Покой жителей Верно
Шрифт:
Ингмар устало уронил поклажу, уселся на камень и начал торжественно ожидать, когда Той достанет остатки сухарей и воду. Перекусив, они принялись осматриваться. Плоская вершина утёса стала убежищем ещё и для нескольких плодовых деревьев и большой цветочной клумбы. Ингмар взирал на неё с некоторым удивлением. Ему казалось, что Маяк – место серьёзное и практическое, а Смотритель – должен быть человеком сухим и рациональным. Кому здесь могла понадобиться клумба?
Совсем стемнело. Маяк тёмным силуэтом возвышался над своими гостями на массивном каменном основании. Вдалеке зажглись огоньки Рыбацкого берега. В деревне их ждала домашняя еда и ночлег. А если повезёт, то и баня. Могут местные, и бочонок открыть по случаю гостей издалека. Но спускаться к берегу впотьмах по каменистым уступам… нет, идти сегодня куда-то ещё, они были не в силах. Без лишних слов, только глотнув воды и набив рты сухарями, они с помощью жестов определились с местом для костра. Уже скоро компаньоны напряжённо наблюдали, как пучок хвои подстрекает корявые ветви гореть. Повалил дым, и поджигатели отпрянули. Пока разгоралось, Ингмар начал сгребать ветви и листву для ночлега, а Той упрямо всматривался в темнеющий силуэт Маяка. Костёр освоил вложения, встрепенулся и осветил основание башни. Теперь Той с интересом рассматривал выцветшие блоки фундамента, замшелые ступени и самое нижнее из маленьких окон. В окне тихонько плавали отблески луны и костра, будто сказочные рыбы в чудном аквариуме. Той кивнул в сторону Маяка:
– Что-то он знает, да сказать нам не хочет.
Ингмар тоже мельком глянул на башню, но ничего не добавил. Он молча кутался в плащ и зарывался в листья. Той лёг у костра в обнимку со своей сумкой, достал альбом и принялся чертить Слово. Оно получилось приблизительно таким:
{Была мгла
и игла могла
малым началом
в стоге итогов
потеряна быть
Истина найдена будет
время настанет
скотину кормить}
Лёжа на боку и щурясь на огонь, Той увлёкся мыслями невнятными и далёкими. Теперь в ночной тиши можно было разобрать отдалённый шум прибоя. Море мерно листало страницы какой-то бесконечной истории…
Той проснулся от холода. Ветер и сырость сговорились не дать усталому путнику спать. Он с завистью посмотрел на ворох листьев скрывавший Ингмара. Той встал на четвереньки и дрожащими руками принялся нащупывать отсыревшие дрова. Угли не спешили принять новую жертву. Они принюхивались к зелёной, ароматной хвое, зловеще шипя. Тут к прочим ночным звукам прибавился ещё один – ритмичный, вроде бы отдалённый и тихий, но нарастающий. Среди храпа Ингмара, шелеста прибоя, треска углей, тихого горного «хохота», было теперь что-то ещё. Шаги. Там, внизу кто-то устало подымался по каменным ступеням. Той замер как был, на четвереньках. Звук шагов всё приближался, пока не затих на краю площадки, приняв вид тени, беззвучной и неподвижной. Тень замерла и ничем не выдавала своих намерений и свойств. Глазу не за что было зацепиться. Воображение Тоя пребывало в растерянности. Той напрягал слух, чтобы расслышать, хотя бы дыхание ночного гостя. Холодный ветер коснулся тлеющего кострища, и огонь вдруг вцепился в дрова, предательски обнаруживая Тоя. Той, всё так же стоя на четвереньках, не сдержал охрипшего крика больше похожего на рычание. Тень на краю площадки отпрянула. Костёр уже распробовал дрова, и его дрожащий свет потянулся к ночному гостю. Из огромных сапог постепенно вырастала крупная бесформенная фигура. Такой её делал плащ, мокрый от тумана и мерцающий от неверного света. Гость смотрел страшными, по-рыбьи выпученными глазами. А из-за спины гостя выглядывал ещё один глаз, совсем уже не человеческий… Той, нервно улыбаясь, поднялся на ноги. Рыбьи глаза гостя стали человеческими, и он издал чудную помесь усмешки и вздоха. Видимо «хрипящее четвероногое» у костра впечатлило усталого, сонного рыбака.
Немного смущённый Той жестом пригласил нежданного гостя к огню. Гость поблагодарил его кивком.
– Вот только рыбину подвешу…
Пристроив огромного тунца на суку засохшей яблони, рыбак уселся вплотную к огню и пожаловался:
– Так намаялся я с этой огроменной рыбиной, что сил не было радоваться улову…, и вот подымаюсь себе спокойно к Маяку, и тут как полыхнёт, а из огня – каракатица какая-то!
Той и рыбак переглянулись, посмеялись немного, покачивая головами.
Той предложил травяного чаю. Согревая руки кружками, они выяснили, что могут быть полезны друг другу. Той узнал, что старый Смотритель заперт на Маяке. А ключи у его племянницы, Алии. По утрам она носит ему еду и прибирается. Всё, что от них с Ингмаром требуется – не проспать. В свою очередь, рыбак попросил Тоя подкоптить за ночь тунца:
– …а утром придёт Алия, передашь рыбину и скажешь «Николас желает здравствовать», – сказав это, рыбак тяжко поднялся, поблагодарил за чай и побрёл к себе домой. Он не пожелал ночевать под открытым небом, тем более что хибарка его была не на Рыбацком берегу, а где-то неподалёку от Маяка.
Смотритель
Той проснулся от пения… птиц?… нет, не совсем, не только. Он растерянно озирался и никак не мог понять…, пока вдруг не увидел девушку. Она возникла на площадке неожиданно, как из-под земли, видимо от того, что за её пением не было слышно, как она поднималась. Быстрая речь причудливо мешалась с обычной, одни и те же Слова периодически повторялись на разный манер. Видимо она сочиняла на ходу:
{…откуда ветер дует
куда ведут пути
Попутного не жди
иди…}
Увидев на площадке гостей, девушка рассмеялась, тоже довольно мелодично, так что можно было принять смех за композиционный элемент песни. Сонные, несколько растерянные и удивлённые обитатели площадки и впрямь выглядели забавно. Той спешил подняться на ноги, спотыкаясь о дрова и часто моргая. Ингмар, шурша и бормоча под нос, неуклюже выбирался из вороха листвы. Огромный тунец, горизонтально подвешенный над кострищем, критически взирал на своих компаньонов строгим, гипнотическим глазом. Той и Ингмар, забыли все слова и вовсю размахивали руками, приглашая девушку к костру. Вскоре её яркий, «птичий» смех отразился в их заспанных лицах осторожными улыбками. Той торжественно преподнёс девушке тунца, подвесил над углями котелок и на всякий случай уточнил:
– Алия?
Алия утвердительно улыбнулась. Той с Ингмаром представились и сообщили вкратце о своём интересе. Алия заверила их в своём посильном содействии:
– Я сейчас же представлю ему вас. Смотритель стар. Телескоп закрепили так, чтобы он мог пользоваться, не вставая. Но разум Смотрителя ясен. На ваши вопросы он ответит. А то редкое, что не найдёте в его словах, найдёте в его библиотеке. Идёмте… – с этими словами она подхватила свою котомку, попросила Тоя захватить с собой тяжёлого тунца и направилась к запертой двери. Поковыряв большим, ржавым ключом в скрипучей скважине, она взялась за кольцо обеими руками. Несмазанные петли возмущённо визжали. Алия изо всех сил потянула дверь на себя, не внемля её «протестам». Та приоткрылась ровно настолько, чтобы худощавые молодые люди смогли протиснуться. Осторожно ступая в полумраке по ветхой, шаткой лестнице, они поднялись на самый верх. Там их встретил хриплый, срывающийся голос:
– Давно прислушиваюсь к вашему щебету внизу. Да никак не могу разобрать, вас ли я жду. Уж который день смерть свою откладываю. Давно пора мне… а всё дела какие-то находятся. И такие значит дела, что никак не обойтись без немощного старика.
Пока Той с Ингмаром раскланивались и представлялись, Алия подошла к старику ближе, и они обменялись одним им понятными жестами. Алия быстро навела порядок рядом с его креслом, достала кувшин из котомки, и наполнила глиняную кружку на маленьком столике. Смотритель медленно взял кружку и сделал глоток:
– Неделя прошла, как письмо слал. Думал уже «может почерк мой корявый не разобрали». Каждый день смотрю – Отшельник костры жжёт, торопит… гостей ждёт.
Ингмар с готовностью пояснил:
– Почерк разобрали. Но вышел я не сразу. Мы были на изысканиях, в ущелье.
– Не там надо искать.
– Это понятно. Но к Горе не так просто подступиться. Кое-что у меня есть, не с пустыми руками иду. Но кое-чего и вовсе нет, деталей некоторых, ясности нет…
– Чего не будет хватать в жизни, всегда найдёшь в библиотеке. А уж если чего и там нет, то эдакую невидаль придётся как-нибудь самому выдумать.
Той вовсю уже глазел на ряды книг плотно закрывавшие стены комнаты до самого потолка. Старик будто не следил, но знал, на что смотрят гости, и улыбался:
– Если б не они, так местные сквозняки давно бы из меня дух выгнали!
Ингмар тоже присмотрелся:
– Вижу на ваших полках и знакомое, и… и ещё одна будет к вам просьба, племянница ваша… и тембр, и Быструю речь знает, а нам, похоже, совсем теперь некогда подходящих людей искать. Всё, оказывается, несколько серьёзней, чем мы надеялись.