Покровительница отверженных
Шрифт:
– Я никуда не пойду, - сказала я внезапно охрипшим голосом.
– Госпожа?
– Меня съедят.
Арт рассмеялся, Хён крякнул, но я-то видела, какими глазами они на меня смотрят.
– Нельзя быть такой..., - продолжала упорствовать я.
– Госпожа, вам должно.
Майн поклонился. Надеюсь, поклон означал, что он меня бережёт. Напомнила себе, что в чём-то Арт прав. Я официально назвалась Видящей, Гласом Хозяйки Туманного предела, избранницей богини. Мне действительно должно. Я приняла руку Серана, отдала своему кавалеру карточку, глубоко вздохнула. Пора. Арт открыл для нас входную дверь, и захлопнул её, как только мы вышли.
Глава 28
Бал — это отнюдь не бесконечные танцы. Если верить тому, что я прочитала, и тому, что успел рассказать Арт, ожидается весьма скучное и нудное торжество. Мы с Сераном спустились в холл общежития на платформе. Я напряглась, ожидая кого-нибудь увидеть, но в холле не было ни души, если не считать двух скучающих «светляков». Адептки первой ступени ещё колдуют над своей внешностью в комнатах, я чуть ли не единственная среди них иду с куклой, и время выхода у нас разное.
Серан застопорился, не зная, куда идти. Мягко подтолкнула его в сторону портального зала. Мы перешли в корпус, построенный специально для торжеств. Подозреваю, что здание использовали и в других целях, но подробностями я не успела поинтересоваться.
Мы вышли в огромный мраморный холл, и я тотчас сосредоточилась на девушках, прогуливающихся взад-вперёд под ручку с големами. Некоторые девушки останавливались и мило беседовали друг с дружкой, остальные старательно улыбались. Благолепие такое, что сахар на зубах хрустит. Я тоже оскалилась, и позволила Серану повести меня в неопределённом направлении.
Девушки отреагировали не сразу. Уделили мне пару секунд своего внимания, не узнали, что понятно, едва ли я с кем-то из них знакома, наряд привлекательным не сочли. Примерно так же я бы отреагировала на бриллиантовое колье, если бы никогда не слышала об алмазах. Подумаешь, стекляшки. И всё-таки «паучий шёлк» было произнесено. По холлу пробежал шепоток. Я сильнее вцепилась в руку Серана. Он мертвец, ему синяки не грозят. Надо будет спросить, насколько восстановилась его нервная система. Девушка заволновались.
Мы продолжали неторопливо двигаться по залу, стараясь сохранять дистанцию и не приближаться ни к одной из стаек. Да, цветник постепенно превращался в птичник, девушки щебетали всё громче. Далёкие от мира роскоши, выясняли, что за ткань такая особенная, другие спорили, мол, шарфик из паучьего шёлка может быть, но не оба же наряда.
– На такое даже королевской казны не хватит. Подделка.
– Подделка, - прошептали в другой стороне.
Одна из девушек приблизилась ко мне:
– Первая ступень? Неожиданно.
– Кавалер навязанный не угодил. Пришлось научиться.
Незнакомка кивнула и задала вопрос, ради которого и заговорила со мной:
– У тебя весьма впечатляющее платье. Выглядит, будто целиком из паучьего шёлка.
– Так и есть. Это паучий шёлк.
Глаза у девушки расширились. Она, не стесняясь, рассматривала ткань, неосознанно облизывала губы.
– Не может быть, - решила она.
К нам успела подойти другая девушка.
– Это он, - благоговейно выдохнула она и протянула руку к моему подолу.
– Эй!
– осадила я.
Незнакомка очнулась, сглотнула, руку опустила, но продолжила стоять, как загипнотизированная. Та, которая не поверила, хотела что-то сказать, но её заглушил звук труб.
– Первые адептки Академии магии при храме всех богов, - объявил кто-то громогласным голосом.
Пора в зал, наш выход.
Насколько я знала, первая часть торжества закрытая. Высокие гости, а это члены монарших семей, дельцы мирового уровня, сильнейшие маги, и верхушка Храма всех богов, общались, решали проблемы в неофициально обстановке, договаривались. То, что нельзя сказать во дворце, можно смело произносить на острове, занятом пиратами. Во второй части торжества к элите присоединялись приглашённые жрецы Храма, преподаватели, выпускники академии. Последними заходили адепты, но опять же не все скопом, а с соблюдением строгой очерёдности. Привилегия быть первыми принадлежала как раз девушкам, сумевшим создать голема.
Мы заходили, одна за другой, соблюдая дистанцию в три шага, приближались к подиуму, где расположилась элита, приседали в безадресных реверансах и отходили к стене, освобождая место следующим адепткам. Встав, как все, подальше от прохода, я покосилась на Серана. Должно быть, тяжело моему кавалеру. Едва пришёл в себя после стольких лет пребывания в Тумане, и тотчас попал на бал. Потихоньку направила в него свою силу, позволяя подпитаться.
– Адепты пятой ступени!
По проходу прошли всего две пары, а за ними около трёх десятков парней, как люди, так и не люди. Отсев в академии колоссальный. Страшно представить, что из нескольких сотен моих сокурсников до конца дойдут лишь единицы. И что-то мне подсказывает, что меня среди них не будет. Или упереться рогом и стать той, кто возьмёт жезл выпускника?
– Адепты четвёртой ступени!
Этих гораздо больше, примерно полсотни людей и нелюдей. Отвлёкшись от них, я присмотрелась к возвышению, которое поначалу приняла за подиум. Нет, это был не он и даже не сцена. Бальный зал делился на две половины, располагавшиеся на разном уровне. Тот, что выше — для элиты, тот, что ниже — для адептов.
– Адепты третьей ступени!
Их уже гораздо больше.
– Адепты второй ступени!
В зале битком, пары теснятся.
– Адепты первой ступени!
Мы с Сераном затерялись среди других, и я выдохнула с облегчением. Впрочем, не сомневаюсь, что на меня обратили внимание, без которого я бы прекрасно обошлась. Последние адепты поклонились элите, и заиграла музыка. Кавалеры повернулись лицом к своим дамам, поклонились. Девушки присаживались в реверансах, принимали протянутую им руку, а затем пары выстраивались в колонну: бал начинался примитивным шествием. С одной стороны, это правильно. Далеко не все умеют танцевать, и я в том числе. С другой стороны, ходить по залу строем — скука смертная. Длилось шествие по ощущениям больше получаса. И ведь нужно не просто ноги переставлять. Во-первых, желательно попадать в такт. Во-вторых, просто необходимо держать спину и улыбаться. И если ноги под подолом спрятаны, то лицо на виду.