Пока живу, люблю
Шрифт:
Блейк хотел сказать отцу, что, вероятно, Трина не может нести ответственность за все неприятности, какие происходят в жизни Нэша. Но остановился и со значением посмотрел на отца.
— С тех пор как ты бросил Трину за то, что она обманывала тебя, я постоянно выслушивал твои проклятья в ее адрес. Ты считал, что она виновата во всем плохом, что случается в нашей семье.
— Она…
Сын поднял руку, останавливая отца.
— И с другой стороны, когда бы я ни навестил Трину, я должен выслушивать ее тирады в твой адрес. Мол,
— Я не понимал… — Нэш несколько оторопел.
— Потому что после развода вы оба были слишком заняты. Вы использовали меня как заложника в вашей мелкой игре, где на кону месть и одностороннее преимущество. — Он помолчал. — Когда я был младше, то каждый уикенд наносил визит Трине. От нее я выслушивал сплетни о том, что происходит в доме, что ты делал и кто к тебе приходил. Потом я возвращался в поместье. И не было случая, чтобы ты не говорил, что я должен брать пример с Кейза и Крида, быть больше похожим на них. А потом мне приходилось выслушивать твои жалобы. Ты говорил, что Трина золотоискательница и что она обманом вышла за тебя замуж после смерти твоего отца.
Они немного помолчали.
— Понимаю положение, в какое мы тебя поставили, — наконец заговорил Нэш. — Тебе и Скайлар нелегко пришлось. — Нэш не собирался просить прощения, да Блейк этого и не ждал.
— Я выжил, — сказал Блейк. Наконец-то он избавился от чувства, будто родители разрывают его между собой.
— Я бы сказал, что ты не только выжил, — продолжил мысль Нэш. — Ты очень хорошо проявил себя. Оставив «Дакота Форчун», ты многого достиг. Ты сделал себе имя без моей поддержки. Я горжусь тобой, сын, — грубоватым тоном закончил Нэш.
В этот момент Блейк почувствовал себя ближе к отцу. Первый раз в жизни.
— Спасибо, папа. Значит, многое от тебя перешло мне.
Нэш с глубоким вздохом отодвинул стул и встал.
— Пожалуй, мне лучше вернуться в Сиу-Фоле, узнать, где Патрисия.
Блейк тоже поднялся и вышел вместе с отцом.
— Теперь, когда ты знаешь мои дела, вы с Патрисией должны приехать и провести некоторое время в Дедвуде.
— Так мы и сделаем, — согласился Нэш и пожал сыну руку.
— Передай Патрисии мои лучшие пожелания.
Нэш кивнул, вышел из отеля и сел на заднее сиденье ждущего его лимузина.
Блейк сунул руки в карманы брюк. Чувства переполняли его. Он смотрел, как длинная черная машина минует подъездную дорожку, вливается в движение и исчезает в его круговороте. Первый раз в жизни Нэш признал достижения младшего сына, не сравнивая его со старшими… Это хорошо. И может послужить первым шагом к созданию новых отношений между отцом и сыном.
— Блейк, ты видел сегодняшнюю газету из Сиу-Фолс?
Опираясь на подушки его кровати, Саша читала газету. Блейк предпочел смотреть по телевизору бейсбол. Позже она думала, что лучше бы он прилег и заснул. Даже если ему
Не отрываясь от игры, он покачал головой.
— А зачем? Там пишут об открытии «Форчун Голд»?
— Можно сказать и так.
Что-то в ее тоне подсказало ему, что Сашу совсем не радует то, что она читает. Он повернулся и вопросительно посмотрел на нее.
— Что же они пишут?
Она протянула ему газету, показывая на колонку светской хроники.
— Прочти сам.
В тот момент, когда он увидел фото и подпись под ним, красочное ругательство отразилось от стен комнаты.
— Черт возьми, где эта торговка сплетнями находит свою информацию? И кто сделал эти снимки?
— Твои вопросы так же бесполезны, как и мои. — Слишком огорченная, чтобы спокойно сидеть, Саша вскочила с кровати и зашагала по его спальне. — Понимаю, мы не собирались скрывать наши отношения. Но я определенно не ожидала увидеть сразу два моих снимка и к ним эту гигантскую подпись: «Охотница за деньгами Саша Килгоур бросает одного брата Форчун ради другого».
— Снимок, как я целую тебя, сделан в кофейной в день парадного открытия, — сказал Блейк, изучив фото.
— А этот, где Крид танцует со мной, сделан на свадебном приеме Кейза и Джины. — Саша покачала головой. — Но снимки меня не так огорчают, как текст, который журналистка написала обо мне. Она рисует меня как социальную хищницу, которая старается натравить одного брата на другого. — Саша чувствовала себя глубоко несчастной. Горькие слезы наполнили глаза. — Это не я, — посмотрела она на Блейка. — Я не такая.
— Разумеется, душа моя. — Блейк отбросил газету, встал и обнял Сашу. — Каждый, кто знает тебя, не поверит ни единому слову.
— Но есть тысячи читателей, которые меня не знают, они…
— Это не важно. — Он успокаивающе водил ладонями по ее спине, то вверх, то вниз. — Мы знаем правду. Только это имеет значение.
Нежные прикосновения Блейка сняли часть напряжения. Саша прижалась к его груди. Это ее прочная опора.
— Полагаю, ты прав. Я только одного не могу понять. Почему журналистка, излагая историю, должна быть такой мстительной? Похоже, она пытается, используя меня, расширить трещину между тобой и Кридом.
— Газеты со скандалами, Саша, лучше продаются. — Когда он глубоко вздохнул, широкая грудь под ее щекой поднялась и опустилась. — В то время я был маленький и не обращал на это внимания, но потом мне рассказывали, что, — когда родители разводились, в Сиу-Фоле выросли тиражи газет.
— О деталях их разрыва, наверное, судачил весь город. И это, должно быть, было крайне болезненно для всей семьи, — сказала Саша, удивляясь, почему журналисты не уважают частную жизнь людей.
— Уверен, что только отец страдал от этого. А Трина, вероятно, чертовски радовалась. Она расцветает от подобных слухов.