Покоривший СТЕНУ 4: Четыре ответа
Шрифт:
— М-м?
— Эмм.. тут это… в общем.. Хемали было плохо всю ночь.. Она с детства болезненная, долгий путь для неё… в общем… если можно, она бы побыла в вашей способности.. можно?
Просить для неё было явно непривычно, чем она только ещё больше подкупала. Вот только:
— А откуда ты знаешь, как работает моя способность? И что за Химали?
— Алихая… — осторожно сказала Леххи, уже понимая, что сказала что-то не то.
— Во-первых, её зовут Альма, — напомнил я. И затем громко добавил. — А во-вторых… Альма!
—
— Что это хоть значит-то, — с просил я у местной.
— Вам правда интересны остатки старого языка энни? — удивилась Леххи,
— Считай это платой за.. помощь.
Я посмотрел на старушку, прижимавшую к груди девочку с перевязанной ногой и костылями.
Будто я мог бы отказать в такой ситуации. Само собой пущу и её, да и бабка едва передвигается.
Леххи прониклась. Она согласно замотала головой и сразу доверчиво выдала:
— Старый язык энни почти умер. Я не вспомню имя предка, который первым перешел на системный. Но в старом языке было очень много слов, означавших чувства, каких нет в языке древних машин. Такие слова остались и по сей день, — пояснила она. Ою-ами — это один из видов удивления от чего-то, что касается тебя лично.
Забавный у них, должно быть, язык. Я это «ами» слышал столько раз, что Альма, выходит, только и должна что ходить всюду с открытым ртом.
— А «Хау-ау»?
— Хах! — усмехнулась Леххи. — А это у Алихаи спрашивать нужно — она так с детства откуда-то сама взяла.
Значит, детская привычка, которая передалась человеку в теле, генетически очень близком к Алихае. Возможно, даже одинаковом. Как это называть, магическое клонирование с переселением душ? Но ведь в этом теле всё ещё девушка с Земли, проходчик по имени Альма?
На миг я испугался, что таким образом корректор может стирать старую личность без следа. Но затем отмахнул эту мысль, как бессмысленную. Другие проходчики вроде бы после эволюции не жалуются на глюки с прежней жизнью своего фрагмента…
От общения с девушкой на душе стало чуть спокойней. Народ энирай мне нравился — они все были ребятами позитивными и склонными от природы к оптимизму. К тому же, рогатые в принципе были почти пацифистами и вегетарианцами, с мягким характером и стремлением избежать любых конфликтов.
Хотя проблем с тем, чтобы зашибить врага, лезущего к ним со злыми намерениями, ничего плохого они не видели. Что доказано тёплым приёмом, когда они наивно думали, что смогут перебить потенциального противника на спуске. Так что прямо принципиальными падающими в обморок от вида крови ссыкунами они тоже не были. Просто война — это явно не их. Только если надо, чтобы защитить своё.
Пара проходчиков Гильдии предложили пока мы в пути, преподать основы самозащиты — многому за пару дней, понятное дело, не научишь, но хоть основы и пару хитростей — можно. И местные проявили к этому
Что ж, те люди из Гильдии тоже имеют право считать, как им вздумается. В том числе и местных — мясом. Главное, чтобы они продолжали слушать приказы своего более адекватного руководства.
В живущем своей жизнью лагере царила суета. Проходчики собирали свой палаточный городок и готовили всю необходимую амуницию. Местные грузили всё, на чём спали, обратно в сумки и небольшие тележки.
У центрального костра, где была переносная башенка Конрада, я застал магистра в полном боевом облачении, в окружении других проходчиков. Бульдог приветливо махнул рукой, следом за ним из башенки вышел самурай и пара новичков, среди которых я узнал Армарта.
— Мы уже отправляемся? — удивился я, глядя на их сборы. А затем и сам понял, что нет, когда к ним присоединились ещё трое проходчиков в противогазах.
— У одной из энирай сын ушёл в лес. Мелкий ещё совсем, не знаю, как проворонили, — пояснил магистр. — Нужно спешить, пока его не убили грибы. Надеюсь, он не забрёл слишком глубоко и не успел надышаться спорами. Выступаем, как только вернусь.
Я кивнул. Конрад активировал какую-то способность, и вокруг него возникло искажавшее видимость поле. Благодаря ему он и на девятом не нуждался в скафандре. На редкость удобный навык, ничего не скажешь.
Доспех магистра подсветился снежной белизной, и вся группа устремилась в сторону грибного леса.
Респиратор я таскал на себе, потому просто натянул его и шагнул следом за группой.
— Мы поможем, — предложил я.
— Не стоит, отмахнулся Бульдог вместо магистра. Не волнуйся, мы быстро.
— Тия первоклассный сенсор! — сказал я.
Об этом было известно всем, кто слышал о моей группе. Хотя в данном случае я больше полагался на связь с растениями. С грибами мне пока нормально пообщаться не удавалось, но там была и трава.
— Олег тоже хороший сенсор, — ответил Бульдог. — Давай, собирайся пока в путь.
Я посмотрел на проходчика в противогазе. Лицо было не разглядеть, но человек, вспомнивший своё имя из прошлой жизни — это уже кто-то необычный.
— Честно говоря, я был совсем иного мнения о проходчиках, — послышался голос Ильгора у нас за спиной.
Я обернулся к наследному проходчику.
— Что, как и местные, думал о кровожадных чудовищах из верхних миров? — с насмешкой спросил я.
— Родители называли вас эгоистами, которые всё делают ради выгоды. Поэтому нет ничего странного ни в том, что проходчики вырезают мирную деревню ради фрагментов, ни в том, что другие проходчики жителей этой деревни защищают от монстров. Вопрос лишь в том, где ваша выгода…
— А если Конрад просто порядочный человек?
— Так бывает? — удивился он. — Кстати, не знаю видел ли ты, но.. ща. Пошли за мной. Покажу кое-что.