Покер с акулой

Донцова Дарья

– Она пила?

– Нет, упаси бог, наливала в воду, когда ополаскивала голову, говорит, очень хорошо волосы после коньяка блестят.

Да уж, до такой феньки даже я не додумалась в прошлой жизни.

Десятки баночек, флакончиков, тюбиков громоздились в шкафчиках. В воздухе витал слабый аромат. Я повела носом. Надо же, «Шанель», старая добрая классика. Сейчас молодежь не слишком жалует старушку Коко, предпочитая «Кензо», «Эскаду» и другой новомодный, но не всегда качественный парфюм. Ксюша же обладала хорошим вкусом и не гналась за модой.

Будуар напоминал комнату девочки-подростка, никак не желавшей

расстаться с детством. Повсюду – на диване, креслах и комодиках сидели плюшевые игрушки: мягкие собачки, кошечки, слоники… Да и обстановка сильно смахивала на домик Барби. Розовые занавески с рюшечками, ковер цвета молочного поросенка, мебель, обитая ярко-красным бархатом, и куча позолоченных статуэток, изображающих псевдогреческих богов и богинь. В общем, мрак. Да еще повсюду торчали плошки с ароматическими свечами, и запах в будуаре стоял соответственный, меня чуть не стошнило от сладко-приторного аромата. Но Олег Яковлевич принюхался, грустно сказал:

– Детка так любила эту комнату, сама обставляла, украшала…

Из будуара дверь вела в супружескую спальню. Она была обставлена более скромно. Из мебели лишь огромная кровать с резной дубовой спинкой и две тумбочки. Но покрывало опять цвета закатного солнца и все усеяно бантиками. Подушки вдеты в чехлы. Очевидно, справа было место Олега Яковлевича, потому что там на тумбочке стоял пузырек с валокордином, лежали очки и стопочка детективов Незнанского. Слева же, на такой же тумбочке валялся новый «Космополитен» и пульт от телевизора. Большой «Филипс» был повернут влево, около него видик, внизу батарея видеокассет. В основном комедии, мелодрамы и порнуха. Ни шкафа, ни комода, ни трюмо…

– Где ее носильные вещи?

– В гардеробной.

Мы вновь вышли в коридор, и Олег Яковлевич толкнул небольшую дверку. Сказать, что я обомлела, это значит не сказать ничего.

Почти десятиметровое пространство было просто забито вещами. От стены к стене тянулись ряды полок, вешалок. Платья, костюмы, юбки, брюки, пальто, полушубки, дубленки, шубы…

Сбоку на специальных подставках устроилась обувь, просто целый магазин! Здесь же был комодик, под завязку заполненный бельем и колготками. И лифчики, и трусики неожиданно оказались простыми и даже элегантными. Никакого синтетического кружева, ленточек, завязочек, не было и сексуальных боди, поясов с резинками, чулок с подвязками. Отличное белье дорогой немецкой фирмы «Триумф». Такое носят добропорядочные бюргерши, матери семейства – чистый хлопок, абсолютно закрытое, без прибамбасов. Странный выбор для девочки, выскочившей замуж за человека в два раза себя старше и сбежавшей с любовником…

– Где она хранит драгоценности?

Мы вернулись в кабинет, и хозяин открыл небольшой сейф, скрытый за чудовищной картиной с мордастым оленем.

– Вот, – вздохнул Писемский, вынимая на свет «золотой запас».

Я осторожно перебирала вещицы. В основном это были дорогие кольца с брилиантами и изумрудами. «Новодел» – так презрительно называют ювелиры подобную продукцию. Ничего оригинального или просто привлекающего взгляд. Дорого, но неинтересно, скорей вложение денег.

– Она ничего не взяла с собой?

– Нет, – покачал головой Писемский, – даже обручальное кольцо оставила.

– Да? – удивилась я.

– Вот оно – показал Олег Яковлевич на довольно широкий золотой

ободок с россыпью мелких алмазиков.

– И вас не удивило, что жена, собираясь в театр, не надела украшений?

– Да нет, – пробормотал обманутый муж, – на ней было вечернее платье от Юдашкина, глухой воротник и почти голая спина. К такому наряду ни цепочки, ни кулоны, ни ожерелья не подходят. Спереди грудь украшает обильная вышивка из стразов.

Да, это логично.

– А серьги, кольца, браслеты?

– Ну браслеты она не любила, говорила, будто они похожи на наручники. Серег просто не заметил, у Ксюши волосы закрывают уши, а кольца… Она еще вчера жаловалась на боль в суставах, все вздыхала: «Старею, артрит начинается».

Вот и не надела ничего на пальцы, наоборот, все сняла, говорила, мешают очень и руки сильней болят.

Я вздохнула, похоже, взбалмошная дама и впрямь ушла голая и нищая.

– Ладно, давайте телефоны ее родителей и ближайших подруг.

– У меня их нет, – сказал Писемский.

– Как это? – обалдела я.

– Ксюша не москвичка, – принялся бестолково объяснять мужик, – родители у нее умерли, вроде есть тетка в Подмосковье, сейчас посмотрю.

Он порылся в бумажках и радостно сообщил:

– Точно, тетя, Раиса Константиновна Федина, проживает в Селихове, улица Космонавтов, девять, телефона нет.

– Тогда давайте номера подруг.

– Да она ни с кем не дружила…

Молоденькая девчонка не имела подружек? Студентка, живущая в общежитии, не бегала на дискотеки и вечеринки? Днями сидела на лекциях, а вечера проводила в библиотеке, чтобы в один прекрасный день упасть под колеса шикарного «Мерседеса», а потом завести любовника и убежать от богатого мужа? Чем больше я думала об этой истории, тем невероятней она мне казалась.

ГЛАВА 6

На следующее утро, выгнав домашних, кого на учебу, кого на работу, я поехала в экономическую академию.

Все-таки нельзя разрешать любому учебному заведению гордо именовать себя университетом или академией. Большинство из них и на звание института не тянет, кафедрами заведуют кандидаты наук, иностранного языка нет и в помине, а профилирующие предметы читают древние старушки, поминутно теряющие нить рассказа.

Экономическая академия, где обучалась Ксюша, была как раз из таких. Грязные, обшарпанные стены, тесные аудитории с поломанной мебелью и безвозрастные преподаватели в кургузых пиджаках. Интересно, как угораздило Ксюшу подать сюда заявление! Хотя, если подумать, небось в аттестате теснились тройки, навряд ли в этом Селихове в школе давали отличные знания. Ну не в МГУ же поступать, там проходной балл о-го-го! Не всякий медалист преодолеет порог вступительных экзаменов. А в эту богом забытую «академию» скорей всего принимали всех.

Я толкнула заляпанную дверь с надписью «Канцелярия» и оказалась в довольно просторной комнате, заставленной желтыми шкафами. У окна, за письменным столом, мирно пила чай закутанная в платок тетка. Сегодня было холодно, противный северный ветер так и обжигал лицо, лучше всего сидеть в тепле и вкушать ароматный напиток. Причем, судя по отвратительному запаху, это был персиковый «Пиквик». И как только людям не жаль свои желудки?

– Вы ко мне? – довольно приветливо спросила служащая, отставляя дымящуюся чашку.