Полдень, XXI век (февраль 2012)
Шрифт:
– Лоренц, эгей, – окликнул его шериф.
– Привет, Ронни, – не открывая глаз, отозвался мистер Нейман, – опять с Ниной разосрался?
Шериф виновато оглянулся на Марка.
– Да нет, дело есть.
– Какое дело? – зевнул Лоренц. – Мне, если кто не забыл, еще девяносто три дня санаторий. Или, – он резко открыл глаза, – реально что-то стряслось? – внимательно посмотрел на Марка и шерифа и зажмурился обратно. – Не, на аварии у вас бы рожи были не такие протокольные.
– Так, небольшенько, – хладнокровно сообщил шериф, – но всё
– Хлопчики, говорите, докопались? – лениво протянул мистер Нейман. – Так вы арендатора тоже в каталажку закатайте, я подвинусь… Хлопчиков беречь надо…
– Сломает кому позвоночник – закатаем, не сомневайся, – строго сказал шериф.
– Там тетка одинокая, – буркнул Марк, – они ее и в глаза не видели, она им не открывает, конечно. Женихи, мать их… А если там ты будешь работать, мы им официально запретим ваще в тот тоннель соваться. Да и сами не захотят, надо думать.
– Тетка? – обалдело спросил Лоренц.
– Ну да.
– А я вам что, евнух?
– А ты культурно договаривайся, чай, не шимпанзе?
Лоренц сел и почесал в затылке.
– Да не шимпанзе, в общем. Я насчет от хлопчиков сторожить имел в виду. Погоди, ты ведь что-то про работу говорил?
– Побатрачь там у нее, сорок кредитов в день она дает.
– Скоооолько? – глумливо переспросил Лоренц и лег обратно.
– Не считая жилищки, – добавил Марк. – У нее там на бригаду уплачено, а живет одна. Да и тебе какая разница? Сорок по любому в плюс, а не в минус.
– Подышать месяцок бесплатно – это заманчиво, – протянул Лоренц, – ну ладно. А она не старая?
– Старая, – ответил Марк, – старая и унылая.
Лоренц ломался исключительно из вредности. За две недели в кутузке он одурел от безделья настолько, что поработал бы и даром – да не хотелось прогибаться. И вообще, нет такого закона, чтобы не только одному от семерых отмахиваться, но еще и следить, чтобы никто из них не повредил пальчик. Бригада, с которой он сцепился, была не только дружная, но и говнистая, весь поселок от них стонал, а закрыли его. Это как, ваще? Ну, и что, что позвоночник, три ребра, рука и челюсть – надо же смотреть, перед кем пальцы гнуть.
Оно понятно, что на Земле ему бы наверняка присудили лечить хлопчиков из своего кармана. Так затем Лоренц и не на Земле. Но таки ждать, пока они отчалят, лучше, конечно, не в кутузке.
Так что через четыре часа он стоял в ангаре Мэшем спиной к воротам, озирался и насвистывал. Унылая старая тетка умудрилась снять двухметровый слой с левой стороны метров на тридцать в длину и двадцать в ширину, причем перемолоть все снятое в песок. И сложила песок высокой
– Что там будет, дренаж? – спросил он сверху.
– Ага, – отозвалась тетка, – мистер Тушински говорил, большую дробилку можно будет установить на постепенное уменьшение глубины?
– Легко. Дальний край приподнимем?
– На полметра, я думаю. Если ровно выбирать дно, то хватит.
– Сельхозштреки обычно стометровые, – согласился Лоренц, – там десяти сантиметров хватает.
Тётка вылезла 113 ямы, сняла рукав1 щу 11 протянула Лоренцу руку.
– Салли Мэшем.
– Лоренц Нейман. Лучше просто Лоренц, но только не Лоуренс и тем более не Лори.
– Тогда просто Салли, – она запнулась, – да, Салли.
Лоренц быстренько выкопал в два захода такую же яму для правого угла и вернулся пахать уже начатую полосу. За два месяца тут, конечно, не управиться… Тепловые пушки хозяйка отволокла на центр и правую сторону. Ближняя сторона ангара прогрелась уже до градусов пятнадцати [3] , не курорт, но работать можно. Выходных не предвидится, вечера свободные – красота!
3
15 F° = -1 °C°.
Лоренц прикинул, за сколько дней – считая еду – он накопит на бутылку согревающего. Самогон доставкой не возят, так что… Шесть дней. Долго, но намного лучше, чем девяносто три. Четыре метра большая дробилка брала гуляючи, да и захватывала широко. Лоренц поправил под шапкой беруши и принялся насвистывать. Была у него такая слабость – управлять большими машинами.
Вечером хозяйка накормила его ужином в честь знакомства, потом спросила, почем доставка, сморщилась и предложила платить тридцать, зато есть с ее запасов вместе. Лоренц прикинул – выгодно, и опять же горячее. Он уточнил, где бросить спальник, решительно отказался от предложений соорудить койку из коробок, вроде той, на которой она ютилась сама, – и с чувством приятно прожитого дня улегся спать. Дробилке надо бы завтра подтянуть справа ленивцы, что-то с ними не то…
Лоренц вообще-то не считал себя засоней, но идя утром умываться, он неизменно видел хозяйку хлопочущей то над горшками с рассадой, то с какой-нибудь проводкой, а свой завтрак – уже запаренным в тарелке с керамической крышкой. Будь еще куда сходить, а так что делать – спать да работать. Кино смотреть? Без пива неинтересно.
Так что он рубил камень три недели подряд, отвлекаясь только на сон и еду, и сильно удивился, когда вдруг прямо перед дробилкой замахал рукой Тушински.
Лоренц заглушил мотор.