Шрифт:
Под зелено-жёлтой листвой осеннего леса, на поляне, окружённой со всех сторон валунами и кустарником, мелькали пушистые фигуры. Это были коты одного из местных кошачьих племён, живших и выживавших по своим особым законам. Было бы долго описывать уклад их жизни, так что просто вдумайтесь в слово «племя», представив, например, индейцев, и перенесите всё воображённое на кошачий лес.
Возле пещерки, где обитали кошки-мамы с малыми котятами, именуемые здесь королевами, резвился, гоняя за собственным хвостом, котёнок-подросток по имени Острозубчик. Вокруг
Котёнок поднял глаза и увидел своего отца, серо-коричневого в меру крупного мускулистого кота Спинодуга, в племени имевшего довольно высокий статус глашатая, – он-то и заслонил собой гревшее дитя светило. Папа смотрел строго, как и подобает советнику и заместителю предводителя, переводя взгляд поочерёдно с сына на клоки шерсти, с них – на потерпевших котят, робко высунувшихся из детской, а с них – опять на сына.
– Мда-с… – недовольно прокомментировал Спинодуг, однако Острозубчик ничуть не испугался и не устыдился, а как ни в чём ни бывало затараторил:
– Папа, папа, ты вернулся? Как охота? Слушай, можем пойти хоть мышку поймать? Я тут уже со скуки извожусь, силы меня разрывают, а применить их некуда. Ну когда я уже стану воителем и смогу драться за наше племя?
– Так, тихо. Во-первых, давай помедленнее, а то тебя понятно едва ли больше, чем двуногих. А во-вторых, что это тут творилось? Чья шерсть? – кот приблизился мордой к одному их клоков и понюхал его.
– Это наша! – запищали котята, – Острозубчик…
– Силы выпускал, – тут же объяснил всё сын Спинодуга, ничуть не смутившись.
– Сто дохлых крыс тебе на завтрак! Шёл бы лучше дерево драл, а не соплеменников!
– Да что дерево… Мне нужна охота, сражения! Когда уже меня посвятят в воители?
– С таким непримерным поведением – лишь когда ежи полетят.
Котёнок выразил крайнее расстройство, отцу показалось, что он даже сейчас захнычет, а потому Спинодуг поспешил успокоить дитя:
– Ладно-ладно, не переживай. Давай всё-таки сходим на мышеловлю, пока день не закончился. Для племени я уже постарался, так что всё, что поймаем, – наше.
– Мур-ра! – и Острозубчик, едва не сбив с лап папу и ещё пару котов, полетел к выходу из лагеря.
Отцу-глашатаю ничего не оставалось, кроме как побежать следом, попутно предупредив о недолгой отлучке оказавшегося поближе воителя.
Выйдя из кошачьего логова в лес, Спинодуг окинул взглядом окрестности, одновременно ища сына и наскоро продумывая маршрут. Смутные опасения, что сорвиголова Острозубчик умчится на радостях невесть куда, мгновенно развеялись: он завис тут же, у стен лагеря, встретив своего товарища Узлохвостика, что был немногим старше его.
Увидев глашатая, этот котёнок почтительно наклонил голову, но надолго формальности не затянулись, ведь Острозубчик тут же со всей своей нагловатой настойчивостью попросил папу взять и Узлохвостика с собой.
– Ну, добро. Вдвоём хорошо, а втроём лучше, – согласился Спинодуг, про себя добавив: – Если только третий не хулиганистей первых двух…
Каким бы уютным и надёжным ни казался лагерь этого котоплемени, и сколь бы прекрасной ни была растительность кругом, он имел один существенный недостаток: подходящие охотничьи угодья находились за тысячу хвостов от него, и почти за всей едой приходилось мотаться в даль далёкую, что несложно «налегке», но весьма обременительно с пойманной добычей в зубах. Поэтому-то ни для котят, ни для котяр-профессионалов охота не могла быть простым развлечением, а вкупе с переносом пойманного в лагерь становилась своеобразным видом спорта, граничащим с выживанием.
Преодолев большую часть пути до «рыбных» (вернее, мышиных) мест, Острозубчик, разрываемый желанием разрывать добычу, а не лапы о землю, стал ворчать:
– Эх, ну почему нам не построить новый лагерь поближе к угодьям? Каждый был бы рад, а то эдак все силы, нужные для охоты, уйдут вникуда!
– Поддерживаю мысль товарища, – осторожно заметил Узлохвостик.
– Хм… Честно говоря, я во многом с вами согласен, но наш предводитель Звездогон из каких-то соображений этой затее не даёт добро. Может, имеет место его личная привязанность к месту и некоторая… консервативность, а может, какие-то глубокие замыслы, которые пока рано оглашать перед всем племенем.
– Но уж с глашатаем Звездогон мог бы поделиться своими соображениями!
Спинодуг лишь издал «мяу», полное неопределённости, а, помолчав, добавил:
– Как сейчас помню его слова на предпоследнем собрании племени: «Новый лагерь начнём строить, как только взлетят ежи»… Ладно, не наше дело – обсуждать и осуждать предводителя. Его задача – заботиться о благе племени, так будем считать, что ежедневная насыщенная физкультура нам на пользу.
– Будем счи…
– Тсс! – зашипел вдруг Спинодуг, пригибаясь к земле, – Слышу шорох. Ну-ка, прислушайтесь.
– Кто-то крупный, – заметил Острозубчик.
– Может, заяц? – предположил второй котёнок.
– Лишь бы не лиса. Жалко, что ветра нет – придётся полагаться на глаза и уши. Зато и нас цель или противник не унюхает так просто.
Коты приникли к земле, больше не говоря ни слова, и стали со всей присущей им ловкостью и мягкостью шагов приближаться к источнику звука. Вот шорох повторился – охотники замерли, как вдруг из дальних кустов вырвалось что-то круглое и, пролетев по широкой параболе, рухнуло в опалые листья неподалёку от зверей. Коты провели взор следом за неопознанным летающим объектом, на несколько мгновений оцепенев.
– Вы это видели?! – одновременно спросили друг у друга трое, переглядываясь.
– Это точно не птичка и не белка…
– По-моему, самое время строить новый лагерь, – заметил Узлохвостик.
– Э-э-э… Глазам не верю, но… Так, котята, сидите тут, а я проверю. Если вдруг что – нападайте с двух сторон и бейте тревогу.
Спинодуг быстро, но тихо направился к предполагаемой точке приземления НЛО, осторожно стал раздвигать лапой листья и вскоре снова онемел. Тем не менее, быстро сумел взять себя в лапы, а тогда махнул хвостом, веля котятам бежать к нему.