Поколение солнца
Шрифт:
Забыть? Притвориться? Легко! Так же легко как зачерпнуть в ладошки немного солнца или из детского конструктора построить межзвездный корабль.
Он промолчал.
— Через три месяца будет уже год как мы странствуем в пространстве. Свежесформированная бригада получит на лунных верфях новенький корабль и мы больше не будем самой молодой бригадой пояса астероидов.
Мих молчал не находя смысла в словах Ани. Зачем она это говорит? Зачем вообще говорят люди, зачем издают слова, для чего сотрясают воздух? Молчать гораздо лучше и удобнее. Три четверти всех, когда-либо и с кем-либо случавшихся бед, произошли из-за
— Праздник поиска, — объяснила Аня: — В последний день каждого года прожитого далеко от Земли. Можно сменить партнёра и отвергнутый не обижается. Не должен обижаться. Хотя всё равно будет. Но, наверное, не так сильно. Мы ведь сможем потерпеть каких-то три месяца?
— Конечно, сможем! — обрадовано заверил Мих.
Аня засмеялась: — Кто сказал, что я выберу тебя?
— А кого ещё? — растерялся Мих. Растерялся так искренне, что Аня не выдержала и её тихий смех снова прозвенел воспоминаниями о текущем через лес ручье.
— В этом проблема смешанных экипажей, — сказала Аня. — Разделённых на женщин, которым нравятся мужчины, которым нравятся другие женщины.
— Это проблема разделённого на два пола человечества, — поправил Мих.
— А представляешь, если мы когда-нибудь встретим инопланетян, у которых три пола?
— А если четыре?
— А если пять?
— Несчастные, — заранее пожалела бедных пятиполых инопланетян Аня. — Как же им, наверное, трудно найти все четыре свои половинки!
— В четыре раза сложнее, чем человеку.
Мих проворчал: — Куда уж сложнее.
— Мишка? — неожиданно позвала Аня.
— Что?
— Ты правда любишь меня?
Он хотел соврать, но снова не получилось. Что сегодня за странный день патологической честности?
— Я не знаю.
— Спасибо Мишка. Это именно то, что хочет услышать каждая девушка.
— Я правда не знаю, — с мукой в голосе протянул Мих. — Если бы я мог знать заранее, всё было бы проще.
— Если бы мы знали заранее…
— Программистам нужно построить машину, которая бы решала за них вопросы любви и ненависти.
— Давно пора, — согласилась Аня. — Миш, уже поздно, давай спать. Только помни, что этого разговора…
— Не было.
— Верно: не было. Пока не пройдут три месяца до праздника поиска и пока ты не определишься чего же именно хочешь. Или кого.
Аня отключила радиообмен. Оставался служебный канал, но пользоваться им можно только в случае срочной надобности. Не для личных разговоров о любви, нелюбви и машинах умеющих вычислять и просчитывать чувства.
Как назло, сон не шёл. Так бывает, что и хочется спать и надо, а не можешь уснуть. Мих лежал и думал, что Аня сказала «…пока не определишься чего именно хочешь. Или кого». Значит, она сама определилась? Или просто так сказала? Люди часто говорят ничего незначащую ерунду. Почти так же часто, как случайным словом выдают свои тайные мысли.
Потом Мих стал думать об инопланетянах делящихся на множество полов. Какими они могли бы быть. Может быть, прежде чем выйти к звёздам они изменили себя, убрав вещи делающих их слабыми. Уже сейчас человечество обладает технологиями позволяющими изменить себя в какую угодно сторону. Убрать одно. Прибавить другое. Заменить слабость на силу. Стать сильнее, умнее, лучше… Можно ли счесть умение любить слабостью? Тем, что следует убрать? Или оно, наоборот, сила? То, что нужно развивать и тренировать, как спортсмен тренирует и развивает мускулы в спортзале? Тренироваться любить — какая странная мысль!
Мих улыбнулся.
Человек уже давно обладает знаниями и умениями достаточными, чтобы начать изменять себя. Только вот никак не может определиться в какую сторону он хотел бы измениться. Проблема!
А машина умеющая вычислять любовь? По-сути это перекладывание ответственности. Древние глупые люди перекладывали ответственность за себя на богов. Современные и умные перекладывают ответственность на машины. Ага.
— Не надо машин, — прошептал Мих: — Сам разберусь, без костылей. Комсомольцы в костылях не нуждаются, даже если очень хочется. Очень-очень.
Над головой плыли невидимые звёзды. Тысячи звёзд. Сотни тысяч. Миллионы!
Мой будущий отец наконец-то уснул. Моя будущая мать тоже спала. Девчонки больше мальчишек заворачиваются размышлениями о «чувствах», но и переживают их легче. Мальчишки либо не замечают, либо превращают во вселенскую трагедию. Тогда как для девчонок это «рабочий момент». Как будто люди недостаточно отличаются друг от друга, чтобы отличаться ещё и по признаку пола. Даже боюсь представить, как выживают бедные гипотетические инопланетяне, о которых размышлял перед сном мой будущий отец. Как они понимают друг-друга, как находят общий язык?
В одном был прав неугомонный Мих, Мих-бродяга, мой будущий отец. Человечество уже довольно давно обладает знаниями и технологиями, чтобы начать изменять себя. Мирно сопящий во сне Мих ещё не знает, но скоро люди решаться. Совсем скоро люди решаться менять себя.
Древний философ сказал «современное человечество недостойно звёзд» подразумевая, что звёзд достигнут только сверхлюди. Он любил противопоставлять сверхчеловека обычному человеку. Забывая о том, что боги вырастают из людей. Что только люди могут стать богами. И когда-нибудь обязательно станут. Разумеется, собрав на свои головы все полагающиеся шишки на долгом пути. На невообразимо долгом пути.
Это ведь такой детский страх — бояться измениться.
Десять тысяч астероидов!
Я признался Аньке в любви?
Или нет?
Как-то по дурацки всё получилось.
Глава 10. Во глубине сибирских руд
Она сказала: — Ты чудесное чудо. Самое настоящее искусственное чудо. Рукотворное…
— Смотри не перехвали его, — предостерёг он.
Искусственное чудо пообещало: — То ли ещё будет, когда я вырасту!
— А что будет, когда ты вырастешь?
— Точно и сам не знаю. Я ведь первый такой — экспериментальный.