Пока живешь, душа, - люби!..

Сопин Михаил

Кружился, кружился...

Так кружится сонмище мух

Над сточною ямой

Иль искры в ночи над пожаром.

А здесь, по земле,

Металлическим путом звеня,

Паслась лошаденка,

Уткнувшись в зеленую скатерть,

Не видя ни неба,

Ни бешеных вихрей огня,

Ни туч, что плясали

И бились вдали, на закате.

* * *

Я лежу,

Глядя в стылое небо века.

По щеке,

Будто я уже

тень человека,

Ползает маленький жук.

Вот где-то жалко

Всхлипнул ветер

И, холодным языком лизнув меня, утих,

185

Примостившись под боком.

Меж дерев, в просвете,

Качается ворон,

Будто кашляя, покрикивает.

Грустно и одиноко.

Улетающих птиц

Расстояние размыло вдали.

А в лицо мне

Кружится

И падает, падает, падает

Умерший лист.

* * *

Вот и все, вот, пожалуй, и все.

Наш поселок листвой занесен.

Заметелен, как память, годами,

Которые так же, как лист, облетели,

И теперь только ждешь,

Когда осень прошепчет: «Прощай».

Уж нельзя выходить без плаща.

Над полями, над рощами

Серый качается дождь,

И по крышам шурша,

Убегает к реке, к камышам.

Но еще непонятно

Клубятся, клубятся

Над заводью бело-синие тучки тумана.

Кто-то, может, не хочет

Глядеть в холодные долгие ночи

И в лист, что дождями и ветром

Вплотную к стеклу принесен.

Только я душой полюбил все это,

До священной глуби...

Не словами, а именно ею,

Душой полюбил.

* * *

Догони, догони

В никуда уходящие дни,

Чтоб увидеть в их лицах

Больную гримасу былого

Или радости след,

Той, что в памяти где-то искрится

Голубою капелью

Слепого дождя на стекле.

Догони не затем,

Чтоб оплакивать прошлое в тайне,

Или делать предметом роптаний

Свою явь, погруженную в темь...

Догони,

Чтобы в них

Отраженье грядущего предугадать.

186

* * *

Юга...

Оседает юга

На листья, на травы,

На все оседает юга,

Как злая потрава.

И даже деревья уснули -

Устали листвою мигать.

Все жарче, все суше.

И солнце, огнисто-кровавое, мертвое

Солнце висит освежеванной тушей

С крючками лучей

В надломленных временем с полдня

Ногах.

Юга. Юга. Юга...

* * *

Кружится воронье

Над рощами худыми.

Накрапывает дождь.

И густо пахнет дымом.

За окнами

ноябрь,

Слезящийся сквозь тучи,

Он как судьба моя,

Как этот мир летучий.

Дощатый хуторок

И улицы-изломы,

И нет вперед дорог,

И нет пути к былому.

И я стою, стою,

Как у дороги камень,

С простертыми на юг

Застывшими руками.

Я всех хочу обнять

До пьющих на панели,

Но руки у меня

Навек окаменели.

* * *

Бывает, что не хочешь петь,

Но поднимаешься на сцену,

Чтобы кусок души толпе

Отдать, как нечто, за бесценок.

Но не страшись, певец, утрат,

Иди и пой смелей и тверже!

Страшись - мечту свою поправ,

Искусство низвести до торжищ.

Живи и пой. Живи и пой.

Не выбирай, что интересней...

И пусть твой голос над толпой

Летит пророческою песней.

И если даже суждено -

187

Когда-то после или ныне -

Что кровь поэта, как вино,

С надорванной гортани хлынет,

А ты один, совсем один,

И где был друг - пустое место...

Не кончив петь, не уходи.

Допой,

Хотя бы только жестом.

* * *

Не помню, кто, когда и где

Сказал - в недавнем или в давнем -

Что «лишь великие страданья

Родят величие идей».

Все может быть, все может быть...

Но боль людская - тем не мене -

Когда-то встанет на дыбы,

Роняя под ноги каменья.

* * *

Сейчас хоть сколько бед переноси я...

Но век грядет,

И день, и час грядет,

Когда на душу всей страны - России -

Мой путь упреком горьким упадет.

* * *

Пройдут года -

Глядишь, и нет нужды

До старых мук,

До прежних бед и странствий.

Они, как дым

В полуденном пространстве

Над полем выжженным,

Не мертвым,

Но седым.

* * *

Упаду, упаду,

Поцелую родимый порог.

Мне не стыдно:

Пусть слезы бегут,

Запекаясь в пыли.

Я прополз на коленях

Последние дюймы дорог,

Хоронясь от прохожих,

Чтоб спрятать,

Как сердце болит.

Мне сочувствий не надо,

Потому что от них тяжелей,

Чем от ран на коленях,

Рассаженных о голыши.

188

Моя жизнь подсказала,

Что мир не способен жалеть.

Хоронюсь же затем,

Что мне некуда больше спешить.