Поколение А
Шрифт:
– Вот и славно, – сказала Диана. – Там на кухне я видела строительный скотч.
Мы привязали обмякшего Сержа к стулу. Я думал, что наши девчонки – барышни трепетные и нежные, но они с такой яростью принялись обматывать Сержа строительным скотчем, что мне стало страшно.
– Девочки, вы там полегче. Не надо так сильно затягивать.
Сэм подозрительно прищурилась:
– Ты что, заодно с этим лживым французским мудилой?
– Мы еще до конца не уверены, что он именно лживый мудила, – заметил Ардж.
Мы все обернулись к нему.
– Но ведь ты сом рассказал эту
– Да, я не спорю. Я сам рассказал. Но кое-что мне по-прежнему непонятно…
– Кстати, а как ты до этого додумался? – спросила Диана.
– Вышел в сеть и прогуглил.
– Что, правда? Так просто?
– Ну, я сопоставил факты, связал их между собой и сделал выводы. Но, может быть, я ошибаюсь.
– Если ты ошибаешься, тогда чего он рванулся бежать? Я лично считаю, что надо его запереть в подвале. Как минимум на сутки. Пусть посидит, поразмыслит о бренности всего сущего. Черт, у меня до сих пор в голове не укладывается, что все наши мучения были из-за солона\ – Последнее слово Диана произнесла, скривившись от отвращения.
– Да, – сказала Диана. – Давайте положим его на пол и впихнем носом в щель под сушилкой. Там как раз сдохла мышь.
Но пока что мы просто вытащили Сержа, прикрученного скотчем к стулу, на середину комнаты, а сами уселись на диваны и кресла и принялись дожидаться, когда он очнется. У меня было чувство, словно я оказался внутри кинофильма, и вот прямо сейчас будет сцена насилия. Мы поймали главного злодея. И что мы будем с ним делать? Отрежем ухо? Притащим в комнату автомобильный аккумулятор и соорудим импровизированное устройство для прижигания сосков и других чувствительных точек на теле?
Серж наконец-то пришел в себя. И сразу понял, как сильно он просчитался.
– Значит, теперь я ваш пленник?
– Ага.
– Это ты очень умно придумал, – сказала Диана, – ломиться к двери.
– Развяжите меня. Вы считаете, что знаете правду, но ничего вы не знаете.
Я уточнил:
– Ты о какой правде сейчас говоришь? О той, что за дверью? А ты, наверное, рванулся ее принести. Ну, чтобы мы сами не бегали.
– Теперь вы мне не доверяете. И вас можно понять. Диана оторвала кусок скотча и заклеила Сержу рот.
– Мы уже знаем: все, что он скажет, будет красиво и убедительно. И насквозь лживо. Так что сперва мы обсудим все сами, а потом уж дадим ему слово.
Но у Арджа были вопросы к Сержу, и он отодрал скотч.
– Серж, скажи, пожалуйста, как ты нашел меня в Кентукки? Во мне же нет никаких электронных маячков.
– На самом деле в тебе есть такой маячок. Он есть в каждом из вас.
Ощущение было не из приятных: как будто под кожей копошатся пауки. Это действительно жутко – когда ты узнаешь, что у тебя внутри спрятан некий посторонний предмет. Потому что это противоестественно. Даже глисты, и то лучше, чем микрочип.
– У меня в телефоне есть детектор устройств слежения, – сказала Диана. – Вот уж не думала, что он мне когда-нибудь пригодится. – Она просканировала Арджа. Маячок обнаружился на ноге, под коленом. – Ну, его будет несложно извлечь.
Ардж спросил, а зачем его извлекать.
– Потому что пока он в тебе, ты несвободен.
– Ага, –
– Так ты хочешь его убрать или нет? – раздраженно спросила Диана.
– Ну, да. Хочу. Диана кивнула:
– Вот и славно. Надо проверить всех остальных. Микрочипы действительно были у каждого – вживленные под коленом.
– Ну, ладно, – сказала Диана. – Сейчас будет слегка неприятно, но все же терпимо. Я знаю, у Сержа есть оксид азота. А на кухне лежит острый охотничий нож.
Диана устроила импровизированную операционную в ванной. От веселящего газа мы все слегка забалдели. Ощущение было такое, словно ты превратился в воздушный шарик и уплываешь в яркое летнее небо. Но все равно было больно. Хотя я заметил одну интересную вещь: если больно не только тебе одному, но и всем остальным, то терпеть боль значительно легче. Мне представлялись фонтаны крови и прочие ужасы, но Диана проделала все чисто, профессионально и быстро. Свой микрочип она вынула в последнюю очередь. Потом мы вернулись в гостиную.
– Так что делать с Сержем? – спросил Жюльен. – Будем пытать?
– Да мы вроде бы не из тех, кто применяет подобные методы, – сказал я.
Сэм содрала кусок скотча, которым был заклеен рот Сержа.
– Ну, давай говори. Мы внимательно слушаем.
– Давайте я тоже расскажу историю.
– А может, не будешь рассказывать нам сказки?
– Я понимаю ваше беспокойство…
– Беспокойство?] Да мы готовы тебя убить!
– И все же позвольте мне рассказать историю. Вы же рассказывали истории, а теперь моя очередь.
– А с какой такой радости мы должны слушать твои истории?
– Вы, как я понимаю, уже все для себя решили. Что бы я ни говорил, все равно вы останетесь при своем мнении и поступите так, как планируете поступить. Но до ночи еще далеко, торопиться вам некуда, так что можно послушать мою историю. Тем более если добавить ее к тому, что рассказывали вы сами, вы будете знать всю историю.
– Всю целиком?
СЕРЖ
Всю целиком. Так что устраивайтесь поудобнее и слушайте. Сэм сказала:
– Ну, ладно. Рассказывай. И я начал рассказ.
Игрок
Серж Дюкло
Жил-был один молодой ученый родом из Франции. И вот однажды случилось так, что была зима, дело близилось к вечеру, и наш герой сидел в темной квартире в Локарно, в спальне с видом на замерзшее озеро Маджоре – в маленьком, очень красивом и донельзя скучном местечке, где Швейцария соприкасается с Италией. Квартира не принадлежала молодому ученому. Это были корпоративные гостевые апартаменты для особо важных персон, принадлежавшие одному очень влиятельному в фармацевтическом бизнесе человеку. Вдовцу, чья жена умерла лет десять назад. Сам хозяин ни разу не пользовался квартирой. Но что делал там наш молодой ученый? Как это часто бывает со многими из нас, он сидел весь несчастный, убитый жизнью, смотрел в окно – на высокие горы, на крыши домов, на холодные отблески света на юге, где уже начиналась Италия, на разлапистые силуэты пальм, неподвижные в безветренной ночи, – и предавался унынию.