Пока падали звёзды
Шрифт:
За время учёбы на биоинженерном факультете медицинского я бесчисленное множество раз слыша от профессоров надменную фразу «человек – это биологический компьютер», выдающую их высокомерную узколобость. Это полная бред. Точнее, сильно искажённый и упрощённый. В этой фразе акцент нужно делать на слово «биологический», тогда как все они всегда концентрировались на «компьютер». Но ни черта они не понимали. Я с десяти лет возилась с компьютерным железом и софтом, затем стала хакером, это дало мне опыт и понимание того, что люди – даже близко не компьютеры.
Компьютер – это просто инструмент, созданный для упрощения вычислений. Не видела ещё компьютеров, которым можно причинить боль, заставить страдать или радоваться; не знаю ни одной программы, которая плакала бы от любви или от потери. Тогда как люди – это биологическая система, созданная для чувств. Отождествляя себя с компьютером, человек лишь усугубляет своё состояние, становясь ещё более уязвимым, беззащитным и слабым. Ведь компьютерам не доступно слияние, оно доступно только людям. Освободиться настолько, чтобы вспомнить об этом, чтобы испытать это – вот то, ради чего имеет смысл жить. И те немногие, кто пришёл к подобному опыту – поймут меня.
Сломанные люди – это ровно те, кто насильно соприкоснулся с одним из оттенков слияния и был им разрушен, но это не значит, что нельзя восстановиться, что нельзя выбрать другой путь и обрести тот опыт слияния, который поможет исцелиться. Ужасы происходят с хорошими людьми, падонки живут долго, сыто и счастливо, а окружающим друг до друга нет никакого дела. Это во многом пугающая, но обычная картина. Такое случается постоянно, с Миром совсем не всё в порядке. Я убеждена, что человеческий Мир – болен. А я, пусть в очень локальном смысле – доктор, который ставит диагноз и назначает лечение. Горькое, болезненное, но – необходимое для очищения.
Долгие годы создавая «Тесея» – свой Искусственный Интеллект, являющийся аналитической сетью по наблюдению и сбору данных, я лишь утверждалась в верности понимания происходящего. Думаю, мало кто в Мире провёл столько же времени, изучая жизни людей в режиме «здесь и сейчас», сколько провела я. Это зрелище сколь прекрасно и завораживающе, столь же тяжело переносимо и порой деморализующе. Осознание того, что нет никакой справедливости даже близко, причиняло боль… каждый день. Но боль правильную, нужную мне боль, протекающую сквозь тьму к удовольствию, а через него с осознанию способа решения. Видеть, как страдают люди, понимать, отчего они страдают, но не иметь возможности что-то сделать, побуждало меня не останавливаться ни на секунду, не сдаваться и не сомневаться в своей цели, какой бы несбыточной и туманной она ни казалась большую часть времени.
Но видела я конечно не только тупики и отчаянье. Настоящие люди – обнажали не только боль, сожаления и предательства, они открывали множество других сторон и проявлений жизни… дружбу, преданность, чувство юмора, спонтанность, таланты, доброту, искренность, чувственность, любовь и страсть.
То, что в конечном итоге наиболее важным для меня стало разрушающее содержание жизней людей, побудившее перейти к воплощению того, что произойдёт дальше, вовсе не значит, что в людях больше не было ничего, что привлекало внимание, что заставляло им сопереживать.
Наоборот, бесконечная многогранность человеческих проявлений – вот та основа, которая даже при погружении человека во мрак страданий, оставляет шанс на его преображение и исцеление. Сломанные – не значит пропавшие.
Не скрою и то, что несомненно будоражащим аспектом наблюдения за другими – был секс. Специально я этого не искала, по крайней мере поначалу. Впервые увидев через взломанную веб-камеру пару, занимающуюся сексом, не особо впечатлилась, хотя и было любопытно.
Я сама люблю секс… яркий, спонтанный, порывистый, мне нравится процесс обмена силой и слабостью, нравится, как тело напрягается и расслабляется, как исчезает необходимость в словах, когда начинают говорить тела. Всегда считала секс – одним из лучших способов исследования себя и других людей. То, как ты раскрываешься во время секса – скажет гораздо больше, чем любые слова, чем любые макси, выражаемые лицами, одеждой или чем-то ещё.
Обнажённые… не зря такое звучное слово, потому что обнажённость – высвобождает, снимая покровы. В обществе принято секс приносить в жертву, делая предметом торгов и сделок, что-то вроде «только если ты меня любишь – я буду с тобой спать» или «я тебе секс, а ты мне первое, второе и т.д.». Более того, секс, облечённый грехом и запретом – напрямую противопоставлялся многие тысячи лет здоровью, счастью и радости в устах религиозных и политических проповедников. Мне многое довелось узнать о лицемерии и паскудстве, но отношение к сексу, выводящее его за скобки «нормальной жизни» – это, пожалуй, одно из высших проявлений тупости людей. Секс – освобождает, позволяя раскрыть новый уровень слияния.
Несколько раз случайно наткнувшись на видео, когда пары занимались сексом, я поняла, что этот аспект жизни определённо стоит пронаблюдать внимательнее, потому что в том числе и в нём могут быть ответы о людях, о причинах их счастья и несчастья. В какие-то моменты я ловила себя на мысли о том, что специально проверяю сотни и тысячи доступных мне камер, в поисках интимных эпизодов и… это возбуждало. Учитывая мою загруженность, не всегда хватало времени искать себе пару, поэтому никогда не отказывала себе в удовольствии развлечься самостоятельно. И когда видишь живые истории, живые отношения, пусть они и где-то там… среди бесчисленного множества камер, то уже никакое порно не вызовет особого интереса. Настоящие люди гораздо более реально позволяют прочувствовать секс как явление, нежели актёры. Близость людей по сторону камер позволяла испытать не просто ситуативное удовольствие, но и ощутить слияние… с ними. Да, пусть мы не были физически вместе, и всё же – мы были вместе в такие моменты, потому что физические границы для энергии значения не имеют.
В том числе исследование граней сексуальности, своей и чужой – делают в моих глазах жизнь насыщенной, позволяют мечтать, воображать и воплощать немыслимое, формируют созидательные смыслы. То, что кто-то считает пороками – для меня более источник чувственной информации и знаний.
Нужно отметить и ещё кое-что… когда я росла, не было социальных сетей, общедоступного интернета в том виде, в каком мы к нему сейчас привыкли, не было мобильных телефонов и мессенджеров, что делало Мир более… аналоговым, личным и труднодоступным. Если бы я тогда захотела сделать то, что я делаю теперь, то попросту не смогла бы, но… всё изменилось. Эпоха расцвета «социального эксгибиционизма», как я её называю – пришлась ровно на нужный мне момент времени. Я воспринимаю наступление этого технологического цикла как метафизический сигнал одобрения моих планов.
Люди разоблачились, сами не понимая перед кем или зачем. Они нырнули в открытую кем-то кроличью нору столь истово и яростно, что даже не задумались, не задали себе ни единого вопроса, относительно последствий. Информация потекла… не просто ручьём, или рекой, она хлынула гигантским потоком, мощнейшим водопадом, чуть ли не мгновенно сформировав и заполнив виртуальные океаны. Кто-то безразмерно богател, создавая сайты, приложения и продавая рекламу, а я, находясь в самом эпицентре «интернет-бури» нового тысячелетия – предпочла наблюдать.