Покинуть Париж и уцелеть

Белозерская Алена

– Мадемуазель Софи не уважает современную технику, противница нововведений… Скажите, Жозеф-Александр, каким образом она общается со своими друзьями? С теми, кто живет далеко?

– Пишет письма. Софи любит хорошую бумагу, конверты. Она может часами сидеть за столом, составляя письмо, а потом с трепетом ждет ответа.

– Тогда подарите ей особую перьевую ручку. Например, Tibaldi [4] или что-нибудь проще.

– Простота не для Софи, – Гуэн, улыбаясь, кивнул. – Хороший подарок. Сама займешься покупкой?

4

Марка Tibaldi

принадлежит итальянской компании Aquila Brands S.p.A. – одному из лидеров в производстве эксклюзивных пишущих инструментов.

– Разумеется, – солгала Полина, мгновенно решив, кому из подчиненных перепоручит заказ эксклюзивной ручки, украшенной драгоценностями, для именинницы. – И устройте для Софи ужин. Пригласите дочь. Это будет самым лучшим подарком.

Гуэн молчал, но было видно, что он обдумывает слова Полины. Она же жадно рассматривала этого необычного старика, который, сам того не подозревая, подарил ей незабываемое удовольствие от встречи. И дело было не только в том, что она получит приличные комиссионные, выполняя заказ. Конечно, это грело душу, однако еще большей сладостью по телу разлилось ощущение нежности, которое она испытывала, когда держала мсье Гуэна за руку. В такие минуты Полина представляла на его месте своего отца, который никогда не проявлял в отношении дочери заботу и участие. Этот же старик в эмоциональном плане давал гораздо больше, чем родной папаша, никогда не испытывающий в ней необходимости.

– Спасибо вам, – Полина порывисто обняла Гуэна за плечи.

– Ты плачешь?! – он настороженно отодвинулся и нахмурился.

– Нет, конечно! Все хорошо. Честно!

– Ладно, сделаю вид, что верю. Тебя подвезти? Или ты на машине?

– Нет, я приехала сюда на такси и буду рада, если вы меня подвезете.

– Куда? В офис?

– Отель «Ланкастер».

– И давно ты там живешь?

– Почти месяц.

– Все-таки ушла от мужа?

Гуэн задавал простые вопросы, но Полине вдруг показалось, что он заставляет ее исповедоваться. Было сложно отвечать. Хотелось убежать, скрыться от вопрошающего взгляда, не видеть жалости в глазах или, что еще хуже, неодобрения.

– Ушла, – тихо подтвердила она.

– Весь Париж обсуждает ваш разрыв. Я думал, что это лишь слухи. Оказалось, правда. Очень жаль. Вы были красивой парой.

– Но несчастливой.

– Тогда не стоит жалеть о случившемся, – неожиданно бодро прозвучал голос Гуэна. – Перемены всегда к лучшему. Они делают нас взрослыми и мудрыми. Ну, идем. Отвезу тебя куда пожелаешь.

– Двусмысленное обещание. Впрочем, вся наша жизнь двусмысленна.

– В твои ли годы рассуждать о подобном? Тебе сейчас самое время делать ошибки, нестись вперед, набивая шишки, а не стонать об уклончивости жизненных путей.

– Но я не… – начала Полина и замолчала, снова увидев знакомое бордовое пальто подруги, которая была настолько увлечена своим спутником, что не реагировала на окружающих ее людей.

Решив не тревожить «влюбленную курицу», она повернулась к мсье Гуэну и, приподняв бровь, поинтересовалась:

– Ваши дамы не будут возражать, если я приглашу вас сегодня на ужин в La Table du Lancaster [5] ?

– Мы будем умными, – дерзко, как мальчишка, усмехнулся мсье Гуэн, – и им об этом не расскажем.

5

Ресторан

отеля Lancaster Paris, удостоенный звезды Мишлен.

* * *

После ужина с Гуэном, приправленного искристыми шутками и теплым вниманием, Полина, слегка опьяневшая от вина и комплиментов, поднялась в свой номер и прилегла на кровать. Хитрый Гуэн, воспользовавшись нетрезвым состоянием женщины и ее отчаянным желанием излить душевную печаль, выудил мельчайшие подробности расставания с мужем. Впрочем, сама Полина охотно делилась переживаниями, так как впервые за долгое время нашла понимание в лице этого пожилого господина. Он не осуждал ее неожиданную влюбленность в другого мужчину, которая разрушила брак, казавшийся со стороны крепким и счастливым, не настаивал на примирении супругов. Напротив, поддержал женщину в ее решении начать новую жизнь с тем, кого она безумно любила. Однако Гуэн небрежно бросил фразу, которая надломила уверенность Полины в том, что она все делает правильно.

– Ты парадоксальна, как и большинство людей: уходишь от того, кто подарит вселенную, к тому, кто эту вселенную отберет.

Весь игривый запал исчез, испарился, словно его и не было. После этих слов осталась горечь. Ощущение вины и смущения, появившееся внутри, возмутило Полину, она намеревалась грубо ответить, но передумала, не желая портить ужин, который до этого момента протекал мило и добро.

– И это мне говорит человек, – она все-таки не удержалась от колкости, – который сорок лет обманывает жену с…

– Не сравнивай! В наших отношениях с Эмме нет обмана. Она знает, что я люблю и ее, и Софи. К тому же Эмме проявила мудрость и благородство, приняв тот факт, что я не могу выбрать одну из них, не сделав при этом несчастными всех троих.

– Понятия французов о любви и верности меня убивают. В ваших отношениях много фривольности и фальши, которую вы пытаетесь преподнести как заботу.

– Ты снова меня удивляешь. Рассуждаешь, как старушка, которой не повезло в любви. Пойми, дорогая, людей с разбитыми сердцами гораздо больше, чем счастливых влюбленных. Поэтому я предпочитаю радоваться и дарить любовь другим, несмотря на то, что порой это сложно сделать. В таких случаях я выбираю компромисс.

– И ваше нерушимое трио полное тому доказательство. Но в моем случае это невозможно. Не будет взаимных уступок, понимания… Будет больно всем.

– Тогда заканчивай с этим скорее. Не мучь Люка и, главное, себя, – посоветовал Гуэн и поднял бокал. – Выпьем за твою новую жизнь. Пусть она будет лучше прежней.

Сейчас, лежа на кровати и всматриваясь в полумрак комнаты, Полина размышляла над словами старика, пытаясь понять, какой на самом деле смысл был в них скрыт. Чтобы она одумалась, оставила своего возлюбленного и вернулась к мужу? Или же – что она будет непременно наказана за то, что предала мужчину, который любил ее?

– В том, что я не люблю Люка, моей вины нет, – пробормотала Полина. – Он знал об этом. Кроме того, я ведь не в первый раз ухожу от него.

Перевернувшись на живот, она потянулась к сумочке и вытащила из нее телефон. По набранному номеру никто не ответил, лишь автомат предложил оставить сообщение.

– Я соскучилась. Позвони, когда освободишься.

Отложив телефон в сторону, Полина прошла к бару, налила себе виски и обрадованно побежала назад в спальню, услышав телефонную трель.