Полицейские и провокаторы

Лурье Феликс Моисеевич

Одновременно с этими письмами в надежде на дополнительное вознаграждение Азеф отправил начальнику Ростовского жандармского управления полковнику А. П. Страхову также анонимное сообщение о ростовском революционном кружке и его заграничных связях. Здесь карлсруйского анонима ожидала неудача. Страхов «сличением почерка и агентурными сведениями» установил личность корреспондента и о своем открытии, вопреки установившейся традиции, поставил в известность столичное начальство.

Получив от Страхова уведомление, Семякин затребовал у старшего помощника делопроизводителя Л. А. Ратаева справку об Азефе. Приведу ее текст полностью:

«Согласно донесению начальника Донского обл [аст-ного] жанда [рмского] управления] (май 1892 г., № 561) в числе лиц, состоявших под секретным наблюдением Донского областного ж [андармскопх] у [правления], был мещанин Евно Азеф (или Азов), в последнее время (март 1892 г.) занимавшийся мелким комиссионерством. Азеф принадлежал к кружку Фридмана, Остроухова, Равделя и по агентурным сведениям принимал весьма деятельное участие

в рабочей пропаганде, причем, имея возможность постоянно разъезжать под видом торговых дел в разные города империи, оказывал немаловажные услуги «Ростовскому кружку» доставлением нужных сведений и помощью тайной переписки иногородних соумышленников. При возбуждении дознания по поводу распространения в г. Ростове 25—26 марта 1892 г. преступных прокламаций Евно Азеф поспешил взять у ростовского полицмейстера свидетельство на получение заграничного паспорта и выехал из Ростова по агентурным сведениям за границу, продав предварительно по поручению какого-то мариупольского купца масла на 800 руб [лей] и присвоив эти деньги себе. При этом Начальник Донского обл [астного] жан [дармского] управления] сообщил, что из Канцелярии войскового наказания атамана войска Донского паспорта заграничного не выдавалось и что Азеф имел при себе паспорт Лысков-ского мещанского старосты Гродненской губ[ернии], выданный 3 марта 1892 года за № 87, сроком на один год, и вместе с тем просил распоряжения о розыске помянутого Азефа и, в .случае обнаружения его в пределах империи, об учреждении за ним, Азефом, негласного надзора полиции, как лицом, находившимся в сношениях с людьми, крайне неблагонадежными в политическом отношении» [531] .

531

3 Там же. С. 74.

Н. И. Петров, сменивший П. Н. Дурново на посту директора Департамента полиции, 29 мая подписал доклад на имя товарища министра внутренних дел, заключительная часть которого-гласит: «Принимая во внимание, что Азеф за свои услуги просит вознаграждение в размере пятидесяти рублей в месяц и имея в виду значительную пользу, которую можно извлечь из этого сотрудника, я имею честь испрашивать вашего превосходительства на выписку в расход из секретных сумм, с 1 июня сего года, ежемесячно по пятидесяти рублей для производства содержания означенному агенту» [532] . На докладе начертана резолюция: «Согласен». В этот же день Семякин известил Азефа о его зачислении с 1 июня 1893 года на службу в Департамент полиции «корреспондентом» и одновременно проинструктировал нового агента о дальнейших действиях.

532

4 Там же. С. 76.

Не следует удивляться тому, что в Департамент полиции был принят политически неблагонадежный да еще со склонностью к воровству. Что же тут поделать, если другие служить туда идти не хотели, да и не смогли бы. С украденного бочонка масла началось падение Азефа в бездну человеческой подлости, так он шагнул на первую ступеньку лестницы, ведущей в преисподнюю полицейской провокации.

Жандармский генерал А. И. Спиридович, с 1900 года знавший Азефа лично, в своей книге, напечатанной первым изданием для служебного пользования, писал: «Азеф разъезжал по русским студенческим колониям в Германии и Швейцарии, распространяя нелегальную литературу, собирал деньги, устраивал кружки. Он выставлял себя террористом, придававшим серьезное значение только центральному террору» [533] .

533

5 Спиридович А. И. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники. 1886—1916. Пг., 1918. С. 46.

Из Карлсруэ в Петербург шли «корреспонденции» с упоминанием в них всех, на кого можно было хоть что-нибудь донести [534] . В 1894 году Азеф женился на студентке Бернского университета Л. Г. Менкиной, входившей в «Союз русских социалистов-революционе-ров», основанный супругами Житловскими. Этот маленький кружок можно считать предтечей партии социа-листов-революционеров. Менкина прожила с Азефом четырнадцать лет, и у нее ни разу не возникло подозрений относительно непоколебимой верности мужа революционным идеям. В 1895 году у них родился сын, в 1902 году — второй. Знакомство с X. Житлов-ским открыло Азефу двери во все кружки социалистов-революционеров, и он действовал, он левел с каждым днем, он познакомился со всеми эмигрантами, придерживавшимися эсеровских взглядов. Доброе отношение Житловского и его рекомендации помогли Азефу приобрести известность в революционных кругах.

534

6 См.: Лонге Ж-, Зильбер Г. Террористы и охранка. М., 1924. С. 54.

Вскоре после женитьбы Азеф с семьей перебрался в Дармштадт. Там в 1899 году он завершил свое образование и, получив диплом Политехнического института по специальности инженера-электрика, поступил на работу в

одну из берлинских фирм [535] . Азеф хотел остаться в Германии и даже порвать со своей провокаторской деятельностью, но такое может произойти исключительно с обоюдного согласия. Осенью 1899 года Азеф получил предписание Департамента полиции с требованием о незамедлительном возвращении в Россию. Начальство ценило своего «корреспондента» и не желало с ним расставаться. Хозяева сочли возможным его услуги оплачивать дороже, и в 1899 году Азефу прибавили оклад «до 100 рублей и кроме наградных к Новому году были выданы наградные и к Пасхе» [536] .

535

7 См.: Герой провокации Азеф: подполье русской революции. М., 1909. С. 5./Б. п.

536

8 Николаевский Б. И. История одного предателя. С. 37.

Начальник Особого отдела Департамента полиции Л. А. Ратаев, сменивший на этом посту Семякина, предложил Азефу поселиться в Москве и для прикрытия поступить на службу во Всеобщую компанию электрического освещения. По основной своей специальности Азеф оказался в подчинении начальника Московского охранного отделения С. В. Зубатова, ставшего его первым учителем и наставником по части провокации. Зубатов познакомил нового ученика с секретнейшими инструкциями, по которым действовала политическая полиция, с тайнами политического сыска и тонкостями внутреннего наблюдения. Не со всеми из этих инструкций может сегодня ознакомиться исследователь, столь строго они оберегались Департаментом полиции от постороннего глаза. У Е. П. Медникова Азеф прошел практику филерского мастерства. Зубатовская школа, славившаяся на всю Россию, позволила Азефу блистать среди революционеров знанием полицейских приемов, а охранке «раскрывать» замыслы эсеров, не бросая тени на своего агента, подстраховывая и прикрывая его действия.

Благодаря обширным знакомствам в среде русской эмиграции провокатор беспрепятственно вступил в Северный союз социалистов-революционеров, основанный А. А. Аргуновым. Несколько раз Азеф выезжал за границу, где одновременно выполнял задания по службе в электрической компании, а также Департамента полиции по слежке за революционерами и эсеров по установлению связей между противоправительственными группами и Северным союзом. Зубатов радовался успехам талантливого ученика. С января 1900 года его жалованье достигло уже 150 рублей в месяц.

Ратаев, многолетний начальник Азефа по Департаменту полиции, писал: «Таким образом, за два года пребывания в Москве Азеф успел постепенно втянуться во все тонкости техники наружной службы и проникнуть во все профессиональные тайны политического розыска. Приобретенные знания и приемы впоследствии применялись им с успехом в его преступной деятельности и создали ему в партии репутацию „отличного организатора" и „техника"» [537] .

Тандем Зубатов — Азеф на первых порах оказался в высшей степени удачным. Позже наблюдательный Зубатов понял, что провокатор не обо всем доносил своим хозяевам, и в 1903 году разругался с Азефом [538] . И кто знает, чем бы все это кончилось, если бы Зубатова не уволили от должности...

537

9 Былое. 1917. № 2. С. 195.

538

10 См.: Меныциков Л. П. Охрана и революция. Ч. 2. М., 1928. С. 24.

За период безупречной службы в Московском охранном отделении Азеф из «корреспондента» превратился в первоклассного секретного агента. Он помог охранке разгромить кружок московских социалистов-револю-ционеров, создать и ликвидировать Томскую типографию — надежду партии социалистов-революционеров.

История с Томской типографией характерна для правоохранительных органов Российской империи. Азефу удалось пронюхать о существовании печатного станка, спрятанного эсерами в Финляндии. «Но печатный станок,— писал Л. П. Меныциков,— в это время пребывал в бездействии. Зубатову же он был интересен лишь в работе — как груз, при помощи которого можно втянуть в топкое болото жандармских дознаний возможно большее число людей. «Новый приятель» (Азеф.— Ф. Л.)сумел поправить дело: по его настоянию группа решила приступить к печатанию очередного, третьего номера журнала «Революционная Россия» и поручила О. Н. Антиох-Вербицкой перевезти ради вящей конспирации типографские принадлежности за тысячу верст — в Томск. За этой особой, разумеется, последовал отряд филеров; когда печатня начала функционировать, специально командированный в Сибирь жандармский офицер Спиридович произвел затем (в сентябре 1901 г.), с надлежащей помпой, «ликвидацию», причем обнаружили все, что требовалось для охраны: типографию в «действии» и соответствующее количество обвиняемых» [539] .

539

11 Меныциков Л. П. Охрана и революция. Ч. 3. М., 1932. С. 9.