Покинутая женщина
Шрифт:
— Джеффертон. Ну, Стивен, веди себя прилично!
Стивен молча скорчил гримасу и, вытирая платком намокшие от дождя руки, прошел за ней в мастерскую.
— Я всегда веду себя прилично, милая Эви.
— Еще как, — сказала Эвелин вполголоса.
Ивонна стояла у камина, одной рукой опираясь на него, а в другой держа бокал. Когда Стивен вошел, она оживленно рассказывала Ноэлю и Полю какой-то случай, произошедший с ней во время путешествия домой.
Стивен окинул ее жадным взглядом: он не видел Ивонну почти три года. На первый взгляд, она почти не изменилась; так же высока и изящна — длинные тонкие пальцы поднимают
Но тут Ивонна увидела Стивена и все краски постепенно покинули ее лицо. Ее глаза стали огромными и удивленными, как у испуганного олененка. Она не двинулась и не сказала ни слова, просто смотрела на Стивена, как на видение.
В мастерской Ноэля воцарилась тишина. Ее нарушил сам Стивен. Он поклонился Ивонне в свойственной ему шутливой манере.
— Кого я вижу! Миссис Джеффертон, собственной персоной. Вернулись к нам из песков пустыни. Ну, ну, какой сюрприз!
Эвелин нервно рассмеялась и бросилась к нему с бокалом.
— Да, как хорошо, что она снова с нами. Возьми джин, Стивен. Выпей, согрейся. Ты весь замерз. Дождь все еще льет?
— Как из ведра, — медленно проговорил Стивен, не сводя глаз с Ивонны.
Теперь он подошел ближе к ней, держа в руке коктейль, и увидел, что Ивонна не совсем та, какой была прежде, она повзрослела и пугающе, болезненно похудела. Еще у нее появились тонкие морщинки вокруг глаз, а прекрасно очерченные губы имели страдающее и угнетенное выражение, что тоже очень старило ее. Стивен вспомнил, что Ивонна перенесла тяжелую болезнь.
Он оставил свой издевательский тон. Тихим, мягким голосом он сказал:
— Я слышал, Египет не пошел вам на пользу. Какая жалость. Надеюсь, сейчас вы чувствуете себя лучше.
Ивонна, чтобы унять дрожь во всем теле, схватилась за каминную доску. Она предчувствовала, что может встретиться с ним в гостях, но все равно не была готова к этому. Один его вид вызвал у нее настоящий шок. Она никак не могла собраться с мыслями. Но Ивонна знала, в чем причина того, что в Египте она была так несчастлива и беспокойна. Она отчетливо сознавала, что у нее с Форбсом нет ничего общего и все это потому, что всем своим существом, душой и телом она любила этого человека. Ивонна так любила его, что готова была прямо тут же, у всех на глазах упасть к его ногам и разрыдаться от радости, что снова видит его. Но формально они были чужими. Они не виделись три года. Все это время ни один из них не знал, что другой делает, думает и чувствует. И пока ее огромная радость волнами накатывалась на нее, и сильно билось сердце, и дрожь пронимала ее с головы до ног, Ивонна не забывала того, что она жена Форбса и что этот момент бурной радости пройдет, и что она должна вернуться к той, другой жизни, в которой Стивену не было места.
Сделав над собой отчаянное усилие, Ивонна попыталась ответить ему так же небрежно, как небрежно он поинтересовался ее здоровьем.
— Мне гораздо лучше, спасибо Стивен.
Стивен поставил бокал на каминную доску, достал из кармана портсигар, открыл его и протянул ей. Ивонна молча отказалась. Он взял сигарету и сказал:
— Климат, наверное, оказался неподходящим?
Кончиком языка Ивонна провела по пересохшим губам.
— Зимой все было хорошо, но лето там изнурительное. Всегда очень жарко и довольно влажно, особенно в зоне канала.
— Наверное, эта влажность и сыграла с тобой злую шутку.
— Нет, что меня подкосило, так это дизентерия, — сказала Ивонна.
— Я слышал, что это очень коварная болезнь, — заметил Стивен.
Он смотрел на нее поверх своих роговых очков, большие блестящие глаза излучали такую нежность, что Ивонна совсем растаяла. И подумала:
«Не надо быть со мной таким ласковым. Ради Бога, не надо — это выше моих сил».
— Хорошо, что ты вернулась домой, — продолжал Стивен. — Если бы ты осталась на Востоке, ты вряд ли избавилась бы от дизентерии, хотя сейчас ее лечат достаточно эффективно.
— Это правда. Я через все это прошла.
— Из-за этого ты так похудела? — спросил Стивен.
И посмотрел на нее критически, как раньше. И Ивонна почувствовала, что горит всем телом. Еще она подумала, как можно ошибиться в чьем-то сходстве по памяти. Она считала, что доктор в Фэйде очень похож на Стивена, а сейчас она видела, что на самом деле между ними было весьма отдаленное сходство. По сравнению с полковником Колдером Стивен Байст выглядел совсем молодым — ничуть не старше, чем тогда, когда она видела его в последний раз, лицо все такое же худое, выдававшее нервное напряжение. Но Ивонне показалось, что он прибавил в весе. На Стивене был хорошего покроя темно-серый костюм, под пиджаком — бордовый пуловер. Еще она заметила начавшие седеть виски, что придавало ему еще больше привлекательности.
Эвелин, стараясь сгладить неловкость ситуации, носилась кругом, наполняя всем бокалы и треща, как сорока. Она включила радиоприемник, и в мастерскую полились мощные звуки концерта, который передавала какая-то заграничная станция.
Ивонна, которая не могла оторвать глаз от Стивена, увидела, как он взглянул в сторону радио, потом повернулся к ней.
— «Песня Земли», — резко сказал он. — Ты помнишь, у меня была такая пластинка?
Ивонна не сводила с него зачарованного взгляда. Она все еще пребывала в состоянии экзальтации, перемежающейся с отчаянием, но позволила себе вернуться вместе с ним в прошлое — прошлое, принадлежащее только им двоим. Прерывающимся голосом она сказала:
— Да, я помню. Чудесная музыка, но мы считали ее немного мрачноватой.
— Она и есть мрачная. Но ведь, как ты знаешь, ее породило больное сознание. Малер кончил свои дни в сумасшедшем доме.
По телу Ивонны вдруг пробежала дрожь.
— Да, я помню, ты рассказывал мне.
— А что еще ты помнишь? — спросил Стивен, понизив голос.
Ивонне не пришлось мучительно искать ответ на этот сугубо личный вопрос, которым Стивен так неожиданно смутил ее. В их разговор вмешался Ноэль.
— Так как насчет путешествия в Испанию, Стивен?
— Ах, да, — сказал Стивен. — Испания…
Он отвернулся от Ивонны и подошел к Ноэлю. С сигаретой в зубах, засунув руки в карманы, он стал обсуждать свое будущее пешеходное путешествие.
Ивонна почувствовала вдруг слабость, она не в состоянии была больше держаться на ногах. Она одним глотком допила то, что оставалось в ее бокале и села. Сплетя пальцы рук, она вытянула их к огню, чтобы как-то согреть их. От нервного напряжения ей стало очень холодно, а в сердце возникла новая боль. Физическая боль.