Полдень, XXI век (декабрь 2012)
Шрифт:
Незнакомец покивал своим мыслям, снова вздохнул. После нахмурился и велел:
– Поди сюда. У тебя апельсин в кармане, отдай мне.
Максимка послушно подошел, протянул оранжевый шарик, уже изрядно помятый.
– Я дарить тебе ничего не стану, – пояснил незнакомец. – Но поменяться могу.
Сам извлек откуда-то точно такой же.
– Это непростой апельсин… волшебный. Если сожмешь в руке и задумаешь желание, то оно исполнится. Вслух проговаривать необязательно, достаточно представить в уме. Попробуй.
– По-настоящему?
Максимка шмыгнул носом, почесал затылок. Волшебная палочка в форме апельсина…
– Вот твой «Мартель», – незнакомец поднял с земли пластиковый пакет, на который Максимка не обратил внимания, продемонстрировал плоскую стеклянную бутылку. – Ничего сложного. Запомни, все перестанет действовать нынче в полночь. Предметы, вещи, что ты, гм… наколдуешь, исчезнут также. Сказку про Золушку знаешь? Вот так и бабочки…
– А он все сможет?
– Все, что сумеешь представить.
– Прикольно, – усмехнулся Максимка. – Я подумал, вы меня накажете…
Незнакомец невесело улыбнулся в ответ:
– Ты правильно подумал.
И исчез.
Максимка не понял – как, просто с каким-то хлопком ресниц того не стало.
Заброшенная трансформаторная будка, выбранная под эксперимент, напоминала оптовый склад. Под ногами валялись груды сникерсов, упаковки с колой, сырокопченая колбаса, банки черной и красной икры, брикеты мороженого, блоки сигарет. Когда шоколад полез в уши, а от колы началась икота пузырями, Максимка изобразил несколько сотовых телефонов, пару ноутбуков и здоровенную плазменную панель. Незнакомец не обманул. Чудесный апельсин являл любую цацку, желаешь – поштучно, желаешь – мелкими партиями. Остановиться Максимка смог, только когда снаружи появился лакированный черный джип, едва уступающий размерами самой трансформаторной будке. Откинувшись на кожаном сиденье, Максимка заключил, что непостижимым образом вытащил тот самый счастливый билет и жизнь удалась. Хотелось похвастаться перед остальными.
Сперва Максимка решил подкатить к детдому на машине, но передумал: водить не умел, да и правил не знал. Возвращаться пешком было лень. Он нашел иной способ перемещения, простой и элегантный: сжал апельсин рукой и… очутился в спальне мальчиков.
С порога бухнул на стол пакет со снедью:
– Хавайте!
И залюбовался произведенным эффектом. На вопросы не отвечал, так, уклончиво, откуда – от верблюда, жрите, мол, пока дают.
Хлопнул Санька по плечу:
– Пойдем, погуляем!..
Гулять Максимка решил непременно к центру города. Туда, где стояли наряженные елки, переливались красками гирлянды и били фонтаны огней. Туда, где кипела настоящая жизнь. Скоро стемнеет и станет особенно здорово. Только один вечер такой в году, завтра будет уже не то, пропадет предвкушение. Максимка спешил, боялся не успеть. Теперь-то он выпьет свой праздник до капли.
Путь лежал через гаражи. Обычно детдомовские не совались туда поодиночке, опасаясь схлестнуться со шпаной из соседних домов. Зато бандой ходили, где хотели. И редко кто отваживался оспаривать это право. «Детдомы» дрались отчаянно и жестоко, с пеленок привыкнув выгрызать себе место под солнцем. И как бы меж собой друг к другу ни
Уверенность переполняла, хлестала через край, и Максимка без колебаний двинулся через кооператив напрямик, даже желая встречи с местными. Так оно и случилось. Максимка завидел их издалека, стайку, гоняющую по кругу бутылку портвейна. Он мог бы легко уклониться от встречи, пройти по соседнему проезду. Но упрямо двинулся вперед, не обращая внимания на Санька, тревожно вцепившегося в рукав куртки. Зацепка последовала незамедлительно.
– Эй, пацанчик! Хиляй сюда! Есть чо?
– Хрен в очо, – Максимка презрительно сплюнул.
– Ух ты, какой дерзкий…
Его обступили полукругом, несколько раз толкнули, сорвали шапку, чтобы не убежал.
– С какого района?
Упражнений с чужой шапкой Максимка знал два: «собачка» и «дискотека». Сейчас Максимка должен будет канючить свое имущество обратно, покорно снося тычки и оскорбления. Шапка будет ходить по рукам до тех пор, пока присутствующим такое развлечение не наскучит. И те всем колхозом не спляшут на ней танец победы. Весело же, правда?
В левую руку отдалось привычным покалыванием. А правой Максимка извлек из косого курточного кармана совсем не игрушечный пистолет модели изобретателя Макарова. Стрелять Максимке довелось единожды, но зато от души. На день милиции в детдом приезжали шефы из РОВД. Проводили эстафету, «Зарницу» и возили в закрытый тир. Поэтому Максимка вполне уверенно снял пистолет с предохранителя и дослал патрон.
– Э, пацан, ты че? Мы пошутили…
– А я – нет, – процедил Максимка. – Шапки свои сюда, быстро! – И, видя, что компания не торопится воспринимать его всерьез, без колебаний шарахнул в воздух. – Сейчас по ногам начну шмалять, козлы!
На землю полетели однотипные китайские вязанки, неизвестно за что прозванные в народе «пидорками». Санек собирал трофеи.
Максимка огляделся по сторонам и определил весь букет головных уборов в вязкую незамерзающую жижу, скопившуюся под протекающей бочкой-маслосборником, куда сливали отработку, помывочный бензин и бог весть что еще. Старательно распределил по поверхности и притоптал ботинком.
Местные притихли. Со смесью недоверия и ненависти провожали обидчика глазами. Второй выстрел заставил их втянуть головы в плечи, то Максимка эффектно хлопнул опустошенную бутылку.
– А сейчас сделали так, чтобы я вас искал! – и повел стволом из стороны в сторону. – Всосали, нет?..
Упрашивать никого не потребовалось.
Максимка чувствовал себя героем. Приосанился, грудь выпятил колесом, даже походка преобразилась, раньше таскался носом вниз, а теперь вышагивал гордо, глядя поверх голов. Из никчемыша, жалкого воробышка, подбирающего крохи, он на глазах превращался в хозяина жизни, который мог все.
Сначала Максимка с Саньком завернули в «Макдоналдс» и обожрались там так, что едва выползли из-за стола. После наигрались в автоматы. До икоты, до звона в ушах, до потери пространственной ориентации. Затем обкушались еще и мороженого. Санек не задавал вопросов. Для него само внезапно свалившееся счастье было важнее причины, его объясняющей. Долго гуляли по улицам, глазея на витрины дорогих бутиков. И если Санек с обычным праздным любопытством, то Максимка уже нет. Он примерялся, изучал, какие блага можно взять от жизни еще.