Поле битвы — Москва
Шрифт:
Поэтому генерал был доволен. И, по всей видимости, благодарен спецпредставителю Вите за своевременное предупреждение. Если бы делом занялся ближайший отдел милиции, разумеется, все было бы по-другому. Шумно, хлопотно и чревато...
А дежурная — это мелочь. Обработаем.
— А покажите-ка героев...
Герои тут же были явлены. Уваров с интересом рассматривал Костю с Васей — то ли Витя посвятил, то ли сам был в курсе, по должностному положению.
— Да, ребята... Нарисовались вы — по самое «не могу». Теперь вам только одно остается: безвылазно сидеть
С оружием «порешали» по-свойски. Переписали номера, проверили записи учета в удостоверениях, сняли на камеру и вернули обратно. Владейте — все законно. Насчет ножей цепляться не стали.
— Чем это вы их? — спросил один эксперт.
— Да так, что под руку подвернулось, — не моргнув глазом, ответил Петрушин.
— И что подвернулось, если не секрет?
— Да какой там секрет... Старая добрая бритва «Нева».
— Да ну?
— Нуда.
— Гхм... А я почему-то думал, что сейчас все бреются «жиллетом».
— А мы патриоты...
А второй эксперт — старший, вообще гнусно хмыкнул и заметил:
— Какое мерзкое самоубийство. Да еще и групповое. Как пить дать: жертвы неразделенной любви...
— В смысле, девчонка бросила?
— Угу. Причем — всех сразу...
Уваров еще раз похвалил героев:
— Ну, что сказать — молодцы. Только вот немного грязновато сработали...
Иванов подумал, что сейчас заставят всю банду ковролин стирать — и даже не посмел бы возразить...
Но обошлось. Чем-то посыпали, спрыснули. Затем взяли у дежурной ключи от двух пустых номеров и устроили тривиальную протечку из душевых комнат.
Когда все было готово, вызвали начальника пансионата. Он пришел вместе с Глебычем, опером и терапевтом, все были изрядно навеселе, только что от карточного стола.
На ступенях ребятам тонко намекнули, что звал их совершенно трезвый генерал. Опер и терапевт (тоже товарищ в звании) мгновенно улетучились, от греха подальше, начальник икнул и принялся стремительно сосать мятную таблетку, а собиравшегося было удрать Глебыча перехватил бдительный Петрушин.
Генерал вкратце довел начальнику пансионата, что у них тут мероприятие, но не сказал, какое именно. Болтать об этом не надо, узнаем — спросим на всю катушку!
Начальник только кивал, дышал в сторону, спрашивать даже не пытался. Чего спрашивать — все равно не скажут.
Дежурную чекисты забрали с собой. Обещали вернуть через пару суток, живую, здоровую и без вредных травматических воспоминаний.
На прощание генерал сообщил Иванову: командующий в курсе, пансионат не покидать, после завтрака прибудет «вертушка» для эвакуации — присмотрите посадочную площадку. Тут вроде у озера места много, разберетесь...
Проводив чекистов, Иванов перекрестился. Уф, пронесло...
Спасибо Вите! Выручил. Избавил от обычной в таких случаях длительной и неприятной процедуры, чреватой самыми непредсказуемыми неприятностями. Или предсказуемым — это еще как взглянуть.
Один лишь осмотр номеров команды мог преподнести такие сюрпризы, что потом замучились бы разгребаться. Гранаты, рации, шпионская
К семи утра Глебыч в паре с Серегой восстановили трансформатор и телефонный кабель. Иванов тут же позвонил в штаб группировки.
Командующий даже не поздоровался: первым делом угрюмо поинтересовался, почему Витю оповестили, а его — нет. Нет, если бы вы там свои дурацкие, дебильные, ублюдочные секретные операции проводили — хрен с вами, на здоровье. Но вы же, типа, в отпуске! А кто вас в отпуск отправил, мать вашу?!!!
Иванов резонно возразил, что проводной связи до утра не было, а номер спутникового телефона командующего он не знает, потому что тот кому попало его не дает и правильно делает...
Это, однако, не подвигло сурового генерала на большую мягкосердечность. Он заявил, что ничего хорошего от таких отщепенцев не ожидал, и все, что случилось, — вполне ожидаемая закономерность. То есть получалось, что команда с утра до вечера только и мечтала, где бы найти отделение «духов» и самую малость с ними поразвлечься.
— Короче так... Сейчас к вам «вертушка» будет. На Чкаловский, оттуда первым же бортом — «домой». Вечером жду вас с подробным докладом. У меня все.
— Нам нужно на пару дней задержаться... — заикнулся было Иванов. — Тут возникли некоторые нюансы...
— И слышать не хочу! — рявкнул командующий. — Я сказал — на базу! Вопросы?
Иванов тяжело вздохнул и выдал:
— А если вам по этому поводу представитель позвонит?
В трубке воцарилось тяжелое молчание. Это была прямая конфронтация: какой-то выскочка-полковник ставил под сомнение приказ командующего, боевого генерала, апеллируя к авторитету гражданского лица, у которого он, выскочка, временно находился в оперативном подчинении. Такого до сего момента Иванов себе не позволял, потому как был воспитан системой и прекрасно знал: оперативное подчинение — явление зыбкое и непостоянное, рано или поздно все равно придется вернуться в стройные ряды соратников...
— Если через час мне принесут официальное распоряжение на правительственном бланке — я умываю руки... — в голосе генерала явственно брякнули металлические нотки. — Пусть тогда вас там хоть всех перебьют, мне без разницы. Если нет — на базу! «Вертушка» подождет, я распоряжусь. У вас есть час, чтобы решить этот вопрос...
После завтрака Иванов сидел в номере, неспешно собирал сумку и думал. Думал, думал...
Через полчаса будет «вертушка». Вася разметил у озера посадочную площадку...
Товарищи по оружию сунулись было с вопросами — послал всех. Собирайте вещи, не лезьте, дайте подумать! Готовность к убытию — пятнадцать минут.
Полковнику нужно было принять непростое решение. В соседнем номере ждал своей участи пленный...
Проблема не в том, что пленного сразу не сдали чекистам. Хотя, конечно, залепуха еще та...
Представьте, Иванов выходит на связь с Витей и жизнерадостно сообщает:
— Вы звякните ребятам, мы тут того... За суматохой забыли пленного сдать...