Полчаса искренности
Шрифт:
Дверь операционной распахнулась. Мимо меня торопливо прошел один из незнакомых мне колдомедиков, бережно левитируя перед собой большую непрозрачную сферу. А за ним выскочил Смит.
– Операция должна быть абсолютно безопасна для отца, но реакция мистера Поттера оказалась непредсказуемой….
– заговорил он, и я, прикусив губу, бросился в операционную.
Поттер лежал на высоком столе, непривычно худой, похожий на хрупкую фарфоровую куклу - тем больше, что он был невероятно бледен.
Я приложил руку к его лбу, замер на мгновение от страха -
И вокруг уже привычно мерцала взбудораженная магия.
– Может, стоит обратиться в больницу Святого Мунго?
– осторожно предложил Смит. Я нахмурился.
– Никакой больницы. Что именно могло повлечь за собой такие последствия?
Смит пожал плечами, явно недовольный своим решением. Я осторожно взял Поттера на руки. Единственный врач, к которому я был согласен обратиться - это Помфри, и, надеюсь, она согласится прийти ко мне, потому что в Хогвартс я Гарри не отпущу. Тем более, что в таком состоянии он произведет ненужный фурор.
Камин в приемной Смита, к счастью, был достаточно большим, чтобы я мог пройти через него с Поттером на руках. Только у самого камина я на секунду остановился, вспомнив:
– Ребенок в порядке?
На лице Смита отразилось что-то странное.
– В прекрасном состоянии. Не хотите узнать… - начал он, но я перебил:
– Подробнее расскажете обо всем Роберту, я пришлю его.
Дома, к моему сожалению, никого не оказалось. Я не рискнул оставлять Поттера одного в спальне и уложил его на диван, закутав в теплый плед: мне становилось страшно оттого, какой он холодный.
На то, чтобы связаться с Помфри, ушло десять минут, я трижды не заставал ее на месте. К счастью, лишних вопросов она не задавала, только предложила сообщить о состоянии Гарри Дамблдору. Я согласился.
Отойдя от камина, я заметил, что плед, которым я накрыл Поттера, намок от крови. Осторожно приподняв его, я заметил несколько порезов на правом плече и груди.
Тибби принес заживляющую мазь, но она почему-то не помогла. Так же не помогло и заклинание. Мне удалось только уменьшить кровотечение.
Оставалось ждать Дамблдора и Помфри.
Закутав Гарри в одеяло, я уселся в соседнее кресло и прикрыл глаза.
Впервые в жизни я ощущал себя таким беспомощным, и это оказалось невероятно страшно.
Помфри и Дамблдор прибыли через камин спустя десять минут. Помфри сразу бросилась к Поттеру, бормоча диагностирующие заклинания.
– Ничего не понимаю… - растерянно прошептала она.
– Физически Гарри абсолютно здоров, но он подвергся действию нескольких проклятий… Северус, ты все время был с ним?
– строго повернулась она ко мне. Я нахмурился.
Проклятия? Только сейчас я понял, на что похожи раны, которые я обнаружил на Поттере. Рассекающее заклятие, которое он учил перед битвой с Волдемортом - только, к счастью, слабое. Но кто его мог проклясть? Я не отходил от него, только в операционной Смита меня не было… Не может ведь быть, что Смит напал на Гарри..
– Северус!
– окликнула
– Все это утро я был рядом, - ответил я.
– Но меня сейчас беспокоит не столько вопрос, что произошло с Поттером, сколько - как это исправить.
– Эффект некоторых заклинаний снимается зельями, или… Finite Inkantatem! О, замечательно, - деловито отметила Помфри: кажется, ей удалось снять какое-то из проклятий.
Дамблдор молчал и хмурился, наблюдая, как Помфри снимает с Гарри заклинания. Мне тоже показалось, что что-то не так: Поттер все так же оставался бледным.
Спустя пять минут Помфри снова провела над Поттером палочкой и потрясенно вздохнула.
– Мерлин… - пробормотала она.
– Да на нем же стало больше проклятий… И еще что-то непонятное… Альбус, посмотрите…
Я сжал руками подлокотники кресла, чтобы не выдать своего волнения. Дамблдор подключился к Помфри, и теперь они оба колдовали над Поттером.
– Больше всего это похоже на интуитивные потоки магии, направленные на негативную реакцию, - обеспокоенно произнес Дамблдор. Раньше я не слышал о таком явлении. Я вопросительно приподнял бровь: общий смысл вердикта был мне понятен, но я не знал ни причин этому, ни способов устранения.
– Обычно такое случается, когда дети, не умеющие еще владеть своей магией, пытаются защититься, - объяснил Дамблдор.
– Они не могут наложить заклинания, но их магия вырывается, воспринимает намерение как приказ и непроизвольно ухудшает состояние человека, на которого она направлена. Вот только для того, чтобы магия подействовала с такой силой, надо не только обладать огромной магической мощью, но и развить ее…
Дамблдор замолчал, кажется, пытаясь снять с Гарри действие магии. Я прикрыл глаза, соображая, что могло случиться.
Предположение о том, что магия и в самом деле могла принадлежать какому-то ребенку, была абсурдной. На какой-то миг я подумал, что так инстинктивно, стараясь защититься, мог противиться операции наш ребенок - но потом понял, что тот же инстинкт не позволил бы ему навредить Поттеру. Тогда кто?
Догадка, приш
Глава 18
Бодрящее зелье помогло мне провести рядом с Поттером полтора дня без сна. К концу второго обычная порция уже не помогала, а увеличивать дозу не хотелось: от этого может стать хуже.
Джеймс пришел этой ночью поздно и сразу лег спать, так что его я не трогал. Зато мне под руку попался Драко, которого я и усадил следить за Поттером. Поскольку спальня теперь была занята, я принял устроился на диване в гостиной и принял зелье, способствующее спокойному и глубокому сну. Прежде, чем заснуть, я успел подумать, что в следующий раз следует позвать следить за Поттером Блэка - в отличие от Драко, у него нет никаких дел…
С утра терять время не хотелось. Невыспавшийся Драко был откровенно зол, но я потребовал, чтобы он еще какое-то время побыл с Поттером. Не завтракая - на это у меня еще будет время - я отправился на Гриммаулд Плейс через камин.