Поколение победителей
Шрифт:
– Верусик, ты мое чудо! Не зря, совершенно не зря я решил показать все сначала тебе. Уже чуть было не пошел на крайние меры…
– Жесткие допросы и – в психушку? Как опасного диссидента? – жена тяжело вздохнула. – Все еще не повзрослел!
– Ты мне здорово помогла, все сходится. Кроме очевидной чепухи, в плане Петра немало здравых идей, будет величайшей ошибкой их не использовать. Например…
– Вот и прекрасно! – перебила мужа Вера Борисовна. – Ты лучше знаешь, что делать с конкретными проблемами. Хотя… Скажи, эти, как их, компьютеры могут на самом деле столь сильно изменить жизнь?
– Ты же сама видела их возможности. А Петр утверждает, что даже в его автомобиле не менее
– Ну, машины могут ездить и без этого. Ты же рассказывал, что его транспортное средство не сильно отличается от наших? Катя в нем каталась, я спрашивала.
– О, кстати, и как у нее впечатления?
– Быстро, тихо, мало трясет. Музыка очень качественная и сиденья удобные.
– Ну да, что она еще скажет. – Шелепин грустно усмехнулся. – Но дело не в этом, представь, если десятка ЭВМ не пожалели в недорогой по их меркам серийный ширпотреб, как они используются в военной технике, космосе?
– В винтовки и автоматы вставляют?
– Представь себе, даже такое бывает, есть у них прицелы с компьютером. Петр писал о радарах, системах наведения ракет, активной танковой броне, беспилотных самолетах, автоматических станках, военной связи, роботах-солдатах, системе глобальной навигации, которая может вычислять координаты для военных систем с точностью до метра, а в специальных геодезических системах – до миллиметра [61] .
61
Специальные геодезические системы GPS работают именно с такой точностью при привязке к наземному источнику сигналов. Их стоимость несколько десятков тысяч долларов.
– Впечатляет, но… – Вера задумчиво покрутила рукой в воздухе, – осознать все это у меня не получается.
– Еще наш гость из будущего ратует за персональные компьютеры, – продолжил Александр Николаевич. – Нужно ли это советским людям? Мало ли что капиталисты придумают. Допускаю, подобные системы позарез необходимы военным и научным работникам, но нужно ли массовое гражданское производство? Ну, примерно как с автомобилями в США, ведь наше метро куда более эффективно.
– Саша, ну нашел о чем спрашивать. Я только на счетах считать умею, и то плохо. Лучше скажи, СССР сможет это осуществить?
– Нужна специальная программа по разработке компьютеров, типа той, какую создали для спутников или атомной бомбы. Но как бы на самом деле для этого не пришлось сворачивать часть космических исследований. Маленькие микросхемы, а затраты будут колоссальными.
– Тебе не дадут это сделать, Леня только ждет, на чем сломать. Помнишь, как в последний раз мы оказались у него в гостях?
– Так это когда еще было…
– Он на тебя так смотрел, думал, его никто не видит. – Вера многозначительно хмыкнула. – Примеривался, как лучше придушить, сразу или чтобы помучился.
– Все время приходится ждать подвоха, – вздохнул муж. – Как вариант, можно начать работу по ЭВМ в рамках космических исследований. Пока не будет результатов, всячески тормозить дальние запуски. В истории Петра более пятидесяти космических аппаратов были отправлены на Луну, Марс и Венеру без особого результата. Раскидали народные деньги по космосу!
– Тут тебе виднее, – засмеялась жена. – Я так и не поняла до конца отношений в вашей банке с пауками.
– Сплошные вопросы и проблемы. Черт! В шестнадцать ноль-ноль ко мне должен прийти с отчетом Кучава! Убегаю!
Уже в шестнадцать сорок Александр
Недавним собеседникам уже приходилось встречаться множество раз. Как лично, так и на разных мероприятиях. Статный щеголь-грузин всегда выделялся по-особому сидящим на широких плечах пиджаком с прямыми, жесткими на вид бортами. Частые заграничные командировки изменили его жесты и мимику, придали едва уловимый оттенок лоска и изысканности, который тем не менее резко диссонировал с манерой поведения окружающих партийных функционеров.
62
Митрофан Ионович Кучава, член Президиума ЦК КП Грузии, председатель Комитета партийно-государственного контроля республики.
Их прежние отношения следовали извечному канону начальник – подчиненный. Товарищ Шелепин с прямой спиной и свинцовым взглядом выслушивал доклад товарища Кучавы, иногда сухим голосом отдавал распоряжения. Александр Николаевич прекрасно знал, что именно таким формальным поведением, а не особой твердостью характера заслужил в свою бытность Председателем КГБ нелюбимое прозвище Железный Шурик. Но поделать с собой ничего не мог.
Сегодня все получилось по-другому, как будто в его душе, а вернее спине, сломался тот самый стальной стержень. Он встретил Митрофана Ионовича в паре шагов от своего стола, резко пожал руку и, чуть полуобняв за плечи, как дорогого гостя, усадил за тот стол, который был придвинут к его собственному в виде ножки от буквы «Т». Потом попросил секретаря принести чая и сел на стул напротив. Так посоветовал заместитель, Павел Кованов, который шесть лет проработал вторым секретарем ЦК КП Грузии.
Старый аппаратный волк выдал свое немалое удивление лишь заинтересованным блеском глаз и начал привычный рассказ, по количеству трескучих фраз и стандартных партийных оборотов больше похожий на доклад съезду партии. Шелепин предполагал заранее, что получится именно так, поэтому сразу прервал речь, попросил человеческим языком прокомментировать цифры в аналитической записке, которую товарищ Кучава должен был подготовить.
И вот тут-то стереотип подвел Митрофана Ионовича. Старый сталинский опыт приучил его быть готовым к любому повороту событий. В его папке из темно-коричневой кожи «под крокодила» было три (!) записки. Полная, позитивная и парадная. Лежали они вместе, так как в удалении от чудовищно огромного начальственного стола не составляло никаких проблем выбрать подходящий для ситуации вариант. Сделать это на расстоянии полуметра от рук Александра Николаевича оказалось невозможно.
Со словами: «Давайте я посмотрю!» Шелепин быстро перетащил всю пачку бумаг на свою сторону стола. И уже через несколько минут поднял удивленные глаза на собеседника. Количество попавших на заметку КПГК случаев отличалось минимум на порядок. Под тяжелым взглядом секретаря ЦК товарищу Кучаве стало очень неуютно. Да что там, еще десяток лет назад такое происшествие вполне могло закончиться подвалом Лубянки.
Ситуацию разрядил не вовремя зашедший референт с подносом, на котором дымились чашки чая. Шелепину на секунду захотелось его расстрелять, но, впрочем, может быть, все к лучшему. Митрофан Ионович прекрасно понимал невербальные методы общения. Поэтому дальше пошел простой и откровенный разговор, лишь слегка исковерканный эзоповым цэкашным языком.