Пока ты спишь

Грей Шерили

— Ты промокла, любимая?

Ее губы задрожали, и еще одна слеза скатилась по лицу.

— Да.

На этот раз я наклонился и поймал её.

— Неужели твое сердце сделано из камня, Киллиан? Ты действительно ничего не чувствуешь?

Я оторвал ее от земли, и ее ноги обхватили меня.

— Честно говоря, я больше ничего не знаю. С тех пор, как я встретил тебя, что-то изменилось. — Я запустил пальцы в ее волосы и накрыл ее рот своим. Я поцеловал ее так сильно и глубоко, что она захныкала напротив моего рта, ее ногти впились в мои плечи. Но на этот раз остановиться было невозможно. Я не позволял

ей отдаляться от меня, ни в коем случае. Я собирался владеть каждой частичкой ее, и я собирался делать это сам. Никакой игры, никакого притворства, чтобы быть тем, кем, как я думал, она хотела, я собирался сказать ей правду.

Я подошел к кровати и положил ее, затем сорвал с себя окровавленную рубашку и отбросил ее в сторону. Я стянул с нее пижамный топ через голову и сорвал с ее ног пижамные шорты и нижнее белье. Она лежала там, бледная и маленькая, в лунном свете, и выглядела такой чертовски уязвимой, что мне пришлось сделать отчаянный вдох, чтобы сдержаться. Вид ее в таком состоянии вызвал у меня боль под ребрами.

— У тебя вставал так сильно, когда ты все время смотрел, как я сплю, в моей квартире? — прошептала она.

Моя грудь резко вздулась.

— Да.

— А когда ты лег со мной в постель,…ты хотел меня трахнуть? — Ее щеки потемнели, когда она это сказала.

— Да, — прохрипел я. Она дышала тяжелее, ее идеальные круглые сиськи тряслись с каждым прерывистым вдохом. — Иногда ночами, когда ты металась и кричала во сне, я забирался к тебе на кровать и обнимал тебя, почти теряя контроль.

Ее глаза расширились.

— Но ты этого не сделал. — Она вцепилась в одеяло, но не пыталась вырваться.

— Каждый раз, когда я был рядом с тобой, я едва сдерживался, чтобы не забрать то, что принадлежало мне.

Я снял с себя остальную одежду и забрался на нее. Она задрожала подо мной, когда я провел тыльной стороной пальцев по ее горячим щекам.

— Ты знаешь, что я собираюсь сделать, не так ли, София?

Она кивнула, и я снова завладел ее ртом, чертовски владея им, поддаваясь сводящей с ума потребности, которую я испытывал к ней, которая была такой чертовски грубой и дикой, что ее было невозможно остановить. Потребность, которая за последние двенадцать месяцев стала сама по себе чудовищной. Я хотел брать. Я хотел услышать, как она выкрикивает мое имя. Я хотел трахнуть ее так сильно, чтобы этот гребаный дом затрясся.

Посасывая ее горло, я провел зубами по сухожилию там, прикусывая ее нежную кожу и заставляя ее вскрикнуть. Схватив одну из ее сисек, я втянул маленький сморщенный сосок в рот и помял другой, дразня, пощипывая и посасывая, пока ее сосок не потемнел и не набух, затем перешел к другой и проделал то же самое. София выгибалась и извивалась подо мной, хватая меня за волосы, пытаясь оторвать от себя, но вместо этого прижимала к себе.

Ее бедра терлись друг о друга, и я с силой развел их в стороны, просунув свои между ними, прокладывая себе путь вниз по ее мягкому животу.

— Ты, блядь, промокла для меня, милая?

— Д-да, — всхлипнула она.

— Моя хорошая девочка вся мокрая от своего извращенного мужа. Ты хочешь, чтобы я жестко трахнул тебя, не так ли, Софи?

Она кивнула, и из нее вырвался еще один всхлип.

— Д-да.

София не знала, что с этим делать. Она хотела меня,

ее киска жаждала меня. Но она была напугана тем, кем я был, что я сделал, и в то же время возбуждена всем этим. Это было нормально. Со временем она поймет, что я никогда не причиню ей вреда. Я мог бы работать с похотью. Похоть заставляла людей совершать всевозможные дерьмовые поступки, например, позволять монстру О'Рурку, все еще запятнанному кровью другого мужчины, трахать тебя. Прямо сейчас это было все, что мне было нужно. Если бы я был ей нужен, она могла бы и не пытаться меня бросить.

Я раздвинул ее бедра шире и накрыл ее мокрую киску своим ртом. Мои пальцы впились в ее бедра, когда я провел языком по ее киске и, блядь, насладился. Она уперлась ногами в матрас и приподняла попку, потираясь своей горячей маленькой киской о мое лицо, умоляя о большем. Она хотела моих пальцев, отчаянно хотела, чтобы я заполнил ее, пока буду сосать ее клитор. Не в этот раз. Ее киска будет жаждать наполнения, прежде чем я введу в нее свой член.

Я провел языком по ее клитору, пощелкивая им, затем пососал его губами. Она застонала и напряглась, и я поднял голову.

Она вскрикнула.

— Нет, не останавливайся.

Я взобрался на нее, сжимая свой член в кулаке, и прижал головку к ее отверстию, немного протолкнув кончик внутрь, затем вытащил его обратно. Это потребовало всего моего самоконтроля, но я удерживал там только кончик, снова и снова. Щеки Софии раскраснелись, губы приоткрылись, бедра дрожали под моими руками.

— Каждый раз, когда я смотрел, как ты спишь, мне хотелось забраться к тебе под одеяло, любимая, ты такая теплая и мягкая. Я хотел попробовать твою кожу на вкус, вдохнуть аромат ванили и корицы — тот аромат, от которого мой член становился твердым, как гребаное железо, затем снять с тебя трусики, пока ты еще спала, и скользнуть глубоко в твою сладкую маленькую щелку.

— О боже, да. Пожалуйста, — простонала она. Она задрожала сильнее, бедра приподнялись сами по себе, пытаясь принять меня глубже, пока я мучил нас обоих.

Я так долго мечтал об этом, погрузиться в нее.

— Обхвати меня ногами, — сказал я, мой голос был таким глубоким и грубым, что не походил на мой собственный. — Ты все еще принимаешь таблетки? — Я видел их в ее квартире.

— Д-да, но как насчет…

— Я никогда ни с кем не трахался грубо, детка. Это только для моей жены.

У нее перехватило дыхание, затем она обхватила меня бедрами, ее тело было разгоряченным и жаждущим.

Больше никаких поддразниваний, я не мог ждать ни минуты, даже если бы захотел. Я заполнил ее одним сильным ударом.

София

Я вскрикнула, выгибаясь навстречу Киллиану, когда он заполнил меня, растягивая до предела.

— О боже. — Я вцепилась в его плечи, когда он прижал меня бедрами к кровати и выскользнул из меня, затем снова вошел. Удовольствие и боль, смешанные воедино, заставили меня сильно задрожать под ним. При следующем толчке я вскрикнула, оргазм, которым он довел меня до грани, вот-вот прорвется сквозь меня. Моя киска сжималась вокруг него сильно, неоднократно.