую телепатию. Однако, хоть расшифровать его послание я не смогла, но сам факт его отправки определила сразу же. А спустя секунду к нам подошла та самая девица, с которой танцевал Кристиан.
— Знакомьтесь, мисс Чернова, это — Карола Шюнцель. Ну, а наша гостья в представлении не нуждается.
Мисс (а скорее, фройляйн) Шюнцель мило улыбнулась.
— Рада с вами познакомиться, мисс Чернова.
— Взаимно, мисс Шюнцель.
— Вы не возражаете, если Карола составит нам компанию? — спросил Барр.
— Нет. А вы не возражаете, если я позову кого-то из своих вассалов?
— Думаю, что это излишне. О ваших вассалах позаботятся, не сомневайтесь.
— Я и не сомневаюсь, — пробормотала я, гадая, нет ли во всём этом какого-либо подвоха. Барр обещал, что, пока мы здесь, никому из нас не будет причинено никакого вреда, и что никто не станет нас преследовать после отбытия, чтобы нанести удар по уходящим. И всё же…
«Мэтр!», — мысленно позвала я, решив последовать примеру хозяина.
«Да, Сандрин?» — незамедлительно откликнулся Симон.
«Я ухожу с Барром смотреть его дом, в компании некой Каролы Шюнцель. А брать кого-то из вас он не хочет. К чему бы это?»
«Скорее всего, он хочет показать вас этой Шюнцель, чтобы потом обменяться впечатлениями. Ничего не бойтесь, просто держите со мной связь. Если что-то случится, я пойму».
«Хорошо».
Если Барр и Шюнцель и засекли наш обмен репликами, то никак на это не отреагировали. Меня провели через знакомый коридор, но не в кабинет, а в одну из прежде закрытых дверей, и дальше по комнатам и залам. «Скромная обитель» Луиса Барра тянула на неплохой дворец. Гостиная в стиле модерн, увешанная гобеленами с изображениями ирисов, гостиная в стиле ампир, с камином, смахивающим на греческий храм, и ещё одна, в стиле рококо, с ткаными обоями, украшенными ручной вышивкой. Бар «хай-тек», ещё одна столовая, небольшая, человек на двадцать, и рядом с ней — буфетная, обе чёрного дерева; бильярдная со скрытыми светильниками, курительная в готическом стиле, музыкальный салон с белым роялем и арфой, библиотека в двусветном зале с галереей, куда вела деревянная, хрупкая на вид лестница. Все книги были переплетены в кожу, и мне с явной гордостью продемонстрировали несколько томов с уже знакомым знаком — виверном и раскрытой книгой.