Поклоняющиеся звездам
Шрифт:
Мастерство, с каким выполнены вышивки, наводит на мысль, что в Паракасе существовали настоящие мастерские. Один плащ нужно было вышивать года три! Из этого следует, что знатные особы заказывали посмертное облачение еще при жизни, как, например, египетские правители при жизни строили свое посмертное жилище.
Создатели вышивок черпали сюжеты для своих работ из окружавшей их природы — особенно любили они изображать птиц: кондора, а также колибри, обитающих по преимуществу во влажных областях на востоке Перу. Иногда использовались и геометрические орнаменты, напоминавшие и многократно повторявшие отдельные части тела животных, например хвосты хищника из семейства кошачьих.
Охотнее всего обитатели Паракаса украшали
На паракасских тканях можно видеть загадочные фигуры, напоминающие сфинксов, рыб, птиц и других животных с лицом человека. Иногда одна и та же фигура дана в четырех разных позициях. Это навело Тельо на мысль, что фигуры выполняют роль некоего лунного календаря, а четыре их подобия олицетворяют четыре фазы Луны.
Попытки объяснить смысл загадочных звериных фигур на паракасских плащах продолжаются и поныне. Однако совершенно очевидно, что это не просто сверхъестественные существа.
Изображенные создателями священных плащей фигуры имеют и другую, скрытую функцию. Тельо связывал ее с лунным календарем Паракаса. В настоящее время этими изображениями занимается перуанская исследовательница Виктория де ла Хара. Она полагает, что фигуры — это знаки древнейшего перуанского письма. Вопрос о письменности в древнем Перу до сих пор еще остается открытым. Пока что не удалось доказать, что доколумбовы перуанцы (в отличие от доколумбовых жителей Месоамерики — ацтеков, майя, сапотеков, миштеков) знали письмо.
В сущности письмо, как и жизнь на других планетах, может выглядеть совершенно иначе, чем мы себе представляем. Сегодня уже не кажется слишком фантастичным утверждение Виктории де ла Хара о том, что изображения на плащах мертвых в Паракас Некрополис не что иное, как древнейшая перуанская библиотека. Эта теория заставила задуматься наиболее крупных ученых, занятых поисками древнеперуанской индейской письменности, — немца Томаса Бартеля и француза Марселя Коэна.
О возможности существования письменности в древнем Перу мы несколько раз будем говорить и в нашей книге. Даже если когда-нибудь будет твердо установлено, что странные существа с чертами человека на плащах из «города мертвых» всего лишь «портреты» паракасских божеств или же замечательные украшения, не имеющие никакого другого, скрытого смысла, — это ничего не убавит в великолепии и совершенстве древних паракасских тканей.
А ТЕПЕРЬ— НАСКА
Паракас Некрополис— паракасский «город мертвых» и «музей древнеперуанской моды» — наглядно свидетельствует о четком, почти классовом расслоении общества. Как пирамиды и мумификация не всякому были доступны в древнем Египте, так и великолепные погребальные плащи на перуанском «полуострове мумий» в поздний период паракасской цивилизации являлись привилегией знати — властителей, жрецов, военачальников. Но там, где зарождаются классы, зарождается и государство. Следовательно, паракасский «город мумий» служит косвенным свидетельством существования еще одной исчезнувшей «империи» древнего Перу, одного из тех государств, которые зародились на этой территории после падения «империи» чавинцев.
Вслед за Паракасом, очевидно, в середине II века до н. э., на сцену перуанской истории вступают индейцы культуры Наска. В отличие от своих предшественников они жили не на берегу моря, а в нескольких южноперуанских долинах. Главным
Но это произойдет в будущем, сейчас же речь идет о культуре Наска. Правда, ранее делались попытки отождествить культуры Наска и Чинча, приписать им общий язык, города и крепости. Однако новейшие исследования показали, что между эпохой Наска и эпохой Чинча разница по меньшей мере в полтысячелетия. Такова временная дистанция. А различия в культуре, государственной организации? Прямых доказательств существования государства у насканцев нет. Первоначально тут могло сосуществовать несколько союзов, которых объединяли общий язык и религия.
Насканцы были хорошими земледельцами. Однако производство сельскохозяйственной продукции зависело (значительно больше, чем некогда на северном побережье Перу) от воды.
Тут ее было так мало! В некоторых областях дожди почти совсем не выпадали, а реки, в долинах которых жили насканцы, высыхали порой на десять месяцев в году. И как подсолнечник поворачивает свою голову к солнцу, так насканцы постоянно меняли место в поисках воды. Часто они находили ее под землей. Для того чтобы иметь воду под рукой для поливки полей, они строили большие водные резервуары, которые и сейчас, две тысячи лет спустя, служат жителям в Ахе, Копаре, Бисамбре и других южноамериканских оазисах. Насканцы строили и наземные водопроводы, доставлявшие бесценную влагу прямо на поля. Рыли они и большие подземные акведуки, укрепляя их стены каменными блоками, а для потолков используя балки из стволов мескитового дерева (альгароба).
Многие из насканских подземных водных тоннелей были открыты миру итальянским географом Антонио Раймонди. Он выяснил, что эти подземные каналы чрезвычайно длинны и многие имеют довольно большое поперечное сечение. Они настолько просторны, что в некоторые из них мог бы войти, не сгибаясь, человек среднего роста. Ученый обнаружил также особые углубления в земле (местные индейцы называют их «глазами»), через которые во многих местах можно было входить в канал для его очистки или ремонта. Через них же насканские тоннели и «дышали».
Гидросооружения древних насканцев свидетельствуют о том, какое большое значение в их жизни имела вода. Борьба за воду, возможно, была главной причиной войн и завоеваний насканской «империи». Один из знатоков культуры Наска, директор перуанского Национального музея доктор JI. Г. Лумбрерас, в связи с этим подчеркивает, что насканское общество постепенно утрачивало свой религиозный характер и все больше «милитаризировалось». В поздние периоды истории культуры Наска мы встречаемся со следами ее представителей уже на большей территории, чем прежде, когда насканцы занимали главным образом долины рек Наска и Ика. Археологические находки свидетельствуют, к примеру, что насканские воины позднего периода захватили большую часть территории южноперуанской долины реки Акари. В этой долине, на самой окраине нынешнего города, носящего то же название, профессор-археолог Джон Хоуленд Роу нашел развалины городища в километр длиной и полкилометра шириной, обнесенного каменными стенами. В верховьях реки Акари были обнаружены развалины других крепостей — Човаченто, Амато и Уарато. Первооткрыватель большинства крепостей и обнесенных стенами городищ в долине реки Акари Дж. X. Роу считал строителями этих крепостей заво-евателей-насканцев, которые в пору зарождения государства в результате военных походов расширяли границы.