Полет ворона
Шрифт:
— Извини, — сказала она, опираясь на руку Ника. — Я сорвалась. Пойдем, возьмем Ивана. Поможешь его довести.
— Сама-то не ушиблась?
— Вроде нет.
Домой они двигались следующим порядком: Таня и Ник шли в шеренгу. Иван болтался между ними, волоча ноги. Одна его рука покоилась на плече Тани, другая — на плече Ника. Шествие замыкал Огнев, который то и дело спотыкался и шепотом матерился.
Сестры, вставшие, как всегда, на рассвете, пили чай перед началом трудового дня. За перегородкой храпел Иван. В горницу на цыпочках прошел Огнев и остановился в двух шагах от стола.
— Юра, садитесь с нами, — предложила Таня. Огнев остался стоять.
— Таня, — тихо произнес он. — Я пришел сказать, что мне неловко и стыдно за мое вчерашнее поведение. Мне уже здорово досталось от Никиты. Я сам ничего не помню, но он сказал, что я пытался петь, говорил какие-то недостойные речи...
Пели Вы хорошо, — сказала Таня, — а вот речи были действительно того...
Огнев смущенно опустил глаза.
—Да вы садитесь, садитесь.
Он скромно присел на краешек стула, принял протянутую ему чашку чая, взял сушку.
— Я вот думаю на озеро сходить, освежиться, — допив чай сказал он. — Составите компанию?
— Лизавете на работу надо, к цыплятам своим, а я, если хотите, попозже подойду. Задам только скотине корму...
Часа через полтора, вернувшись с озера, они еще с крыльца услышали в доме шум, возню, вскрики. Обменявшись недоуменными взглядами, они вбежали в горницу и увидели дикую сцену: Никита и Иван катались по полу, вцепившись друг в друга. Свободной рукой Ник с короткого размаха молотил Ивана по ребрам. Тот орал. На столе лежал раскрытый Иванов дипломат. Рядом валялись разбросанные листки бумаги.
Таня, не задумываясь, кинулась к дерущимся. Огнев застыл у дверей.
— Вы что, белены объелись! — кричала она, схватив и того, и другого за волосы и стараясь растащить их. — Ну-ка прекратите сейчас же! s
Они продолжали тузить друг друга. — Ах так! — крикнула Таня и с размаху ударила ногой в живот сначала Ника, потом Ивана.
Оба отвалились в разные стороны и сидели на полу, Держась за животы, хватая воздух и ошалело глядя на 1аню. Тут, запоздало прореагировав, к Ивану подлетел "гнев и занес руку для удара. Таня с такой силой перехватила его руку, что он не удержался на ногах и повалился прямо на Никиту.
— Так и убить можно... — простонал Иван.
— Сударыня, с вами шутки плохи, — сказал Ник, трудом выбираясь из-под Огнева.
— Объясните, что тут происходит! — потребовала Таня
— Он первый начал! — капризно заявил Иван вставая.
— Фигушки! — потирая живот, Ник поднял лежащий стул и уселся. — Я сижу здесь спокойно, читаю, и вдруг этот псих без всякого предупреждения кидается на мена и начинает метелить, как боксерскую грушу...
— Читал он! — завопил Иван. — Ты, жопа, расскажи что именно ты читал!
Он вскочил с пола и рванулся было к Нику, но, перехватив решительный взгляд Тани, остановился и встал тяжело дыша и уничтожая Ника глазами.
— Тебе, любезный, еще повезло, что я не успел принять боевую стойку, — сказал Ник уже намного спокойнее. — Иначе твоим родственникам пришлось бы гробик заказывать... Он напал на меня, сидячего, сзади. А в честном поединке от него осталось бы мокрое место, — пояснил он Тане и Огневу.
— Не тебе бы о честности говорить, пидор сраный! — заорал Иван.
Глаза Ника потемнели.
— За пидора получишь, — пообещал он и, с видимым усилием овладев собой, продолжил: — Короче, просыпаюсь я в полном одиночестве, совершаю утренний туалет и захожу сюда в соображении чего пожрать и выпить кофеечку. Ну, пожрать я нахожу на столе, а вот кофейку не вижу. Не знаю, водится он у вас в хозяйстве или нет, зато отчетливо помню, что в моей сумке завалялась баночка бразильского. Все бы хорошо, да вот незадача — начисто не помню, куда запрятали мою сумку. Начинаю розыски, открываю шкаф, который у вас в сенях. И вот она, моя сумочка, на нижней полке. А рядом с ней — этот самый Ванечкин дипломат, улыбается мне зазывно, будто говорит: «Открой меня, родной!» Ну, я не удержался и вместе с баночкой вожделенного кофе прихватываю его с собой, устраиваюсь поудобнее, пью кофеек, закусываю, потом раскрываю это самое кожгалантерейное изделие, — Ник показал на дипломат, — развязываю папочки и погружаюсь в чтение. Оно настолько меня захватило, что я не замечаю коварных шагов сзади, и...
— Но это же непорядочно, — возмущенно сказала Тaня. — Все равно, что читать чужие письма.
Иван с благодарностью посмотрел на нее.
— Непорядочно перебивать старших! — сказал Ник с и суровой ноткой в голосе, что все опешили. — Ну-ка, садитесь. Будем говорить серьезно.
Перемена тона была столь неожиданна, что никому и голову не пришло возражать. Все сели. Иван достал «беломорину», нервно закурил.
— Итак, вы пребываете в убеждении, что я заехал сюда просто так — пообщаться со старым приятелем, возобновить знакомство с его очаровательной женой, — эти слова Ник произнес без малейшей иронии, — отдохнуть на лоне природы? Да, все это так, но нас привело сюда еще и дело, дело нешуточное, которое касается в первую очередь тебя, дурака. — Он показал на Ивана. Тот заинтересованно слушал и пропустил «дурака» мимо ушей. — Твое увлечение изящной словесностью известно мне с младых ногтей, а вчерашние наши разговоры лишь подкрепили мое убеждение, что влечение это не угасло. Вчера ты, по трезвости и по пьяни, много чего порассказал мне о своих творческих успехах по части халтуры совместно со старичком Ахиллесом...
— Одиссеем, — тихо поправил Иван.
— Да хоть с Хароном! Все это, конечно, похвально, но неужели ты и сам не видишь, что это дорога под откос, в никуда?
Таня не удержалась и энергично кивнула — Ник попал в самую точку. Иван хмуро молчал.
— Также ты поведал мне о некоем грандиозном и действительно имеющем отношение к литературе прожекте, которым ты сейчас занимаешься. Зная тебя достаточно хорошо, я не сомневался, что добровольно ты не покажешь ни строчки.
— Не покажу, — подтвердил Иван.
— Это и обусловило мой сегодняшний волюнтаристский поступок со всеми вытекающими последствиями. — Он потер живот и болезненно сморщился.
— Но зачем? — спросил Иван. — Зачем тебе это надо было?
— Надо, — твердо ответил Ник. — Надо было посмотреть, на что ты сейчас способен, дозрел ли до того предложения, которое я полномочен тебе сделать...
— Какого еще предложения? — подозрительно спросил Иван. Таня смотрела на Ника с любопытством. Он разглядывал ногти на руке.
— Так вот, как тебе, скорее всего, неизвестно студии «Ленфильм», где я в данный момент подвизаюсь, весьма интенсивно и оперативно взялись за экранизацию последних опусов всеми уважаемого Федора Михайловича...