Пока ты веришь
Шрифт:
Тетушка Мират вернулась через несколько часов в сопровождении двух мужчин, одетых в одинаковые широкие темно-синие штаны и такого же цвета безрукавки. Шедшему впереди мужчине можно было дать около пятидесяти лет. Светлые, почти не тронутые сединой волосы и пронзительно голубые глаза. Он был препоясан голубым кушаком, его спутник – фиалковым. Дело вкуса или различия в ранге? В любом случае, эти двое выглядели как представители власти. Дасар вскочил на ноги и с горечью посмотрел на пожилую женщину.
– Твое гостеприимство не знает границ, – усмехнулся он.
– Я не от тетушки Мират
– Давайте выйдем на улицу и позволим моей жене выспаться. Мы очень долго шли пешком и смертельно устали, – спокойно произнес Дасар, скрестив руки на груди.
– Там слишком много лишних глаз и ушей, – возразил его собеседник. – Разреши представиться. Я – Афис, верховный жрец Культа Тхор в этом городе.
Жрец протянул руку для пожатия или поцелуя – Дасар не знал, как здесь принято, но в любом случае не имел намерений проявлять какую-либо вежливость и почтительность, поэтому лишь презрительно посмотрел на простертую к нему кисть и не шевельнулся.
– Что ж, – мирно улыбнулся Афис, опуская руку, – могу я хотя бы узнать ваши имена?
– Я – Дасар, это моя жена Атаана. А сыну мы еще не дали имя.
Дасар выглядел абсолютно невозмутимым, но его нервы были на пределе. Он догадывался, зачем пришли эти люди. Одно неосторожное слово, один неверный жест – и им конец. Мужчина понимал, что нужно бы вести себя более дружелюбно, но просто не умел этого делать и теперь боялся, что его угрюмый характер погубит жену и сына. Афис едва кивнул, как будто прочитав его мысли. В повисшей тишине раздался требовательный крик ребенка. Атаана открыла глаза и испуганно уставилась на незнакомых людей.
– Покорми его, – сказал Афис, – не надо бояться. По крайней мере, бояться за ребенка.
Атаана села спиной ко всем и принялась возиться с тесемками на лифе платья. Пальцы дрожали и не слушались ее.
– Откуда вы и что вас привело в Тхорас? – резко спросил второй жрец примерно того же возраста, что и сам Дасар. – Ты так растягиваешь слова. Никак не пойму, что у тебя за акцент.
Дасар молчал и бесцеремонно разглядывал допрашивающих его людей. Мужчина помоложе был таким же светловолосым и голубоглазым, как тот, что назвался Афисом. Жрецы Культа Тхор. Дасару еще не приходилось видеть их, но он много слышал о Культе. Много недоброго.
– Может, присядете? – заискивающе спросила тетушка Мират, надеясь разрядить обстановку.
– Куда присядем, женщина? – разозлился второй жрец. – В твоем свинарнике даже табуретки нет!
– Полегче, Илайя, – осадил своего спутника Афис. – Прошу простить его, тетушка Мират. Не будешь ли ты так любезна оставить нас ненадолго?
Он сунул ей в руку мелкую монету. Бедная женщина суетливо поклонилась и выскочила в дверной проем. Афис снова обратился к Дасару:
– Отвечай на поставленный вопрос. Только учти: если солжешь – я почти наверняка узнаю об этом.
– Мы из селения в Тенистой долине, что по ту сторону Красных Гор, – начал Дасар. – Уже больше недели в бегах.
– Ты хочешь сказать, что тебе удалось перебраться через горы с беременной женой? – грубо перебил Илайя. – Я не верю.
– Он
Илайя нетерпеливо поморщился – лекция Афиса явно раздражала его, но прервать старшего товарища он не смел. Ему оставалось лишь дождаться паузы в речи Афиса и направить свой гнев на Дасара.
– Так ты все-таки утверждаешь, что вы двое перебрались через перевал?
– Не было выхода, – ответил Дасар, – на наше селение напало одно из кочевых племен, почти всех перебили, а дома, наверное, сожгли.
Кормившая сына Атаана всхлипнула.
– Здесь вы будете в безопасности. Тхорасу никакие кочевые племена не страшны, – заверил Афис. – Горы с одной стороны, Большие Воды с другой. И Тхор никогда не позволит кому-либо ступить на эти земли с враждебными намерениями.
Дасар ухватился за его слова как за нить надежды.
– Нам она позволила войти в город, значит, мы не представляем угрозы.
Илайя недобро рассмеялся, подумав о том, что Тхор, скорее всего, просто подарила им скот на убой, чтобы не пришлось выбирать кого-то из тхорасийцев.
– Что ты умеешь? – строго спросил Афис.
– Я плотник, резчик по дереву и архитектор, – не без гордости ответил Дасар.
– Я надеялся на это – распространенное ремесло в ваших краях. Ты можешь быть здесь полезен. Мы позволим тебе и твоей семье остаться в Тхорасе при двух условиях.
– А я говорил, что жажду остаться? – не выдержал Дасар.
Его невыносимо раздражали эти люди, мнящие себя хозяевами города. Кто они такие, чтобы ставить ему условия? Кто они, чтобы решать его судьбу? Он не преступник, он не нарушил никакого закона – лишь хотел, чтобы его жена отдохнула после тяжелого перехода и родов в горах.
– Я – голос Тхор, которой принадлежат эти земли. Я – ее глаза и уши. Я – ее карающая и милующая десница, – теперь было очевидно, что Афис действительно читает в душах людей. – Вы не покинете Тхорас, живыми или мертвыми вы останетесь здесь, таково желание Тхор и мое. Ты сделаешь то, что я скажу, или погибнешь.
Афис даже не повысил тон, его голубые глаза рассматривали чужестранцев все так же внимательно и спокойно, но Дасар почувствовал, как от его голоса приподнимаются волоски на теле, и понял, что этот человек неспроста выбран верховным жрецом. Исходящая от него властная сила разливалась во мраке комнаты, обволакивая каждого из присутствующих и вызывая невольное уважение.
– Что за условия? – нехотя выдавил из себя Дасар.
– Мы позволим вам остаться, найдем подходящее жилье и обеспечим всем необходимым на первое время, – произнес Афис. – А ты покажешь свои умения и если окажешься достаточно хорош, то будешь удостоен чести изваять из дерева статую Тхор. Видишь ли, у нас нет хороших резчиков, наши мастера привыкли работать с камнем, а он не подходит для такой цели. Камень мертв, а Тхор есть жизнь.