Полет ворона
Шрифт:
Ну, как это обычно происходит, я хорошо себе представлял.
Сначала рядом с таким местом появляется некое поселение. Или попросту усиливается уже существующее – в большинстве случаев они там обычно имеются. Где-то же жили раньше рабочие? Люди новые приезжают, дорогу чинить пробуют… Купцы, опять же…
Разрастается посёлок, его уже можно и городком назвать. И как-то вот получается, что начинают обращать внимание и на рядом расположенный завод. А туда уже тихой сапой и завезти кой-чего полезного успели…
Резонный вопрос – на фиг нужны такие сложности?
Так это смотря какому князю!
Ежели он мужик умный – то никаких экивоков никто не устраивает, сразу по делу базар идёт.
А если он из вчерашних братков? Что привыкли больше хапать, нежели строить? Тут первая мысль – а я чего с этого поимею? И начинается… Появляются всякие непонятные «таможенные» посты, придорожные гопники «внезапно» наглеют… да и много чего ещё…
Особых дураков среди местной верхушки уже давно нет – повывелись. А вот чрезмерно жадные – эти имеются, и в изрядном количестве. И более того, очень часто восстановление завода – это инициатива сверху. То есть из далёкой Сибири, от того самого правительства, что не столь давно там образовалось. И для такого дела, как восстановление производства, оно ничего не жалеет. А урвать с этого толику малую хотят многие. Ибо – где эти, сибирские, а где мы?! С них не убудет!
Так что одно дело, когда эта инициатива идёт от правительства – тут «своё» хапнуть – святое дело! Типа – «у короля много!».
И немного другие пляски, ежели всё это идёт от местного населения – мол, мы сами решили тут кое-что починить…
Пресекать столь полезную инициативу не рискуют даже самые недальновидные управители. Ибо это может повлечь весьма неблагоприятные последствия – вплоть до летальных. Благо стволов у населения на руках до фига, есть даже и ствольная артиллерия с миномётами. Так что особо себя ущемлять народ попросту не позволит. До всеобщего же разоружения руки пока ни у кого не дошли. Хотя хотелось многим… аж до скрежета зубовного! Пробовали тут некоторые… так их имён сейчас никто уже и не помнит.
Понятное дело, что князья тоже баранами не были и кое-что понимали. Но… хватало ума не плевать против ветра. Связь и авиация по-прежнему оставались в подчинении у центральной власти. И это был неслабый такой намёк! Его многие поняли правильно.
Словом, в окрестности Крутоярска пошли «торговые» караваны.
И не дошли.
Точнее – дошли не все. Некоторые исчезли совершенно бесследно, словно их и вовсе никогда в природе не существовало.
Разумеется, их стали искать.
И вот тут особистов ждал первый облом.
Как обычно вылавливали всяких там придорожных «джентльменов»?
Да, на продаже краденого! Никто же не совершает набеги «из любви к искусству», все жрать хотят. И желательно – повкуснее и почаще. Оборванцами тоже никто выглядеть не хочет…
А уж размотать цепочку от скупщика к бандиту… тут много опытных спецов имеется. Учитывая же суровость соответствующего закона, не делающего особой разницы между разбойником и оным «торговцем»… Сколько крику по данному поводу было среди купцов! Но, закон таки продавили. Причём почти повсеместно. Чем резко снизили «кормовую базу» у всяких там любителей придорожного промысла. Да так, что порою выгоднее стало за границу это добро вывозить, нежели на местный рынок с ним выходить. К стенке, положим, могут и не поставить… но вломят чувствительно! Так, что будешь помнить всю оставшуюся (как правило, недолгую и печальную…) жизнь.
Так вот – нигде краденый товар не всплыл.
Вообще нигде – словно и не бывало его вовсе. Воля ваша, но это уже как-то не укладывалось в привычные рамки. Нет, в принципе, такое могло быть. Пару раз… Уж слишком непредсказуема судьба дорожного грабителя. Вполне могли они налететь на крепкую ватагу какого-нибудь купчика или наёмников на княжеской службе. Последние так и вовсе не церемонились и стрелять зачастую начинали первыми. А много ли поведает свежий покойник? Так что краденый товар вполне мог мирно лежать где-нибудь в лесном схроне.
Но шесть нападений подряд?
Такое количество специфического оборудования попросту не могло бесследно сгинуть в тайниках! Предположить же, что каждая банда, не успев ничего толкнуть, тотчас же кем-то умножалась на ноль… Воля ваша, но я не настолько фантазёр!
Как выяснилось, среди особистов таковых персонажей тоже не имелось. Там всё больше народ конкретный попадался…
И поэтому стали думать.
Версию альтруистов, эдаких современных луддитов, отмели сразу – не те ноне времена. Сейчас никто ради только одной бредовой идеи грабить и стрелять не станет. Мало ли кто не хочет возрождения промышленного производства? Но не настолько же, чтобы тратить на это нехилые, в принципе, средства, не получая взамен никаких дивидендов? Кто-то этих гавриков кормит, поит и обихаживает. Значит, есть источники дохода. Есть система реализации похищенного, источники пополнения личного состава, снаряжения и вооружения.
И ещё одну ошибку допустили неведомые злодеюки.
– Сначала в их нападениях не прослеживалось никакой системы, – вертит в руках карандаш Петрович. – Один наш караван, парочка купеческих… ничего особенного. Но потом!
Он поднимает палец вверх.
– Четыре нападения подряд! Безошибочно – прямо на наш груз! Это не могло не вызвать подозрений…
Резонно предположив наличие «крысы», которая засела где-то поблизости, особисты пошли на хитрость. Сформированный караван вышел из города и… никуда дальше не пошёл. Колонна свернула в сторону и устроилась на постой в ближайшей деревне. А ночью, под покровом темноты, груз приняли наёмные ватажники. Единственный, кто что-то знал, – «купец», которому якобы и принадлежал караван. Характер груза, место назначения – ничего этого никто, кроме «купца», не знал.
Ватажников наняли совсем в другом месте, и никто из них не был осведомлён ни о каких подробностях. Обычное, кстати, дело, таким промыслом (охраной караванов) кто только не занимался! Даже бывшие разбойники – только плати!
Груз тихо вывезли со складов, никто посторонний рядом не маячил – об этом позаботились уже сами особисты.
Караван, пользуясь темнотой, вышел… и исчез – точно так же, как и все предыдущие. Абсолютно бесследно и беззвучно – словно растворился в той самой темноте.