Покорители миров
Шрифт:
– Как это понимать? – спросила Дес. – Какой смысл ты вкладываешь в эти определения?
– Прости, но я вижу только то, что заложено в Синт-О. Некоторые определения невозможно воспроизвести.
– Но ты воспроизвел себя и другие виды.
– Образами, но не определениями.
Усмехнувшись про себя, Дес отключила терминал от датчиков Синта-О. Голограмма рассыпалась. Отсоединив выходные цепи, она изъяла из терминала искусственный разум.
Переплетенные жилы параинтрала в прозрачном сосуде можно было считать разумным существом.
Ули устала следить за показаниями приборов, доказывающих исправность горнопроходческого комбайна. Сунув под язык никотиновую жевательную резинку, она выглянула из кабины. Ночная смена кончалась. Двое техников продолжали возиться в двигательном отсеке.
Кибернетик Ховил Арес утверждал, будто показатели Синта-ГПК4 соответствуют заложенным поведенческим навыками. Ули не верила ему. Проверить работу искусственного разума, в отличие от бортового компьютера, можно было только косвенно. Отказ комбайна двигаться по заданному направлению она воспринимала как поломку Синта-ГПК4.
Из-за борта высунулось испачканное смазкой бледное лицо рыжеволосого техника. Он почесал острый подбородок.
– Кифтор, попробуй еще раз.
Ули сплюнула.
– Отойдите, вы, оба.
Лязгнула крышка двигательного отсека. Техник в надетой козырьком назад форменной кепке показал большой палец.
– Жми!
Ули подала питание на Синт-ГПК4. Загудели двигатели, включились буры, но горнопроходческий комбайн не двигался.
– Без разницы, – подытожил рыжеволосый техник. – Железо работает.
– С железом все в порядке, – сделал вывод его напарник в форменной кепке. – Пусть кибернетики разбираются.
– Эй! – Ули спрыгнула на подножку. – О чем шепчетесь? Обсуждаете свою бесполезность?
Рыжеволосый техник вздохнул.
– Кифтор, чего ты хочешь от нас? Ковыряться в параинтрале – не наше дело.
Ули оценила проложенный за ночь прямой отрезок тоннеля. Если бы не Синт-ГПК4, она добралась бы к источнику модулированного сигнала. До него оставалось совсем немного. Раздосадованная, она пнула комбайн, не понимая, как можно передавать управление чем-либо искусственному разуму. Особенно ее беспокоил Синт-Б. В его власти было впустить на Базу ядовитый воздух Торлоны.
Запищал мобиком. Сорвав его с пояса, Ули забралась в кабину. Зубы терзали никотиновую жевательную резинку. Дисплей отобразил Дес.
– Что у тебя? – спросила Дес. – Я говорю о Синте-ГПК4.
Ули захлопнула дверь. Техников не касались подробности разговора.
– Он сбоит, не подчиняется бортовому компьютеру. Представь, если подобное случится с Синтом-Б!
– Постарайся расслабиться, хорошо?
– Конечно, не тебе выслушивать упреки геолога. – Ули помолчала. – Я провалила испытание Синта.
– Ули, ты не виновата. Я занимаюсь этим вопросом. Просто расслабься.
– Спасибо за совет. Если вас беспокоит, что вам не везет, обратитесь к Дес…
Дес повесила мобиком на пояс. Упоминание о Синте-Б вселило в ее сердце тревогу за будущее Базы. Она не располагала – никто не располагал – сведениями о количестве многогранников.
– Синт-Б, ты живой?
– Не понимаю запроса, Дес.
Облегченно выдохнув, Дес покинула кабинет.
При ее появлении в приемной Джами привстала.
– Дес, доброе утро.
– Директор у себя?
Джами кивнула.
– У себя, но очень-очень занят. Хотите кофе?
– Нет, дорогая, я хочу поговорить с директором.
Джами пожала плечами.
– Он очень-очень занят. Я предупредила вас.
Дес отворила дверь. Директор не обратил на нее внимания, поглощенный сметой, развернутой на голографическом экране.
Подойдя к рабочему столу, Дес кашлянула, но директор лишь отмахнулся. Она опять кашлянула.
– Деста, у меня прием после обеда, – проворчал директор. – Поэтому я попросил бы вас…
– Доктор Навуш, дело не терпит, – перебила Дес. – Вы должны отозвать все автономные химические лаборатории.
Директор поднял глаза.
– Мы нарушим ход испытаний.
– Но не сорвем их. Вы не понимаете…
– Не понимаю, – подтвердил директор. – Деста, чего вы добиваетесь? Искусственный разум – ваше детище. Сорвете испытания – ответственность ляжет целиком на вас. И груз будет непосильным.
– Я должна проверить каждую АХЛ. Это очень важно.
Директор постучал пальцами по столешнице.
– Деста, я удивлен. Что не так с лабораториями? Кажется, к ним нареканий нет. Они исправно передают данные о заборе и составе проб. Зачем увеличивать и без того возросшие расходы? Взгляните на смету. Исследования искусственного разума обходятся концерну непомерно дорого. А это просто параинтрал!
– Простите, что побеспокоила, – Дес сжала зубы, – доктор.
– Может, вам стоит отдохнуть? Вы не жалеете себя. Возьмите отпуск.
– Успею.
– Кибернетическое подразделение не развалится без вас.
Дес вышла.
– Дес, что случилось? – осведомилась Джами. – Вы огорчены…
– Директор так и не предложил сесть.
Джами развела руками.
– Помните, – Дес вытерла увлажнившиеся ладони о брюки, – как мы радовались, когда системный компьютер Базы передал первичное управление Синту-Б?
– Боюсь, не помню. – Джами улыбнулась. – Меня еще не перевели сюда.
– Ну не страшно.
Дес зашагала к начальнику конструкторского подразделения доктору Прайне Велмин.
Прайна просматривала листы с чертежами автономной химической лаборатории. Сведения о взятых пробах породы, передаваемых всеми Синтами-АХЛ, сопровождал шум. Приборы системного компьютера его не улавливали, Синт-Б определял в нем непредусмотренный дополнительный поток данных. Этот поток не удавалось обработать.