Покушение на Россию
Шрифт:
Беззащитность простого человека в реальной жизни намного безысходнее, нежели представляет С.Говорухин. Именно «низовой» защитный пояс бандитов блокирует попытки простого человека найти правду и уж тем более попытки отомстить преступникам на свой страх и риск. И это делается проще и страшнее, нежели делает в фильме полковник.
Наконец, третья мысль С.Говорухина — отрицание идеи права. Оно представлено в фильме почти как несовместимое с совестью и достоинством. Все положительные герои фильма отвергают право. Капитан милиции, ненавидящий «новых русских», сразу же вышибает из них признания с помощью «физического воздействия» и угроз. Угрозы его действенны — в его распоряжении уголовники, в камеру к которым он может бросить подозреваемого (с соответствующей сопроводительной информацией), а может и не бросить. И режиссер, и зритель — на стороне этого капитана, на стороне справедливости. На стороне справедливости, отрицающей право. Но разве толпа, линчующая «насильника-негра», не следует чувству справедливости?
Девушка, жертва насилия, не желает пройти необходимого обследования. Да, это неприятно — но как же без этого? Нельзя же требовать от правосудия, чтобы оно всегда было на стороне истца. С.Говорухин упрощает, представив следователя пошляком. Ну а если бы это был симпатичный человек? Ведь он сказал бы те же самые слова, и они вовсе не выглядели бы абсурдными: «Девушка! Вы, прежде чем подавать заявление в милицию, смыли все следы преступления. Свидетелей нет. Почему я и суд должны верить именно вам?».
Да и прокурор, представленный как мерзавец, говорит герою разумные слова: «Я советую вам лучше воспитывать детей и внуков». Ведь мы видим дочь героя — продукт явно неправильного воспитания. А что внучка была неправильно воспитана и не готова к жизни — разве это не очевидно? Фильм сделан так, что разумные слова зритель воспринимает как оскорбляющие человеческое достоинство. Да разве позволительно это художнику? Правосудие строится как состязание сторон, иначе оно — произвол. Но герой фильма не желает состязаться, хотя у него есть доказательства. Хорошие люди сами состязаться не умеют? Найми адвоката, деньги есть. Но нет, герой на эти деньги покупает винтовку. Зритель — целиком на его стороне. Он идет за болотным огоньком Говорухина в страшную трясину.
Отрицание права во имя справедливости — опасный соблазн. С.Говорухин, убежденный враг советского строя, соблазняет нас отблеском этого строя — в уже совершенно ином государстве. Да, советское государство расправлялось с преступниками во многом опираясь на идею справедливости. От этого страдали и невинные люди, но эту жертву народу приходилось нести — «правовое» государство было нам не по карману. В целом советское государство гораздо лучше защищало человека от преступников, чем западное, и при этом жертв произвола также у нас было меньше, чем на Западе. Потому, что наша справедливость тогда опиралась на правду, а из нее вытекало особое право, подконтрольное совести. Но государство Ельцина — это не советское государство, здесь общая совесть официально отменена, и здесь отступить от принципов права значит просто отдать гражданина на произвол преступников (в том числе в милицейской форме).
К тому же советское государство создало несколько систем контроля над милицией. Лишь в особых случаях все эти системы (партийная, административная, общественная) могли сговориться и закрыть глаза на произвол. Ради такого рядового случая, какой представлен в фильме, такого сговора возникнуть не могло. В нынешнем государстве системы контроля устранены. Слава богу, еще есть слабый контроль совести, но уповать на него нельзя. В интересах простого человека — стоять на идее права и укреплять ее. С.Говорухин ее подрывает.
Кроме того, в советское время не было сильной организованной преступности. И участковый, и капитан милиции имели возможность поступать по совести — они не были взяты за горло местной бандой. Сегодня милиция работает в очень сложных условиях, чтобы свести страдания населения к минимуму — в рамках возможного. Наложение жестких норм права было бы для честной милиции огромной поддержкой. А отказ от права, призыв к возмездию «по совести» — на руку преступности и ее высоким покровителям.
Я не берусь подойти к вопросу с духовной стороны, от христианского видения возмездия и мести — это очень тонкая и глубокая тема. Думаю, что до нынешней смуты мы, со скромными средствами и без многих западных институтов права могли держать зло в узде потому, что уклад нашей жизни имел христианский корень. Этот корень сегодня подрубают. Раньше мы знали, что оружие в руке государства служит для защиты и возмездия, а оружие, купленное у бандита, служит лишь для грабежа или мести и потому есть инструмент зла. С.Говорухин устраняет это различие и соблазняет нас языческой радостью самосуда, кровной мести. И соблазн этот падает на благодатную почву.
Печально мы завершаем второе тысячелетие христианства и век коммунизма.
Январь 2000 г.
Раковая опухоль коррупции
Мы наслышаны, что одно из главных зол нынешней РФ — коррупция. Какое-то мировое начальство даже выставило нам по этому показателю оценку в баллах, так что РФ оказалась в компании самых коррумпированных государств мира — где-то между Руандой и Гондурасом. Верить этим начальникам не приходится — они оценки выставляют в зависимости от поведения подчиненных. Но разобраться нам самим надо — с прогнившим и продажным государством нам катастрофы не пережить.
Само слово коррупция означает подкуп — продажу должностным лицом частицы своей власти ради личной выгоды. В государстве, пораженном коррупцией, становится трудно делать доброе и законное дело — за это надо давать взятку чиновнику. Но зато становится легко делать злое и преступное дело — за это всего лишь надо дать взятку чиновнику. Не найдешь защиты у коррумпированного судьи, проголосуют за выгодный ворам закон коррумпированные депутаты. Может дойти до того, что народ в таком государстве начинает вымирать, как это и случилось в РФ с приходом к власти Ельцина.
Давайте вспомним, как наши правители готовились к «большой коррупции» и сбивали с толку людей. Загодя стали новые идеологи подрывать здравый смысл и способность измерять явления, а без меры человек беспомощен. Уже в годы перестройки борьба против коррупции стала знаменем демократов — вор кричит «держи вора!». Ельцин ездил на «Москвиче», и это придало ему ореол неподкупного народного заступника. За ним кралась «семья» с березовскими и мамутами. Сегодня мы видим дикое, как будто на пиру во время чумы, разграбление страны новой номенклатурой. И это — не в период изобилия, а в момент народного бедствия. С этой публикой все ясно. Но как может нормальный человек продолжать искренне поддерживать этих «демократов»? Может — потому что ему заморочили голову.
Известно, что коррупция в так называемом «традиционном» обществе, каким было и советское общество, носит совершенно иной характер, чем в обществе «либеральном», рыночном, где все продается и покупается. Рыночное общество «не имеет стыда», тут одно мерило — деньги. Ведь если в советское время взятка высшего чиновника Моссовета в 2 тыс. долларов стала легендой, то в правительстве Гайдара чиновник среднего ранга, связанный с выдачей лицензий на экспорт нефти, один набрал взяток на 300 млн. долларов!