Полет бабочки. Восстановить стертое
Шрифт:
Ну и молитва! Даже если святые действительно есть, если они действительно кому-то помогают, как утверждали баба Глаша, Кира и церковные бабушки, вряд ли ему понравится такая глупая просьба. Тем более на иконах он такой строгий.
Денис вышел из ванной и увидел в прихожей Марину. Полностью одетая, она, стараясь не шуметь, вынимала из шкафчика свои сапоги.
— Куда это ты собралась?
Марина вздрогнула и уронила сапог. Дверь спальни открылась, появилась Инна. Ни слова не говоря, стала на
— Я… еще не все купила вчера, — пробормотала Марина, глядя в пол. — Ты меня не подвезешь?
— Так ведь рано еще, — удивился Денис. — Вызовите Олега, съездите с Инной. Честно говоря, мне страшновато тебя одну отпускать.
Инна еле слышно хмыкнула.
— Я не люблю вместе с кем-то по магазинам ходить, — заупрямилась Марина.
Инна хмыкнула снова.
— Да перестань ты хрюкать! — разозлился Денис. — Марин, а ты перестань выделываться! Не хочешь с Инкой, пусть она вызовет Олега, поедешь с ним. Все. Одну я тебя не отпущу.
Инна хотела что-то сказать, но в этом время запищал его сотовый. Денис достал трубку, посмотрел на экранчик. Номер не определялся. Пожав плечами, он поднес трубку к уху.
— Ты?! — изумился он, услышав знакомый голос. — Послушай, перезвони мне минут через десять, ладно?
Инна, закусив губу, напряженно прислушивалась. Когда Денис закончил разговор, она состроила жалобную гримаску.
— Дениска, я хотела сегодня окна помыть. Грязные такие, просто ужас. Пока погода хорошая. А то пойдут дожди…
— Ну и что?
— Так одна я не могу. А если Марина уйдет…
— Помоете завтра.
— А если дождь? Обещали ухудшение погоды.
— Ну, помоете потом, когда снова будет улучшение, — начал злиться Денис. — Велика важность. Приспичило тебе, да? Послушай, — повернулся он к Марине, — тебе срочно нужно за покупками? Может, вымоете эти чертовы окна? А то ведь она будет ныть неделю.
— Хорошо, — помолчав, тихо сказала Марина и снова уставилась в пол.
Инна торжествующе улыбнулась. Денису от этой улыбки стало как-то не по себе, и он поспешил уйти. Даже не позавтракав.
К черту этих баб! Пусть разбираются, как хотят. Одной спозаранку приперло шмотки покупать. Видали? Дорвалась! Фотомодель! А другой это поперек горла. Нет, представьте себе, надо окна мыть. Денег жалко? Или она специально Маринку хотела разыскать, чтобы издеваться над ней? Отомстить за те ее фокусы?
Нет, к черту! Все к черту! Потому что…
Потому что снова запищал мобильник. Денис как раз подходил к стоянке. Руки задрожали так, что он едва не уронил трубку.
— Верка, откуда ты взялась?
— Приехала на конференцию по новым финансовым программам. В Москву. Узнала, что у вас в банке творится, и сорвалась на два дня раньше. Все равно там скука смертная, ничего нового, одно название. Полечу отсюда чартером.
— Ты где?
— У мамы.
— Приедешь? — Его голос предательски дрогнул. — Ко мне? Ну, туда, где мы?..
— Нет, День, лучше на нейтральной полосе, — усмехнулась Вера. — Давай в той гадкой мороженице.
— А почему не в Макдоналдсе? Во сколько?
— В двенадцать нормально?
До двенадцати еще предстояло дожить. Денис сел за руль и не сразу вспомнил, куда собирался ехать. В банк? К отцу? Почему-то было тяжело дышать. Цветов надо бы купить. Господи, какие цветы?! Еще пару недель назад ему казалось, что время течет мимо, омывая его, как пустынный остров. Теперь он буквально физически чувствовал, что время пошло сквозь него, и от этого было больно. Больно и страшно. Ему хотелось отбросить все. Все эти разговоры о Вере, Седлецком, Умываке, все сомнения и подозрения. Чтобы ничего не было. Только тот день, когда они встретились у Казанского. Но… Инна, ребенок? Как с ними быть?
Денис от досады стукнул кулаком по рулю, попал по клаксону, «Лексус» обиженно бибикнул.
Дверь за Денисом закрылась. Я по-прежнему стояла как дура с сапогом в руке. Инна улыбалась по-змеиному, потом что-то сотворила с лицом, и оно вдруг стало сладким и приветливым.
— Вот и хорошо, — сказала она. — Помоем окна, а потом позвоним Олегу. Поедешь одна. Ты же не маленькая, чтоб тебя за руку водить.
Мне хотелось заорать, ударить ее и убежать. Я боялась ее и ненавидела. Но змеиная улыбка Инны сделала свое дело. Словно загипнотизированная, я положила сапог и пошла в комнату переодеваться в спортивный костюм. Глупости, бубнил в голове какой-то сонный и ленивый голос блекло-розового оттенка, глупости. Ты все придумала. Ничего опасного тут нет. Никто не собирается тебя убивать. Это те хотели, которые привезли тебя в лес. И потом пытались добить в Сочи. Но не Инна же!
Она вышла на кухню почти в таком же спортивном костюме, как и я, только поновее и другого цвета. Мой был серым, а ее — цвета морской волны.
— Ну вот, — все так же сладко пропела она. — Сейчас позавтракаем — и за дело.
Я тупо жевала. Все тело охватила какая-то ватная слабость и истома. Словно во сне, когда видишь опасность и не можешь от нее убежать, потому что ноги не слушаются, когда хочешь защититься, но руки лишь слегка касаются противника.
После завтрака я так же тупо вымыла посуду. Инна в этом время намечала фронт работ.
— Начнем с гостиной, — заявила она, выгребая из кладовки какие-то тряпки, губки и бутылочки.
Я безропотно принесла в гостиную ведро воды и убрала с подоконника цветы.
— Значит, так. — Инна посмотрела меня. — Я буду мыть вот эту половину, внизу и изнутри, а ты — ту. Потом заберешься на подоконник, помоешь верх и снаружи. У тебя как, голова не кружится?
Я неопределенно дернула плечом. Что толку было объяснять, что голова у меня кружится и болит очень часто. Не только от высоты, но и от духоты, а то и просто так, безо всякой видимой причины.