Полицейские и воры
Шрифт:
День был слишком жаркий, чтобы сидеть в машине. Я вылез, запер дверцу и прислонился к ней, ожидая Джо.
Глава 11
Они услышали шум парада раньше, чем увидели его: многоголосицу огромной толпы, музыку марша и бой барабанов. Громче всех были слышны барабаны, еще за несколько кварталов отсюда.
В звуках парада им чудилось что-то тревожное, как будто предвещавшее нечто неотвратимое и драматическое. Вероятно, такое впечатление производил грохот сотен барабанов в колонне, растянувшейся
А если ты и без того взволнован предстоящим, первым в твоей жизни крупным ограблением, неуемный бой барабанов может довести тебя до сердечного приступа.
Оба приятеля испытывали тревожное чувство, но друг перед другом притворялись спокойными и деловитыми, что, возможно, было и неплохо, поскольку внешняя сдержанность помогала им справиться с волнением.
Некоторое время назад, встретившись на пристани, они и в самом деле были спокойны. Каждый успешно проделал первые шаги операции: Джо обеспечил им патрульную машину, Том переоделся в форму и нашел укромное место для своего “шевроле” – и это дало им ощущение уверенности, что все идет по плану. Там, под эстакадой, друзья быстро поменяли номера на машине и прикрепили на боках новые полицейские номера. Том и Джо действовали быстро и слаженно, и их грело ощущение, что они такие ловкие и организованные, что так хорошо подготовились и держат ситуацию под контролем.
Но когда они направились в центр и особенно когда въехали в узкие улочки финансового района, оба невольно стали думать о разных непредвиденных обстоятельствах, которые способны нарушить самый подуманный план. Друзьями снова овладело напряжение, и мерный грохот барабанов отнюдь не помогал от него избавиться.
"Паркер, Тобин, Истпул и К°”, облюбованная ими контора, располагалась в угловом здании с фасадом на улицу, по которой должен был пройти парад. Дальше по этой улице прилепилось другое здание с аркой, через которую можно попасть на соседнюю улицу. Именно туда они и направлялись, и их отделял от праздничной толпы и суматохи целый квартал, хотя шум слышался довольно отчетливо.
Рядом с аркой был укреплен пожарный гидрант, и Джо остановил около него патрульную машину. Они выбрались из нее и пошли в арку, на ходу невольно приноравливаясь к ритму барабанного боя. Впереди, в проеме арки, было черно от народа, и над головами демонстрантов колыхались разноцветные флаги.
И вдруг, когда друзья оказались под аркой, Джо внезапно громко рыгнул. Звук получился настолько резким и продолжительно-утробным, что, казалось, отразился от окон магазинов по обе стороны аркады, как гулкий удар кафедрального колокола. Том кинул на приятеля пораженный взгляд, а Джо потер грудь и смущенно улыбнулся:
– Просто я очень долго молчал и нервничал.
– А ты не думай об этом, – посоветовал Том больше себе, чем другу.
Джо криво усмехнулся:
– Ничего себе совет.
Они приблизились к концу аркады и ступили на тротуар, и шум нахлынул на них оглушительной волной, как будто рядом включили радио на полную громкость. Мимо проходили оркестранты, одетые в красно-белую форму, их медные начищенные инструменты вспыхивали на солнце, и отраженные лучи проблескивали сквозь толпу зевак на тротуаре. Справа приближался еще один оркестр, его музыка заглушалась грохочущей
Между фасадами зданий и толпами людей, наблюдавших за шествием, оставалась узкая полоска свободного тротуара. Друзья повернули налево и пошли по этой полоске друг за другом, двигаясь в том же направлении, что и оркестр по мостовой, но немного опережая его. Джо шел первым, широко шагая в такт музыке и барабанному бою и наблюдая за всем, что находилось на уровне его глаз: за людьми, копами, за входами в здания. Том вышагивал более тихо, посматривая на зевак, высовывающихся из окон, – практически в каждом окне стояло хоть по одному человеку.
На друзей никто не обращал внимания. Они свернули в парадный вход углового здания и прошли в лифт, находящийся на самообслуживании. Кроме них, в лифте никого не оказалось, и они быстро приклеили себе усы и надели очки с обыкновенными стеклами, которые достали из карманов. Это являлось дополнительной маскировкой, главное – они были в полицейской форме, за которой обычно не видят конкретного человека. Так, наблюдавшие за парадом зрители видели оркестрантов в ярком красивом облачении, но не различали лиц и потом не смогли бы опознать хоть одного из этих музыкантов. Нацепив очки, Том сказал:
– Когда поднимемся, разговор будешь вести ты, согласен? Джо усмехнулся:
– Почему я? У тебя приступ волнения перед выходом на сцену? Том не дал ему вывести себя из равновесия:
– Да нет, просто у меня нет практики.
– Ладно. – Джо пожал плечами. – Какие проблемы?
Лифт остановился, двери бесшумно раздвинулись, и друзья вышли. Конечно, Том все подробно описал приятелю, нарисовал даже схему охраняемой территории, но Джо появился здесь впервые, поэтому быстро огляделся, чтобы совместить реальную картину действий с воображаемой.
Около стойки не было никакой суеты, в отличие от того раза, когда Том посетил этот зал: вероятно, потому, что все смотрели парад. К тому же сейчас в зале находился только один стражник. Он облокотился на стойку, поглядывая на шесть мониторов, дающих изображения различных помещений конторы. На трех или четырех экранах были видны распахнутые окна и служащие, глазеющие на улицу. Судя по выражению лица охранника, он тоже не отказался бы от такого удовольствия.
Выходит, появилось еще одно основание в пользу того, что друзья проводили операцию именно во время парада: дорога к деньгам оказалась не так многолюдна, как в обычные дни. Они не рассчитывали на это, определяя дату Великого дела, но обрадовались дополнительному преимуществу.
Охранник перевел взгляд на вошедших, и его лицо сразу расслабилось, когда он увидел полицейских. Не убирая локтя со стойки, он выпрямился и произнес:
– Я вас слушаю, офицеры. Направляясь к стойке, Джо сказал:
– Мы получили сигнал, что из окон что-то бросают. Охранник недоумевающе сморгнул:
– Простите, что вы получили?
– Жалобы, что из окон бросают разные неподобающие предметы. Из окон этого углового здания.
Тому оставалось только восхищаться бесстрастием Джо, он говорил невыразительно, как полицейский на посту. Это приходит только с практикой, как и заметил Том в лифте.