Пока в Питере дождь

Коровин Дмитрий

Мальчик пожал плечами и, опустив глаза, побрел к выходу.

– Шурик! – остановила сестра. – Хочешь, вместе пойдем?

Мальчик закивал и, улыбнувшись, выбежал из комнаты.

Сунув тетрадь в учебник, девушка отложила его на край стола, где были приготовлены нужные завтра книги и, потянувшись, зевнула. Лицо, утомленное наукой, захотело отразиться в зеркале на стене. Вид неряшливый: волосы в беспорядке, щеки бледные, под глазами тень. Немного причесаться бы не помешало и хватит на этом.

Часы,

висевшие в прихожей, показывали половину девятого, когда трое обитателей квартиры продефилировали за порог, остановившись у лифта. Девушка, одетая в пурпурный пуховик и черные сапожки, отрешенно перебирала в руке дверными ключами; мальчик, в синей демисезонной курточке и джинсах, задумчиво наматывал поводок на руку; пес, в рыжей шерсти стоя между ними, в нетерпении поджимал лапы. Двери раскрылись в стороны, все вошли, и молчание, нарушаемое лишь кратким поскуливанием Бэста, продолжилось до первого этажа.

– Пристегни его, вдруг там собаки или машина, – неожиданно приказала сестра, первой выходя из подъезда, но брат не послушался и лишь придержал пса за ошейник.

Прохожие, подростки, вечерняя смена старушек – на улице все было спокойно и обыденно, и Саша, убедившись в этом, отпустил Бэста на газон, где у первого же куста он задрал лапу, опорожняя мочевой пузырь.

– Надо выходить с ним пораньше, – прокомментировала сестра. – Сколько натерпел, с ума сойти.

– Второй литр пошел! – в подтверждении слов спутницы, добавил мальчик.

– Может в парк?

– Нет, далеко…

– Тогда пошли за дом. Если на маленькую нужду вон те бабки закрывают глаза, то навалить на газон ему никто больше не позволит.

По улице Октябрьской, довольно плотно заполненной проезжавшими автомобилями, вдоль длинного девятиэтажного дома с номером шестьдесят один, родственники двигались по тротуару, наблюдая за резвившейся собакой, и разговаривали о пустяках. Бэст убегал от них вперед, возвращался, лаял на голубя, замечал проходившего на поводке лабрадора и здоровался с ним носом, затем поворачивался к хозяевам и вилял хвостом, довольный, что они следуют за ним.

– Снеж, а ты, правда, переедешь к бабушке? – спросил вдруг Саша.

– С чего ты взял?

– Папа с мамой говорили, что на время экзаменов тебе лучше пожить у нее. Мол, ближе институт, и не надо тратить полтора часа на дорогу в Питер.

– Ну, раз говорили, значит, правда.

– Досадно… А если поступишь, то останешься у нее жить?

– Что значит если?

– Ну, пусть не "если", а "когда"…

– Не знаю, Шурик, как получится, – ответила девушка, с подозрением сощурив глаза на брата. – И тебе все время придется гулять с собакой. Ты об этом, наверное, волнуешься?

– Нет, что ты.

– Значит, переживаешь, что некого будет доставать.

– Просто без тебя будет скучно.

– У

тебя есть друзья, мама и папа, ты привыкнешь. И потом, я же не на Камчатку собираюсь, буду часто приезжать, как и вы к нам. Многие люди на учебу вообще улетают в другой город и даже страну, и ничего. А нас разделит какой-то там час на автобусе!

– Ты права, но я не хочу ничего менять, как и заходить в твою пустую комнату.

Сестра приятно улыбнулась – милое личико ее расцвело – и положила брату руку на плечи, обняв его за шею.

– Погоди, Снежан, я еще не начал скучать!

– Но никто ж не знает, что я сестра твоя, стесняшка.

– И все же на подружку ты не похожа. Каланча старая.

– А по морде?

– Не догонишь! – фыркнул разозлившийся мальчик, высвобождаясь из объятий, и побежал за псом. – Бэст! Ко мне! Бэст!

– Маленький придурок, – прошептала девушка под нос. – А ведь я тоже не смогу без твоих проказ слишком долго.

Сумерки окончательно накрыли улицу, и ветер, все еще по-зимнему нахальный, немного потрепал лицо. Стало неуютно, но романтика вечерней улицы не давала сосредоточиться на холоде. Вдоль дороги зажигались фонари, и фары автомобилей быстро сменяли друг друга, отвлекая и обманывая.

Когда родственники дошли до прилегающей улочки, навстречу им вывернула группа молодых людей, перемежеванная знакомыми лицами одноклассниц сестры.

– Ха! – выкрикнула одна из них. – Кувшинка!

– Привет! – откликнулась Снежана и несколько замедлилась для важности, чтобы они сами приблизились к ней, обступая полукругом.

– Чего это ты тут одна? Приключений ищешь?

Снежана молча кивнула на газон, где брат пытался отнять у собаки палку.

– А-а… выгуливаешь своих.

– Ну да.

– А мы в Светкин двор собрались, – подключилась к разговору вторая одноклассница. – Пивка прихватили, гитару.

– Рановато гуляем, лето впереди, – заметила Снежана.

– Репетируем.

– Присоединяйся, – предложил кто-то из незнакомых парней. – У нас даже есть сухарики для твоей собачки.

– И сигарета для брата, – добавил другой.

– Да, вы научите…

– Пить, курить, ругаться! – продолжил первый.

– И в карты жульничать… – закончил второй.

– Все! – отрезала Снежана. – Расходимся, как корабли. До завтра, девки.

Компания переглянулась и продолжила путь, тактично обходя несговорчивую девушку.

Повернувшись боком, она с пренебрежением посмотрела им вслед, словно в вывеску уходящего прошлого, и подумала, что не сильно об этом сожалеет.

"Школьные годы… как глупо. Душою я давно уже не здесь".

– Вот охота им сидеть в такую мерзлятину? – поразмыслил вслух подошедший Саша. – И вчера во дворе кто-то до ночи бренчал. Теперь знаю, кто!