Поколение А
Шрифт:
– А ты силен в математике? Любишь складывать и вычитать, или что?
– Осилен в математике?! Я в математике ни в зуб ногой. Просто, когда я смотрю на цифры, они не отзываются звуками у меня в голове, как это всегда происходит с буквами и словами. На самом деле оно успокаивает. В школе, на математике, я весь урок тупо разглядывал цифры в учебнике и предавался мечтаниям.
– Я терпеть не могла математику.
Все со мной согласились. Все, кроме Сержа.
– Ладно, теперь моя очередь рассказывать сказку. Только в этой истории не будет счастливого конца. Или, может быть, будет. Или он будет счастливым, но под маской плохого.
– Ну
– Ладно, дослушаем и узнаем.
Конец золотого века телефонов-автоматов
Саманта Толливер
Когда Стелла была совсем маленькой, она помогала маме вымогать деньги у глупых дяденек, которые в конце двадцатого века все еще пользовались телефонами-автоматами. Они, эти дяденьки, были совсем-совсем глупыми и не умели пользоваться мобильными телефонами. Или просто боялись новых технологий. Или роняли мобильники в машине и ленились пошарить рукой под сиденьем. Дураки.
Джессика, Стеллина мама, заядлая курильщица, маленькая худощавая женщина, разъезжала по всей стране и работала только в больших дорогих отелях. Идя «на дело», она брала с собой дочку. Одевалась неброско и неприметно: никаких украшений, никакого яркого макияжа, никаких навороченных туфель запоминающегося фасона. В общем и целом она походила на тех девчонок, что приветствуют покупателей на входе в «Уолмарт» – только без синего жилета и дебильно-радостной улыбки. Они со Стеллой занимали позицию поблизости от телефонов-автоматов у входа в гостиничный ресторан или бар и дожидались, тока кто-нибудь из подвыпивших мужчин не выйдет к телефонам. А дальше все происходило по опробованному сценарию: человек набирал номер и начинал разговор. К нему подходила малышка Стелла, таращилась на него с глуповатым видом, а потом нажимала на рычажок, куда вешают трубку, и прерывала звонок. Мужчина, естественно, возмущался. Говорил что-то вроде: «Эй, ты чего?», или «Какого хрена, вообще?! Ну-ка, девочка, брысь отсюда». И тут к нему подлетала разъяренная Джессика. Обычно мужчина не успевал даже вернуть трубку на место и так и стоял с трубкой в руке.
– Почему вы кричите на мою дочь?!
– Я не кричу. Вы бы лучше за своим ребенком следили. Как-то она у вас странно воспитана. Я разговаривал по телефону, а она подошла и нажала рычаг.
– Она же еще совсем маленькая! Пойдем, Стелла. Видишь, дядя сердитый.
Мужчина хмыкал, набирал номер по новой и продолжал разговор. А через пару минут к нему вновь подлетала Джессика и нажимала на рычаг, прерывая звонок.
– Дочка сказала, вы ее ударили.
– Что?!
– Вы ударили мою дочь.
– Дамочка, у вас как с головой? Я никого не ударил ни разу в жизни, и уж тем более ребенка.
– Я немедленно сообщу в полицию.
– Что?!
– Сообщу в полицию о нападении на ребенка. Стелла, сходи позови дядю-охранника.
Стелла убегала якобы звать охранника, а человек с телефонной трубкой усирался от страха.
– Женщина, я не бил вашу дочь.
– Вы хотите сказать, что она мне соврала?
– Я не говорю, что она соврала. Я говорю, что не бил вашу дочь. А что я еще должен сказать?
– То есть, по-вашему, я все это придумала?
– Женщина, я…
Тут возвращалась Стелла.
– Охранник сказал, что сейчас придет.
Надо ли говорить, что человек с телефонной трубкой был перепуган до полусмерти. Ему уже представлялось, что будет дальше. Он-то знал, что его обвиняют напрасно. Но вряд ли в полиции станут разбираться, как
– Знаете, мы можем решить дело миром. Я не буду на вас заявлять в полицию. Извинитесь перед моей дочкой и выдайте ей компенсацию за то, что она пострадала.
– Компенсацию? А, понимаю…
– Я очень рада, что вы все понимаете. Давайте деньги, или Стелла сейчас закричит, что вы до нее домогались.
И человек доставал бумажник.
Сколько раз Стелла слышала, как эти дяденьки обзывали маму плохими словами – даже не сосчитать!
Стеллина мама не задерживалась в одном месте надолго. Два отеля на город – вполне достаточно. Максимум три, все зависело от «улова». Стелла с мамой объездили всю страну. Они жили в автоприцепе, причем жили очень неплохо – на «телефонные денежки». Но потом Стелла подросла, и стало уже невозможно выдавать ее за невинную малышку, которая просто решила побаловаться с телефоном. Тогда мама решила, что Стелла будет притворяться умственно отсталой. И оказалось, что так даже лучше. В смысле, значительно эффективнее. Потому что: «Солнышко, это же золотое дно! И у тебя так хорошо получается! И особенно, когда ты пускаешь слюну! Ты слушай маму. Мама плохому не научит».
С точки зрения Стеллы, мама только плохому ее и учила. Хотя нет, одно хорошее все же было. Мама научила ее читать. И то лишь потому, что усадить Стеллу за книжку – это было единственное безотказное средство заставить дочь сидеть тихо.
К тому же книги им доставались бесплатно: приходишь в библиотеку, берешь книги как будто на время, а потом просто не возвращаешь. Вот так и вышло, что Стелла стала очень начитанной девочкой и могла поддержать разговор практически на любую тему. Уже к одиннадцати годам она знала больше, чем мать.
Как-то раз они с мамой покупали продукты в большом супермаркете. Их кассирша увидела цену за бифштекс на экране соседней кассы и воскликнула:
– Боже! Так мы скоро вообще перестанем есть мясо! Стелла сказала:
– Это еще ничего. В Токио такой же бифштекс стоит в три раза дороже.
– Правда?
– Да, правда. У них сейчас кризис после бума недвижимости, вызванный схлопыванием экономического мыльного пузыря.
– Какого пузыря?
Стелла принялась подробно рассказывать о спекуляциях с недвижимостью в Японии в 1990-х годах. Она так увлеклась, что не заметила испуганного взгляда матери. А Джессика действительно испугалась. Потому что вдруг осознала, что когда-нибудь Стелле захочется лучшей доли, и дочь уйдет от нее, чтобы жить своей жизнью. И что тогда делать самой Джессике? Когда они вышли из магазина, Джессика чувствовала себя несчастной и одинокой. Ее буквально мутило от тоски.
А потом случилось неизбежное. Дело было в Солт-Лейк-Сити, в отеле «Меридиан». Джессика с дочкой «взялись» за пожилого джентльмена с густой и роскошной, хотя и совершенно седой шевелюрой. Стелла мастерски изобразила ребенка-дебила, так что Джессика даже испытала прилив материнской гордости. Но когда она подошла к этому человеку и начала вымогать деньги, тот повел себя странно. Он не стал обзывать Джессику плохими словами, а просто молча отдал деньги. Это должно было ее насторожить.
Когда они вернулись к машине, их там уже ждали. Трое полицейских и два сотрудника отеля. Вот черт!