Покровитель
Шрифт:
Свернув лист и сунув его во внутренний карман пиджака, лейтенант сказал:
– А как насчет Кригера?
– Исследователи не нашли упоминания о нем, – сказал Ятнер, – но он может быть с женщиной и мальчиком. Если вы не найдете его, то спросите о нем у женщины и мальчика. Если понадобится, примените пытки. Если все-таки они не наведут вас на след Кригера, убейте их. Это поможет нам обнаружить его в будущем.
– Мы найдем его, доктор.
На Клитманне, Хубатче, фон Манстейне и Брачере были одеты пояса под костюмами от Лаурента. Держа в руках дипломаты «Марк Кросс», они вошли в цилиндр и направились к окружности, откуда должны были перенестись из 1944 года в 1989-й.
Лейтенант был напуган и возбужден. Он был железным кулаком Гитлера, от которого Кригер не сможет спрятаться даже в будущем через сорок пять лет.
ГЛАВА 8
В свой первый день в Палм-Спрингс, в воскресенье 15 января, они подключили компьютер, и Лаура научила Стефана пользоваться им. IBM PC был прост в обращении, и хотя Стефан был далеко не специалистом по компьютерам, он мог понять принцип его действия и принцип работы с ним. Однако основная работа с компьютером падала на Лауру, которая имела достаточный опыт в обращении с ним. Он должен был объяснить ей расчеты, которые нужно было сделать, так как компьютер мог решить их проблемы гораздо быстрее их.
Стефан намеревался вернуться в 1944 год, используя пояс Кокошки. Пояса не являлись машинами времени. Сама машина осталась в 1944 году. Пояса лишь служили для связи с машиной и они возвращали путешественников во времени назад после нажатия кнопки, включающей эту связь.
– Как? – спросила Лаура, когда он объяснял назначение пояса.– Как он возвращает тебя назад?
– Я не знаю. А ты знаешь, как действует микро-чип внутри компьютера? Нет. Но это не мешает тебе работать на компьютере так же, как мне не мешает мое незнание пользоваться поясом.
Вернувшись в институт в 1944 году и ликвидировав охрану главной лаборатории, Стефан должен был сделать два решающих прыжка в будущее из марта 1944 года, чтобы подготовить уничтожение института. Эти два прыжка должны были быть тщательно запланированы, так как он должен был попасть в точное место и точное время. Такие расчеты были невозможны в 1944 году не потому, что там не было компьютеров, а потому, что тогда не все знали об угле и коэффициенте вращения Земли и о других планетных факторах, которые влияли на прыжок, и из-за которых путешественники во времени прибывали в будущее со сдвигами во времени и местоположении. С точными расчетами, сделанными компьютером, он мог так запрограммировать машину времени, что она перенесла бы его в будущее с точностью до ярда и долей секунд.
Они пользовались книгами, которые купила Тельма. Это были не научные и не математические тексты, а книги по истории второй мировой войны, из которых они могли узнать нужные им цифры и даты.
Кроме сложных расчетов, они еще должны были побеспокоиться о лечении Стефана. Когда он вернется в 1944 год, он попадет в волчье логово, и хотя он будет вооружен нервно-паралитическим газом и новейшим оружием, он должен действовать быстро, чтобы не дать себя убить.
– Две недели, – сказал он.– Я думаю, что мое плечо окончательно затянется за две недели.
Займет ли его выздоровление две недели или десять, это не имело значения, так как, надев пояс Кокошки, он вернется в институт только через одиннадцать минут после того, как Кокошка исчез из него. Его время отправления из будущего не повлияет на время прибытия в прошлое.
Единственное, что их беспокоило, это то, что гестаповцы найдут их первыми и пошлют убийц в 1989 год, чтобы убить их раньше, чем Стефан сможет вернуться в свою эру, чтобы внедрить свой план. Это беспокоило их на протяжении всего времени. С соответствующей осторожностью, постоянно ожидая неожиданных вспышек молнии и раскатов грома, они сделали перерыв и отправились за покупками. Лаура, которая могла стать объектом внимания, оставалась в машине, пока Крис и Стефан ходили в супермаркет. Молнии так и не было, и они вернулись домой с многочисленными покупками.
Распаковывая сумки на кухне, Лаура не обнаружила в третьей сумке ничего, кроме сладостей: конфет, шоколада, сладких булочек, воздушной кукурузы и других.
Стефан помогал ей, и она сказала:
– Похоже, ты большой любитель сладкого.
– Понимаешь, это одна из тех удивительных вещей, которую я обнаружил в вашем времени, – сказал он.– Я и представить себе не мог, что между шоколадом и мясом не будет никакой разницы в количестве питательных веществ, что витаминов и минералов в этих картофельных хлопьях не меньше, чем в зеленом салате. Можно есть один десерт и оставаться таким же здоровым, как человек, который ест мясо. Невероятно! Как вы этого достигли?
Лаура обернулась как раз вовремя, чтобы заметить Криса, выскальзывающего из кухни.
– Постой-ка, приятель. Сделав невинное лицо, он сказал:
– Кригер говорит какие-то смешные вещи о нашей культуре, не так ли?
– Я знаю, где он их набрался, – сказала она, – маленький мошенник.
Крис вздохнул и изобразил раскаяние.
– Да. Но я думал, раз уже за нами охотятся агенты гестапо, мы можем есть сколько угодно сладостей, потому что они могут оказаться последними.– Он искоса посмотрел на нее, чтобы проверить, купилась ли она на его оправдание.
В действительности в словах мальчика было достаточно правды, и у нее не было желания ругать его.
После ужина Лаура сменила повязку на ране Стефана. Удар пули оставил чудовищный синяк на его груди с пулевым отверстием в центре, чуть меньший синяк был вокруг выходного пулевого отверстия. Повязка была пропитана жидкостью, вытекавшей из раны. Промыв как следует рану, она аккуратно потрогала синяк, но воспалений, говорящих о начавшейся инфекции, не было. Конечно, нарыв мог быть внутри раны, но это было маловероятно, так как в этом случае у Стефана был бы жар.
– Продолжай принимать пенициллин, – сказала она, – и я думаю, что все будет в порядке. Доктор Бренкшоу хороший специалист.
Пока Лаура и Стефан проводили долгое время за компьютером в понедельник и вторник, Крис смотрел телевизор и рыскал на книжных полках в поисках чего-нибудь почитать.
– Мама, что такое оргазм?
– Что ты читаешь? Дай мне это.
Иногда он заходил в кабинет и смотрел, как они работали на компьютере. После дюжины таких визитов он сказал:
– В фильме «Назад в будущее» у них была крутая машина времени, им нужно было только нажать несколько кнопок и… – он присвистнул.– Почему в настоящей жизни нет такого, как в кино?