Пока смерть нас не разлучит
Шрифт:
— Ну, вряд ли это повод убивать. К тому же это случилось пять-шесть недель назад и может объяснить разве что несчастный случай с Эшли. А другие проблемы были? Филиппа, к примеру, упомянула какие-то накладки с датами обслуживания.
Мэри сердито поджала губы. Очевидно, Филиппа сболтнула лишнего — здесь не принято свое грязное белье полоскать на публике.
— А-а, — протянула Мэри. — Пустой случай. Новая секретарша оказалась дурочкой. Такого понапутала, что едва разгребли.
— Филиппа полагает, что тут мог быть заговор.
— Заговор не заговор, а дело прошлое, и ворошить нечего, — обронила Мэри, вдруг принимая рассеянный вид. — Всех подробностей я уж и не припомню.
— А как лично вы реагировали на внезапные накладки?
— Что делают в таких ситуациях — крутятся как могут и молятся, чтобы пронесло.
Мэри явно хотела сменить тему. А я, покосившись на часы, вспомнила, что собиралась заехать еще и в Веллингтон-Хаус. Поэтому мне некогда было рассиживаться.
Я поблагодарила Мэри за разговор и дала свою визитку — на случай, если она вспомнит что-то важное и захочет позвонить. Выходя, я слышала, как она по телефону разрешает очередной кухонный кризис — разбирается, куда пропала большая коробка салата латука.
Мой джип, бедняжка, промерз на морозе, и я какое-то время прогревала двигатель.
Справа от меня уходила ввысь силосная башня, от которой на снег ложилась огромная синеватая тень.
В ближайшие месяцы, а может, и годы работникам фермы «Айви-Хилл» будет достаточно одного взгляда на башню, чтобы ощутить болезненный укол трагического воспоминания.
В поисках Веллингтон-Хаус мне пришлось изрядно поколесить. В конце концов я отыскала Олд-Холлоу-роуд и увидела издалека острый щипец трехэтажного особняка.
Старинный Веллингтон-Хаус не ресторан и не гостиница. Зайти внутрь не так-то просто.
Если скажу правду, могу с ходу получить от ворот поворот.
Я решила выдать себя за невесту, которая ищет подходящее помещение для свадебного торжества. Поэтому еще с дороги из Нью-Йорка позвонила в Веллингтон-Хаус и попробовала договориться о встрече. Мне заявили, что из-за большой занятости смогут принять меня только через три недели.
Остается приехать без приглашения, каким-то образом проникнуть внутрь и поклянчить, чтобы мне показали помещение и ответили на пару вопросов.
На особо ценную информацию я не надеялась.
Но само посещение Веллингтон-Хаус могло неожиданным образом освежить мою память — чем черт не шутит!
Тут, на Олд-Холлоу-роуд, на краю города, снега было еще больше, чем везде. Однако все подъезды к особняку, естественно, вычищены. Наверняка столь прекрасный и приспособленный для приема огромного количества гостей особняк используют по разным поводам круглый год.
Припарковав джип рядом с четырьмя-пятью машинами на стоянке, я не спеша прогулялась к парадному входу.
Все тут выглядело иначе, чем в прошлом апреле.
Тогда как раз цвела форсиция — десятки и десятки кустов вокруг Веллингтон-Хаус, море золота.
Я даже, грешным делом, подумала, не оттого ли Пейтон обрядила нас в желтое, чтобы мы на фотографиях сливались с желтым фоном — и одна она выделялась атласным белым пятном.
Я поднялась по ступеням парадной лестницы, дважды постучала в дверь, потом тронула ручку — открыто. Я зашла в холл.
У стойки администратора стоя листала газету темноволосая женщина в строгом бордовом костюме с черной отделкой. Она подняла взгляд и с удивлением воззрилась на меня. Мой нью-йоркский прикид и моя элегантная шляпка-колпак ее явно не впечатлили. В консервативном Гринвиче без норковой шубки ты не человек.
— Добрый день, меня зовут Бейли Уэггинс, — сказала я, стараясь хотя бы голосом изобразить богатую наследницу. — Я без предварительной договоренности. Просто оказалась в ваших краях и подумала, отчего бы и не заглянуть. Дело в том, что я мечтаю отпраздновать свадьбу в вашем чудесном доме и хотела бы обсудить с кем-нибудь возможность и условия.
— Боюсь, без предварительной договоренности это невозможно, — торжественно провозгласила леди в бордо, видимо, упиваясь тем, что может испортить мне настроение. Так некоторые фифочки в приемной врача смакуют фразу «По причине большой занятости доктор не в состоянии вас сегодня принять» и записывают вас на после Страшного суда.
— Мне бы хотя бы оглядеться тут внутри…
— К сожалению, нам не позволено пускать посторонних без сопровождения, — строже прежнего сказала эта не то вахтерша, не то администраторша.
— Жаль. Я так хочу справить свадьбу у вас, но мне так трудно вырваться с работы и приехать в такую даль в назначенный день! Сегодня просто счастливый случай…
Цербер в бордо тяжело вздохнул и вдруг смилостивился:
— Ладно, я попробую переговорить с мистером Хэдли. Возможно, у него найдется для вас минутка.
Она чинно отправилась в глубь здания, то и дело на меня оглядываясь, словно боялась, что я начну осматривать дом самостоятельно или, схватив дорогой канделябр, сделаю ноги. Я тем временем осмотрелась в просторном холле. Все выдержано в старинном духе, но с живой современной нотой. По стенам картины в резных позолоченных рамах.
Мистер Хэдли появился буквально через минуту и торопливым шагом направился ко мне, шумно рассекая воздух. Ему на вид было лет пятьдесят. Седой, с лысинкой, слегка расплывшийся — и телом, и лицом. Однако одет франтом — синий пиджачок, накрахмаленная белая сорочка, канареечный галстук.
— Брэдворд Хэдли, — представился он, протягивая руку. — Чем могу служить, юная леди?
Голос у него был слегка бабий и с гонорком, но после цербера в бордо мистер Фу-ты-ну-ты Хэдли казался воплощением сердечности.