Полет дракона
Шрифт:
– Воины! Опомнитесь! Вас склонили к измене! Вернитесь к местам несения вашей службы и исполняйте свой долг, как и положено настоящим солдатам. Не вынуждайте меня применять силу!
По рядам заговорщиков прошло движение. Несколько мгновений они нерешительно переглядывались, затем молча опустились на колени.
– Я прощаю вас! – Сказал Владыка. – Но ваши искусители будут казнены.
Победа была полной. Ли облегченно вздохнул и повернулся к Фэю:
– Когда эти недотепы уйдут, можешь отвести арбалетчиков от бойниц, но не раньше!
– Будет исполнено, господин Главный Посол! – Ответствовал Фэй.
Убедившись в том, что враг повержен и сдался, Ли подошел к Ину и обнял его.
– Ты спас мою жизнь, мальчик. Я буду просить Небо дать мне возможность отблагодарить тебя.
– Вы уже сделали для меня много добра. – Ответил подросток-хунну. – И я всю жизнь буду вам благодарен.
Вечером следующего дня Владыка Хорезма устроил во дворце праздник для гостей. Звучала музыка и песнопения. Акробаты и танцовщицы развлекали присутствующих.
Каждый из воинов Хань получил в подарок от Правителя драгоценное украшение. Всех членов китайского посольства наградили кинжалами изумительной ювелирной работы.
Перед праздником произошло еще одно знаменательное событие. Ли зашел навестить остающегося в Хорезме Главного Посла. Там же, у его постели, он еще раз увидел хорезмийского лекаря Кул-агу. Посол был, еще очень слаб, и молодой офицер не стал утомлять больного долгими разговорами.
– Идите, господин Ли. – Тихо сказал Посол. – Все мы когда-то начинали свой жизненный путь. В ваших руках сейчас дело, порученное нам Высочайшим. Вы должны дойти!
– Мы дойдем! – Заверил его Ли. – И вернемся за вами. Выздоравливайте, господин Главный Посол.
Покидая комнату Посла, Ли хотел было попрощаться с Кул-агой, но тот остановил его.
– Это очень хорошо, и даже знаменательно, что я встретил вас, господин Посол! – Обратился он к Ли. – Не могли бы вы уделить мне немного вашего драгоценного времени?
– Да, конечно! – Ответил Ли.
Они уединились в одном из помещений дворца, сели напротив друг друга, и Кул-ага молча и довольно долго изучал выражение лица офицера.
Ли терпеливо ждал.
– Видите ли, молодой господин, - начал, наконец, целитель. – Я редко ошибаюсь. Вот и сейчас я, возможно, удивлю вас, если скажу, что вижу в вас незаурядные возможности лекаря.
Ли улыбнулся.
– Не знаю, как насчет возможностей, но то, что это занятие мне нравится, вы угадали совершенно точно.
– Я бы даже сказал, что в вас чувствуется стремление заглянуть в самую глубину человеческого естества.
– И в этом не могу с вами не согласиться. – Ответил Ли, вспомнив свои поиски «эликсира бессмертия».
Кул-ага широко, по-детски, улыбнулся.
– Сейчас все разговоры в Хорезме – только о вашей стране. Наши искатели истины, зная, что ваше время ограничено, не имеют возможности для беседы, но очень надеются на будущие встречи с учеными Хань.
– Я не сомневаюсь, что вместе с караванами в наши страны придут жемчужные ожерелья знаний. – Ответил Ли. – И буду с нетерпением ждать этого времени.
– Как бы мне хотелось поговорить с вашими врачами! – Воскликнул Кул-ага.
– О! Мне кажется, вы знаете и умеете так много… - Учтиво заметил Ли.
– Кое-что я, действительно, умею, но океан знаний бездонен, а человеческая жизнь так коротка!
Последующий час Кул-ага с самым живым любопытством пытал Ли о способах лечения ханьских врачевателей.
Рассказывая, Ли вдруг понял, что многого он не знает и сам. Все его увлечения медициной были нерегулярны, и носили характер поверхностный и самонадеянный.
– Я много размышлял о характере и видах человеческого пульса. – Сказал Кул-ага в ходе беседы. – И чувствую, что здесь сокрыты безграничные возможности. Но, времени заниматься всем одновременно у меня не хватает.
– Как раз в этом я и вижу смысл общения мудрых. – Ответил Ли. – Объединяя знания, становишься вдвое богаче духом. Что же касается возможностей изучения человеческого пульса, то у нас есть настоящие кудесники этого дела. Рассказывают, что у одного из Императоров Хань заболела любимая жена. Он призвал лучшего лекаря Империи, и приказал ему вылечить молодую супругу. Но при этом поставил ему два условия: ты не должен ее видеть, и ты не должен к ней прикасаться.
– Хорошо! – Ответил мудрый старик. – Вели поместить меня в комнате, соседней с той, в которой будет находиться твоя царственная супруга. И пусть в стене, нас разделяющей, твои слуги проделают отверстие размером с ягоду вишневого дерева.
– Хорошо! – Сказал Император. – Но я буду стоять рядом с тобой.
Так они и сделали.
Очутившись в пустой комнате, вдвоем с Императором, лекарь подошел к отверстию и спросил: здесь ли ты, моя Повелительница?
Красавица отозвалась.
– Хорошо! – Сказал лекарь. – Я просуну в отверстие шелковую нить, и буду держать ее за один конец. А другой конец нити ты привяжи к запястью своей царственной ручки..
Так она и сделала.
Чуткие пальцы лекаря вслушивались в неуловимые биения нити, и тогда он сказал:
– Девочка! Не надо обманывать старого человека! Отвяжи нить от ножки своей комнатной собачки, и привяжи ее там, где я тебя попросил.
Раздался веселый девичий смех, подобный звону серебряного колокольчика.
И еще раз вслушался лекарь в таинственные движения нити. Потом повернулся к Императору и сказал:
– Я поздравляю тебя, Высочайший! Твоя супруга беременна. Ты скоро станешь отцом!
– Великие боги! – Воскликнул Кул-ага. – Ваш рассказ явил мне образец совершенства, к которому я стремлюсь всю свою жизнь!