Полцарства и теща на сдачу
Шрифт:
Надломленные вчерашним организмы капитанов не выдержали. Первым сдался Гудронов. С громким криком он бросился по лестнице вниз. Капитан Ананасов, бормоча что-то о чертовщине, побежал за ним, призывая коллегу вернуться. По пути они чуть не уронили поднимавшихся наверх маляршу Люську и ее спутника. Те стояли, окаменев от страха.
– Нечистая! – ахнул Прохор. – Сатана явился!
– Что ты несешь? – опомнилась Люська. – Какой еще сатана?
– А кот? – спросил Прохор. – Кот-то черный!
– Да тебе
Но Прохор наотрез отказался войти в подозрительную квартиру.
Ремонт у Вениамина закончился не скоро, поскольку Прохор немедленно дал согласие на лечение от алкоголизма и добровольно записался на курс лекций по антиалкогольной психотерапии.
Черная машина похоронного агентства «Светлые воспоминания», в которой помимо угрюмого неразговорчивого водителя находились Лола и Маркиз, въехала на территорию Успенского кладбища и остановилась на площадке перед кладбищенской церковью.
– Как нам найти участок? – спросил Леня водителя, прежде чем выбраться из салона.
– Я вас сам туда отведу, – ответил немногословный мужчина, бросив на Леню подозрительный взгляд.
Леня понял, что водителю поручили не спускать с них глаз и непременно привезти обратно в «Светлые воспоминания». И что водитель сделает все, от него зависящее, чтобы выполнить это поручение.
– Тем лучше, – согласился он с широкой доверчивой улыбкой, – не придется блуждать по кладбищу! Зимой это удовольствие ниже среднего!
Даже в сопровождении водителя они довольно долго шли по запутанным кладбищенским дорожкам.
Зимнее кладбище – это самое унылое зрелище, какое только можно себе представить.
Ровные ряды заснеженных могил на новых участках, покосившиеся кресты и заброшенные памятники в старых частях навевали на немногочисленных посетителей погоста самые горестные раздумья. Летом, среди пышной зелени и разросшихся на могилах цветов, это зрелище не так трагично и вызывает в душе скорее легкую поэтичную грусть.
Возле одной из свежих могил толпились тесной группой родственники усопшего. Они невольно жались ближе друг к другу, чтобы не чувствовать острую тоску и одиночество, которыми все здесь, кажется, было пропитано. Сутулый старичок в куртке с капюшоном разливал в одноразовые стаканчики водку, чтобы по русскому обычаю помянуть покойного.
– Теперь уже близко, – хмуро проговорил водитель, свернув на узкую дорожку и обойдя выступающую из общего ряда заброшенную могилу с покосившимся чугунным крестом.
Леня и сам узнал знакомое место, хотя прежде видел его только на фотографиях на нескольких старых снимках из квартиры Каретникова и на крупной, хорошо отпечатанной рекламной фотографии в похоронном бюро. Вот надгробный памятник в виде ангела с опущенным факелом, а вот, чуть в стороне, часовня, та самая, с окнами из мелких
– Вот, – лаконично сообщил водитель. Смотрите. Это и есть тот участок.
– Вижу, вижу, – задумчиво проговорил Маркиз и чуть отступил, наклонив голову к левому плечу. – Вроде бы ничего, а все же что-то… а можно, я сделаю несколько фотографий?
– Почему нельзя? – водитель равнодушно пожал плечами. – Снимайте, мне-то что!
– Покажу их двоюродному брату, Валерию, – говорил Леня, заходя с разных сторон участка и щелкая цифровой камерой. – Он ведь тоже родственник, тоже имеет право голоса… правильно я говорю? И племяннику тоже надо показать, Константину… тоже ведь не чужой человек!
Водитель ничего не ответил. Он достал смятую пачку сигарет и закурил, внимательно поглядывая по сторонам и вместе с тем не спуская глаз с Лени, который прыгал через засыпанные снегом могилы, выбирая все новые и новые ракурсы – с мраморным ангелом, с часовней, с гранитным надгробием, с черными кустами без листьев.
– Ну что, – проговорил наконец водитель, докурив очередную сигарету. – Все сняли? Пора нам обратно в «Воспоминания» ехать! Вам там еще с документами долго возиться!
– Хорошо, – моментально согласился Маркиз. – Мы готовы… правда, дорогая? – и он подхватил Лолу под локоть.
Обратная дорога пролегала мимо той могилы, на которой многочисленные родственники только что поминали усопшего. Они тоже уже собрались в обратный путь и медленно двигались по узкой обледенелой дорожке, переговариваясь между собой излишне громкими голосами, ясно говорящими о том, что на могиле была выпита не одна бутылка водки.
Леня, скосив глаза на неотступно следующего за ним водителя, чуть прибавил шагу, догнал крупную краснощекую блондинку в дубленке, едва не лопающейся на обширном бюсте, и что-то прошептал ей на ухо.
– Нахал! – возмущенно воскликнула блондинка и обернулась. Но Леня уже отступил в сторону, и оскорбленная блондинка увидела позади себя мрачного водителя из «Светлых воспоминаний».
– Нет, ну какой нахал! – еще громче повторила она, смерив ни в чем неповинного шофера презрительным взглядом и решив, что именно он только что шептал ей на ухо.
– Анюта, чтой-то ты шумишь? – торопливо приблизился к ней невысокий кривоногий мужичок с синяком под глазом и явным желанием подраться на плохо выбритой физиономии.