Полицейские и воры. Авторский сборник
Шрифт:
– А зачем их вообще снимать со счета? Воспользуйся мешком с газетами.
– Они не настолько наивны, – возразил Вигано. – Уже то, что они проделали, доказывает их ум и хитрость.
– Тогда возьми «куклу». Сними для этого тысяч сто. Вигано покачал головой:
– Не получится, Джо. Эти ребята очень сообразительные и осторожные. Они должны увидеть два миллиона, только тогда расслабятся. Они полезут в корзину и проверят, что мы туда напихали.
– А как насчет фальшивок?
– Они предупредили, что проверят нас и с этой стороны. Тут подал голос Стелло, новичок:
–
– На этот случай у нас есть гориллы, – сказал Вигано. – Мы их в порошок сотрем.
Другой из помощников Бэнделла спросил:
– А почему бы не оставить их в живых? Если они так ловко проделали эту работу, то еще что–нибудь смогут провернуть.
– Но у нас ничего на них нет, – возразил Вигано. – Мы не знаем, кто они, нам не за что уцепиться, а главное, они больше ничего не собираются проворачивать. Они были заинтересованы в одноразовой крупной работе. Это любители, о чем сразу и сказали мне.
– Что–то уж больно ловкие они для любителей, – сказал Стелло.
– Верно, и все–таки они любители. А это означает, что они могут допустить какую–нибудь ошибку, и тогда их схватит полиция, а от них ниточка приведет прямо ко мне.
– Так они копы или нет? – спросил Бэнделл.
– Не знаю, – ответил Вигано. – Мы пытались найти их среди полицейских, расспрашивали своих копов, но никто ни чего не знает. Я лично просмотрел чертову уйму альбомов с фотографиями двадцати шести тысяч нью–йоркских копов и никого не узнал. Но это ничего не значит, потому что парень, которой приходил ко мне, был в парике, с накладными усами и в очках, и кто его знает, как он выглядит на самом деле? Помощник Бэнделла спросил:
– А почему вы не сорвали с него эту маскировку, когда он пришел к вам?
– Потому что это было еще до ограбления. Если бы я преждевременно нарушил его меры безопасности, он не сделал бы дела.
– А что ты об этом думаешь, Тони? – спросил Бэнделл. – Ты лично. Копы они или нет?
– Просто не знаю. Парень, который ко мне приходил, сказал, что служит в полиции. Ограбление они совершили в полицейской форме и потом скрылись на полицейской машине. Но, говорю тебе, я так и не знаю точно, кто они такие!
Стелло сказал:
– Если они копы, может, это не очень удачная идея – замочить их.
– Как раз, если они копы, я тем более хотел бы их ликвидировать, – возразил Вигано. – Вспомни, ведь один из них был у меня дома.
– Если ты это сделаешь, то должен сделать очень тихо, – сказал Бэнделл.
– Конечно, – согласился Вигано. – Но чтобы это сделать, я должен успокоить их, а для этого мне и нужно показать им наличные.
Бэнделл снова задумался, по–стариковски жуя губами. Затем спросил:
– А как ты задумал провести этот обмен?
Вигано щелкнул пальцами телохранителю Энди, который тут же встал, открыл свой кейс и извлек карту Манхэттена. Он расправил ее и держал, как на пюпитре, с тем чтобы все могли ее видеть, пока Вигано давал пояснения.
– Я говорил тебе, что они хитрые противники, – сказал Вигано, подойдя к
Бэнделл не собирался ломать голову, он был очень деловым человеком.
– Объясни нам.
– Днем каждую среду Центральный парк закрывается для проезда автомашин. Не пропускают ни одной машины, только велосипедистов.
Бэнделл кивнул:
– И как ты намерен вывернуться?
– Мы не можем воспользоваться машиной, но ведь и они не могут! – Вигано касался карты пальцем, разъясняя ход операции. – У каждого выхода из парка мы поставим по машине, повсюду, здесь, здесь и здесь. В самом парке везде будут наши люди на велосипедах. Они будут связываться между собой через уоки–токи. – Он повернулся к присутствующим, вытянул вперед руку ладонью вверх и медленно сжал пальцы в кулак. – Весь парк нами будет перекрыт.
Стелло сказал:
– Но у вас будет тысяча свидетелей.
– Ими мы можем пренебречь. Когда эти парни прибудут на место, где предполагается произвести обмен, наши люди просто окружат их. Никто ничего не увидит, а потом мы вынесем их оттуда так, что никто из проезжающих мимо на велосипеде и не узнает, что там произошло.
Бэнделл хмуро разглядывал карту:
– Ты это хорошо продумал, Тони? Уверен в себе?
– Джо, ты меня знаешь, я человек осторожный. Я бы не полез в это дело, если бы не был уверен в успехе. И двенадцать миллионов. В бумагах на предъявителя. – Вигано обвел глазами присутствующих. – Это достаточно большой пирог, чтобы поделить его на всех.
Бэнделл медленно кивнул:
– Значит, ты хочешь снять с наших счетов в Нью–Йорке два миллиона долларов, показать им и потом сразу положить их на место?
– Верно.
– А какая гарантия, что эти два миллиона не попадут к кому–нибудь другому?
Вигано указал на своих спутников:
– С ними все время будут Энди и Майк. А остальные парни, задействованные в операции, вообще не узнают, что находится в корзине.
Бэнделл поменял положение, сев немного боком, чтобы взглянуть в окно, находящееся за его спиной. Минуты текли, а он все думал. Вигано сделал Майку знак, и он тихонько сложил карту и убрал ее. Бэнделл все смотрел на город.
Наконец он обернулся. Спокойно глядя на Вигано, Бэнделл сказал:
– Под твою ответственность. Вигано улыбнулся:
– Договорились.
ТОМ
Джо высадил меня на углу Коламбас–авеню и Восемьдесят пятой улицы, и я прошел пешком один квартал по направлению к Центральному парку. У светофора я перебрался на другую сторону, и парк оказался прямо передо мной, зеленый газон отделяла от тротуара низкая, по колено, стенка из кирпича.
В той части парка скамейки расставлены лицом к дороге. Я никогда не мог понять, зачем людям сидеть в парке спиной к нему, но факт, что в хорошую погоду скамьи всегда заняты, так что, видимо, в этом заключалось какое–то удовольствие, недоступное моему пониманию. Может, отдыхающим нравилось подсчитывать количество проезжающих машин.