Поле мечей
Шрифт:
— Представьте, что ваши офицеры погибли в первой атаке. Неужели вы запаникуете и позволите хаосу завладеть рядами? Продолжайте без нас. Надеюсь, что, когда вы вернетесь в форт, я услышу подробный доклад об успешном завершении учений.
Октавиан и Брут последовали примеру посыльного и повернули коней. А уже через пару секунд они галопом скакали в сторону форта.
Кабера с детским восторгом провел пальцем по голубому шелку. Его удивлению и восхищению не было предела — словно малое дитя, он радовался изысканным украшениям, которые
— Итак, теперь ты видишь, — снова начала Сервилия, — что я пытаюсь создать благородное, чистое заведение, а некоторые солдаты пользуются толченым мелом, чтобы запудрить сыпь…
— И все это ради удовольствия! — продолжал восторгаться Кабера, едва слушая ее слова. — О чем тут говорить, я готов умереть в таком доме!
Сервилия нахмурилась, а он отошел к краю устроенного в полу углубления, устеленного шелковыми подушками. Вопросительно взглянул на хозяйку, но та лишь решительно покачала головой.
— Юлий сказал, что ты хорошо разбираешься в кожных болезнях. Я готова хорошо платить, если ты согласишься обслуживать мое заведение.
Ей пришлось сделать паузу, так как веселый старик все-таки прыгнул на кучу подушек и, радостно хихикая, начал кататься по ним.
— Работа нетрудная, — упрямо гнула свою линию Сервилия. — Мои девочки и сами распознают проблему, если увидят симптомы, однако на случай возможных разногласий мне необходим человек, способный профессионально заняться… ну, скажем, проблемным мужчиной. Я прошу поработать временно, до тех пор пока не найдется постоянный доктор из города.
Кабера продолжал хулиганить, а Сервилия изумленно наблюдала за его проделками.
— Зарплата — пять сестерциев в месяц, — выложила она главный козырь.
— Пятнадцать, — неожиданно став серьезным, потребовал Кабера. Пока хозяйка изумленно обдумывала услышанное, он быстро поднялся и аккуратно расправил старую рубашку.
— Не больше десяти, милый. За пятнадцать я запросто могу нанять местного врача и поселить его здесь, чтобы он был всегда под рукой.
Кабера презрительно фыркнул.
— Во-первых, местные ничего не знают, а во-вторых, вы просто потеряете комнату, и все. Согласен на двенадцать, но предупреждаю, что беременностями заниматься не буду. Для этих дел нанимайте кого-нибудь еще.
— У меня здесь не какой-нибудь захудалый притон, — вспылила Сервилия. — А мои девочки, как все женщины, прекрасно умеют следить за луной. Больше того, каждая из них знает, что стоит ей попасть впросак, как она тут же получит расчет. Впрочем, обычно они снова возвращаются — уже после того, как отлучат ребенка от груди. Десять — моя окончательная цена.
— Осмотр интимных мест наших солдат стоит еще пары сестерциев, уважаемая, — жизнерадостно стоял на своем Кабера. — А кроме того, я не прочь захватить с собой несколько подушечек.
Сервилия потеряла терпение.
— Эти подушечки стоят дороже твоих услуг, старик. Пусть будет двенадцать, но никаких подушек.
Кабера удовлетворенно потер руки.
— Полагаю, плата за первый месяц работы — вперед. Да и чарка вина не помешала бы, в честь успешной сделки.
Сервилия открыла было рот, чтобы произнести очередную колкость, но тут за ее спиной раздалось деликатное покашливание. Зашла Нади, одна из новых девушек, лишь недавно поступивших на работу. Глаза ее были тщательно подведены и казались настолько же жесткими, насколько мягким и нежным было тело.
— Госпожа, у входа ждет посланник из легиона. Веди его сюда, Нади, — изобразив улыбку, распорядилась Сервилия. Как только девушка удалилась, хозяйка, словно оса, накинулась на врача: — Вылезай оттуда, быстро. Не заставляй краснеть за твое поведение.
Кабера выбрался из шелковой ямы, не забыв засунуть под рубашку маленькую подушечку — благо Сервилия в этот момент отвернулась, приветствуя гонца.
На щеках молодого человека пылал румянец, и по лукавой улыбке стоящей рядом Нади Сервилия догадалась, что девушка уже успела с ним поговорить.
— Госпожа, Цезарь просит тебя явиться в форт. — Молодой человек взглянул на Каберу. — И тебя тоже, целитель, — добавил он. — Мне поручено сопровождать вас обоих. Лошади ждут у крыльца.
Сервилия задумчиво потерла лоб, не обращая ни малейшего внимания на то выражение, с которым смотрел на нее гонец.
— А мой сын там будет? — уточнила она.
Гонец коротко кивнул.
— Созывают всех, госпожа. Осталось разыскать только центуриона Домиция.
— О, это совсем не трудно сделать, — с едва заметной иронией заметила Сервилия. — Он наверху.
Сказав это, красавица с интересом наблюдала, как огненный румянец молодого человека опустился со щек на шею и пополз дальше — под тунику. Она почти слышала, как бешено колотится в его груди сердце.
— На твоем месте я не спешила бы подниматься к нему.
Все расселись в просторной комнате с окнами во двор. Встречаясь взглядами, они не могли не заметить всеобщего возбуждения. Юлий стоял у окна, ожидая появления последнего из приглашенных. С гор в комнату залетал прохладный ветерок, слегка освежая разгоряченные движением и волнением лица, однако напряжение все равно оставалось почти болезненным, едва выносимым. Кабера неожиданно вытащил из-под рубашки шелковую подушечку, и Октавиан нервно засмеялся. Рений держал кубок с вином так крепко, словно хотел его раздавить.
Как только охранник плотно закрыл дверь, Брут осушил свою чашу и усмехнулся.
— Ну, Юлий, ты собираешься поведать, зачем так спешно собрал нас всех?
Взгляды сосредоточились на человеке у окна. Обычная усталость неожиданно пропала, и он держался прямо, словно до блеска начищенные доспехи придавали сил.
— Друзья. Сервилия. Я хочу заявить, что наши дела в этой стране завершены. Пора возвращаться домой.
Последовало минутное молчание, а потом, словно очнувшись, все принялись бурно выражать свою радость, а Сервилия, словно девочка, запрыгала от восторга.