Полегче на поворотах (сборник)
Шрифт:
— Вы об этом никогда не говорили.
Каллаган смотрел в потолок. Он улыбался. Наступило молчание. Он знал, зачем Грингалл пришел, и знал, что Грингалл это тоже понимает.
Грингалл перевел взгляд на газету, валявшуюся на столе.
— Интересно, не так ли? — спросил он.
Каллаган покачал головой.
— Это дьявольски интересно, Грингалл, но мне это не нравится. Когда я утром увидел газеты, то понял, что моя сотня в неделю испарилась.
Грингалл щелкнул языком.
— Скверно, — сказал он. — Значит, они вам платили?
Каллаган
— Это была прекрасная работа. Чем могу вам служить?
Грингалл наклонился вперед и сложил руки перед собой.
— Вы можете помочь мне, Каллаган. Утром я разговаривал с миссис Ривертон — мачехой молодого Ривертона. Она сказала, что вы вели по их поручению расследование. Я думаю, вы сможете ответить на пару моих вопросов.
Каллаган поднял брови.
— Вам ничего подобного не нужно, Грингалл. И вы знаете это. Дело в шляпе.
Грингалл удивленно уставился на него.
— Откуда вы знаете? — спросил он. — В газетах не было ничего, кроме фактов: смерть Рафано и ранение Ривертона. Я думаю, он тоже умрет, — прибавил он мрачно.
— Работайте сами. Я получил инструкции от старого Ривертона через «Селби, Рокс и Уайт», его адвокатов, узнать, кто выкачивает деньги из молодого Ривертона. Ривертона прозвали «Щенком», и поверьте мне: он им и был. Им удалось окрутить его. Кто-то давал ему наркотики и не отпускал от себя.
Он помолчал и закурил другую сигарету. Покашлял и задумался.
— Вы глотаете дым, Каллаган? — спросил вдруг Грингалл.
— Да. И к тому же слишком много курю.
— Продолжайте.
— Я не Шерлок Холмс, чтобы решать такие задачи, и не смог представить отчет своим клиентам, потому что у меня не было фактов. Были теории, но теории не много стоят, особенно если вы получаете за них по сотне фунтов в неделю. Решайте сами, — продолжал он. — Я выяснил только, что Рафано был заинтересован в Уилфриде. И этот же Рафано организовал все дело. Видимо, у него есть кое-что в голове, хотя техника, которой он пользовался при этом, целиком американская. Вы слышали о нем?
— Были всякие слухи, — пожал плечами Грингалл, — но мы не особенно доверяем слухам. Нам никогда не жаловались на него.
— Держу пари, что жалобщики до вас и не дошли бы. Это только случайное совпадение, что Щенок пожаловался. Правда, не тому, кому нужно. Это то же самое, как если бы он пожаловался на Рафано самому Рафано.
— Что вы имеете в виду?
Каллаган выпустил дым. Выражение искренности и полного доверия появилось на его лице — верный признак того, что он лжет.
— Я скажу вам, как я работал, Грингалл, — начал он. — Если я вернусь к «Селби, Рокс и Уайт» или старому Ривертону и выложу им свою версию этого дела, они могут позволить мне идти своим путем — что было бы лучшим решением — или обратятся в Скотланд-Ярд. Я предупредил миссис Ривертон, что, если связаться с вами, это может иметь неприятные последствия для Щенка. Закон преследует не только за продажу наркотиков, но и за их покупку.
Грингалл кивнул.
— Вы правы. Миссис Ривертон рассказала мне об этом.
— Сейчас вы поймете, — ответил Каллаган. — Я позвонил Рафано и имел с ним разговор в пятницу вечером в Парлар-клубе. Я предупредил его, что если он не станет вести себя лучше, то самое благоприятное, что его ждет, — это высылка в Штаты в сопровождении агентов Скотланд-Ярда. А этот Джейк, как я случайно узнал, не очень-то популярен в Штатах, и ребята Гувера кое-что имеют против него.
— Кажется, я сработал хорошо, — продолжал Каллаган. — Молодой Ривертон на следующую ночь подкараулил меня и послал ко всем чертям. Он был напичкан кокаином и едва осознавал, что делает.
После этого я понял, что попал в целы Рафано предупредил Щенка, чтобы тот вел себя потише и избегал скандалов.
— Очень интересная мысль, — кивнул Грингалл. — Только это не помогло.
— Я знаю, — сказал Каллаган. — Ривертон может говорить?
Грингалл покачал головой.
— Он без сознания. Они поместили его в больницу в Баллингтоне. Может очнуться, но может и умереть, не приходя в сознание. Я бы хотел узнать, зачем он явился на яхту. Должен же он был понимать, что с Рафано ему не справиться.
— Ну, он был в таком состоянии, что его могли не волновать подобные нюансы. Я полагаю, он узнал, что Рафано собирается смыться. Может быть, до него, наконец, дошло, что из него вытянули восемьдесят тысяч. Ему это не понравилось, и он пошел к Джейку, вооружившись пистолетом. В свою очередь, угрозы Щенка не понравились Джейку, и тот тоже схватился за пистолет. Однако Щенку повезло больше.
— Это был прекрасный выстрел, — заметил Грингалл. — Ривертон с двенадцати ярдов поразил Джейка в сердце. Спасибо за помощь, Каллаган. — Он встал и взял шляпу.
— Я полагаю, это называется убийством, — сказал Каллаган.
Грингалл кивнул.
— Что же еще это может быть? Если он поправится, мы обвиним его в убийстве.
Опираясь руками о ручки кресла, Каллаган тоже встал.
— Это могло быть самозащитой, Грингалл. Если Щенок пришел поговорить с Рафано, считая, что тот мог убить его, я думаю, присяжные согласятся с версией самозащиты. Откуда вы знаете, что Джейк не стрелял первым? Может быть, Щенок выстрелил после того, как был ранен.
— Ну, это сейчас трудно утверждать. До свидания, Каллаган.
Он вышел из конторы. Каллаган стоял у камина и смотрел на кучу газет, валявшихся у его ног.
Потом он сидел в темном кабинете и смотрел в огонь. Чертовски странно устроена жизнь, думал он. Она зависит буквально от каждого пустяка. Если бы он сделал так, как настаивала в пятницу Торла Ривертон, он мог бы просто позвонить ей и не увидел бы ее в отеле «Шартрез». Тогда он не видел бы и ее плаща из оцелота. Если бы Джимми Уилпинс не страдал бессонницей, он спокойно спал бы в субботнюю ночь и не видел женщины в плаще из оцелота. Чертовски странно, что Джимми выглянул в окно именно в тот самый момент, когда на пристани появилась Торла Ривертон, а не он сам, Слим Каллаган.