Поколение свиней
Шрифт:
Пара Миза и Боески собрала больше всех обвинений в жульничестве, коррупции и откровенном мошенничестве от Уолл-Стрит до Тихуаны — теперь они герои целого поколения: жестокое и очерствевшее поколение восьмидесятых, Поколение свиней.
Оба эти джентльмена будут уверенными фаворитами в борьбе за звание Свиньи недели в любую обычную неделю. Они будут в верхних строчках рейтинга вместе с Элом Дэвисом, уроженцем Окленда и перманентным кандидатом на звание Свиньи.
Но на этой неделе никто из этих гнилых мусорщиков не увезет домой звание Свиньи недели… Эта честь принадлежит бывшему сенатору от штата Джорджия Джулиану Бонду, который
Двадцать два года. За то, что связалась с Джулианом Бондом и его влиятельными политическими друзьями, в том числе с мэром Атланты. Это всеобщий позор; и если есть гарантированный победитель в конкурсе на Свинью недели, то это Джулиан Бонд.
А вот и судья
100
Перевод А. Сергеева
На прошлой неделе появился толстяк.
По его словам, это был «вопрос взаимодействия спроса и предложения». Как обычно, чисто математическая ситуация. Результат свободного рынка. Очевидно, что в Верховном суде США есть спрос на правосудие, а судья Борк решил, что он — предложение.
Почему бы и нет? Его назначил президент, а у президента сейчас белая полоса. Он получил все, до чего только мог дотянуться с тех пор, как проиграл промежуточные выборы в восемьдесят шестом.
Президент — тот, кто разделил сенаторов от «Великой старой партии» и двенадцать членов палаты представителей и превратил весь Конгресс в демократическую крепость впервые с 1980 года.
Хватит о победах…
Судья Борк, дипломированный изувер из школы Муссолини/Торквемады, был самой легкой и толстой целью со времен банды Бездельников месяца, которую пытался протащить Никсон в последние безумные месяцы своего правления…
Они были маньяки и неудачники, и Сенат отклонил их кандидатуры.
Но судья Борк — существо другого рода. Он умный, с маленькими пухлыми ручками, несолидной бородкой и безжалостной ультраконсервативной юридической философией, походящей на помесь Герберта Гувера, Длсо Маккарти и папы.
В конце недели он выглядел победителем — с уверенным большинством голосов в 8 к 6, которое остановило Теда Кеннеди, смутило демократическое большинство и оставило президентскую кампанию-88 Джо Байдена в дымящихся
Байден шел на слушания во вторник как серьезный претендент на президентство в США в 1988 году. Он был молодым сенатором из Делавэра, который платил все налоги, быстро соображал, нанимал квалифицированных подчиненных и обладал тем, что на выборах называется «харизмой в стиле Кеннеди».
Говорят, он шел бы с ускорением. Может, третий в Айове, потом уверенно второй в Нью-Гемпшире — и абсолютный победитель на супервторнике по Югу. Когда из гонки выпали Харт и Нан, крупные штаты — Флорида и Техас — походили на огромные зрелые вишни, мечтающие упасть Байдену в руки.
Это был сценарий прошлой недели, но все изменилось. Тед Коппел и Пэт Быокенен потратили во вторник 33 минуты «Вечерней строкой», обсуждая кандидатуру Байдена, и после их беседы Джо Байден оказался глубоко в яме, в компании с другими идиотами, которые оступились так, что им пришлось выступать по национальному телевидению, как Ричарду и его верной собаке Чекерсу.
Сенатора Байдена без предупреждения выставили лжецом, плагиатором и простофилей, который большую часть времени провел в соплях, разыгрывая из себя дурачка. Они говорили, что лучшие строки выступлений он украл у Бобби Кеннеди и как-то раз, двадцать лет назад, списывал на экзамене в университете в Сиракузах.
Байден немедленно, в девять часов утра, созвал в Вашингтоне пресс-конференцию, где занялся самобичеванием и публичным валянием в грязи.
Как-то я беседовал с одним мужиком из Вашингтона, который сказал:
— Только обреченные спорят с Патриком Бьюкененом.
Он согласился разговаривать только при условии, что я не назову его имени.
— Расслабься, — сказал я. — Я буду нем, как рыба. Если судья узнает твое имя, то, гарантирую, не от меня.
— Пожалуйста, — сказал он. — Они выкинут меня, как охромевшую скотину — ты знаешь, с кем мы работаем, правда?
— Конечно, — сказал я. — Я знаю его не первый год, он — жестокая свинья, но, может быть, лучший в своем деле.
— Или худший, — пробормотал он. — Этот кошмар, который он устроил Джо Байдену, переходит все границы.
— Это политика, — сказал я. — Политика восьмидесятых.
И это правда. Я говорил не с Питером Пэном. Этот человек — адвокат, хорошо оплачиваемый политконсулътант. Он живет в особняке на Капитолийском холме, рядом с бывшей резиденцией Гэри Харта. Его нытью и униженным причитаниям по тому, что грубые ребята сделали с Джо Байденом, нет оправдания. Это дело, которое он выбрал.
Перед нами — самая мерзкая политическая история с тех пор, как Харт пренебрег прессой, которая за ним следила и видела, чем он занимается в свободное время.
Этот тоже готов. Он скатился от фаворита 2 к 1 в Белый дом до однокомнатного номера в Ирландии, откуда он сбежал, не заплатив по счету, когда бывший менеджер его кампании Билл Диксон выступил по радио где-то в Висконсине и неосторожно заявил, что Гэри Харт «скоро вернется в предвыборную гонку».
Это дурацкая идея. Один из бывших спичрайтеров Харта сказал: «Если это пробный шар, то один из худших со времен Гинденбурга».
У Джо Байдена — другая проблема. Он не был лидером, как Харт; он был больше похож на Харта в 1984 году — настоящая темная лошадка, чья команда роет землю копытом, — а денег в банке у него больше, чем у остальных, кроме разве что Марио Комо, выбывшего в этом году из гонки.