Полицейские и воры
Шрифт:
Патрульную машину мы оставили у противоположного тротуара. Теперь мы протолкались сквозь толпу и подошли к ней, не отвечая ни на какие вопросы и не обращая внимания на то, что творится у нас за спиной.
Снова завыла сирена. Первая «скорая» отъехала, увозя женщину в госпиталь Бельвью. Грудь Пауля была залита кровью, которая крапинками запеклась на его лице и руках.
— Ты весь в крови, — сказал я.
— Ты тоже, — ответил он.
Я оглядел себя. Ведя женщину вниз, я шел с той стороны, где был порез, и вымазался в крови даже больше, чем Пауль. С рук капало,
— Иисусе, — проговорил я, отвернулся от Пауля и привалился левым боком к машине. Я не думал о том, что надо вымыться. Единственной мыслью было: «Я должен с этим покончить. Я должен с этим покончить».
Глава 3
Они возвращались домой поздно ночью — их смена началась в четыре часа дня и закончилась в полночь. Отсутствие транспорта на дорогах было единственным преимуществом вечерней смены. В город они ехали днем, когда основной поток машин шел в противоположном направлении, а обратно возвращались по практически пустому шоссе.
Однако эта смена обладала и существенным недостатком, так как на нее приходилась большая часть совершаемых преступлений. Число ограблений достигало пика от шести до восьми, когда люди шли домой с работы, потом жены начинали ссориться с мужьями, а затем к ним добавлялись и пьяницы. Грабежи магазинов, вроде того, что провернул Джо, в основном совершались от десяти вечера до рассвета, когда большинство из них уже закрыто. Так что в эту смену приходилось вкалывать засучив рукава.
Мы ехали в «шевроле» Тома, купленном шесть лет назад, пожирателе бензина и масла, с хлипкими пружинами и никудышными замками. Том уже не раз собирался поменять машину на более новую, но у него не хватало духу отогнать «шевроле» к продавцу подержанных автомобилей. Он понимал, сколько ему заплатят за эту рухлядь.
— Джо… — прервал молчание Том, когда они выехали из города.
Джо успел задремать.
— Что?
— Я хочу задать тебе вопрос.
— Я слушаю.
Том смотрел прямо перед собой.
— Что бы ты делал, будь у тебя миллион долларов?
Джо ответил мгновенно, будто ждал этого вопроса всю жизнь:
— Уехал бы в Монтану.
Том слегка нахмурился и покачал головой.
— Нет, я серьезно.
— Я тоже.
Их взгляды встретились. Ни один не улыбнулся.
— А я бы уехал к Карибскому морю, — сказал Том.
— Так далеко?
— Да, — кивнул Том. — На один из тамошних островов. Например, на Тринидад.
Джо вздохнул.
— Но вместо этого мы в Нью-Йорке.
Том снова взглянул на своего соседа.
— Помнишь, что ты сказал Джорджу на прошлой неделе?
— Этому болтуну? Нет. Что я сказал?
— Что мы можем достать все, что пожелаем, только сдерживаем себя.
Джо довольно хмыкнул.
— Помню.
— Так давай это сделаем! Достанем все, что нам нужно!
— Но как? — скептически спросил Джо. — Грабежом винных лавок?
Том нетерпеливо махнул рукой.
— Мелочевка, Джо! Этот вонючий город набит деньгами, а наше положение действительно позволяет достать все, что мы пожелаем. По миллиону на брата, одним махом.
Джо явно заинтересовался.
— И что мы должны ограбить?
Том пожал плечами.
— У нас есть, из чего выбирать. Банки, ювелирные магазины. Мы пройдем, куда захотим.
Тут до Джо дошло, о чем идет речь, и он расхохотался.
— Переодетыми полицейскими!
— Точно! — Тома тоже разобрал смех. — Переодетыми полицейскими!
Опять сломалась подземка. В половине десятого мы с Паулем стояли у люка на Бродвее, из которого выходили люди. Они просидели в поезде больше часа, там что-то горело, потом гуськом шли по тоннелю и поднимались наверх по железной лесенке. Патрульная машина с включенным маячком загораживала люк от объезжающего нас потока автомобилей.
Некоторые благодарили нас за то, что мы помогали им выбраться из люка.
Другие возмущались и ругали городские власти вообще и нас как их представителей в частности. Мы пропускали эти слова мимо ушей.
Но один тип оказался особенно назойливым. Лет пятидесяти, в хорошем костюме, с чемоданчиком в руке, он встал по другую сторону люка и разразился длинной речью:
— Мне стыдно за наш город! Это кошмар! Тут житья нет! И кого это волнует? Волнует ли это кого-нибудь? Все ломается, и всем глубоко наплевать! Учителя бастуют, подземка бастует, полицейские бастуют, уборщики мусора тоже бастуют. Деньги, деньги, деньги! Все требуют денег, а что они за них делают? Учителя учат? Не смешите меня! В подземку опасно спускаться. Уже не знаешь, выйдешь ли оттуда живым. Уборщики мусора? Посмотрите на улицы. Где они? Зарплату им повысили, но улицы от этого не стали чище! И вы, полицейские! Дай, дай, дай — вот все, что от вас услышишь! Квартиры грабят, где вы находитесь в это время? Женщин насилуют прямо на улицах, а вас не найдешь днем с огнем…
Мы не обращали на него внимания, как привыкли не замечать городской шум. Но тут он допустил ошибку. Он наклонился вперед и дернул меня за рукав.
— Вы слышали, что я сказал? — прокричал он.
Не стоило ему цепляться ко мне. Я повернулся и хмуро взглянул на него. Он тут же отступил на шаг. Город наконец заметил его.
— Дело идет к тому, что вы споткнулись, поднимаясь по этим ступеням, упали и расквасили нос, — тихо сказал я.
— Должно быть, вы не очень дорожите своей работой! — выкрикнул он, пятясь назад, и растворился в толпе.
Глава 4
В тот жаркий солнечный день они пили пиво во дворе Джо, около сборного бассейна. Джо, в плавках, чинил водяной фильтр, который постоянно засорялся и выходил из строя.
Они жили рядом уже девять лет. Том купил дом первым, одиннадцать лет назад. После рождения Джекки Джо решил уехать из Нью-Йорка. Как раз в тот момент продавался соседний дом. Том тогда был простым патрульным, давно знал Джо, иногда они работали в паре, и подумал, что тот будет хорошим соседом. Так оно и получилось.