Полиция реальности
Шрифт:
– Да как хочешь. Больше он ничего не написал?
– Написал! Все бы тебе съязвить, ууух.... Пишет: " Думаю, что в следующем году, я приеду к вам, и навещу могилу Сергея. Еще раз, примите мои глубочайшие соболезнования. С уважением, Сергей Хмуров". Вот так вот.
– Мда. Знаешь, наверное, глупо прозвучит, но очень хочется сказать фразу: "Заграница нам поможет".
Мать смотрит на меня как на придурка.
– Ты прав. Глупо звучит.
– она внимательно смотрит в ноутбук, и быстро добавляет - Ты готов?
–
– Ну, тогда выходим. Билеты я заранее взяла, так что пойдем сразу к платформам.
– Да как скажешь.
Выходим, запираю дверь, далее мы двинулись на остановку.
Автобусы ходят часто, хотя не такой уж большой мой город. Да, любой город - большая деревня, когда ты к нему привыкнешь.
В автобусе, в который мы сели, душно. Когда его двери открылись, мне показалось, что в меня ударила упругая стена, из горячего воздуха и запахов. Мама тоже насупилась, однако прошла внутрь, и села на одно из свободных кресел. Я сел рядом с ней.
– Красиво тут. И магазинов полно. Не то, что у нас.
– Дак, приезжай - закупайся, и едь обратно.
– Ты издеваешься? Пока довезешь вещи, триста раз уже их помнешь. Сейчас я накупила только потому, что ты со мной. А так бы - фигушки.
Далее едем молча. На каждой остановке, записанный женский голос оповещает ее название. Тут уж, даже если уснешь - не проедешь. "Остановка: Автовокзал", наконец-то заполняет автобус, я поднимаюсь с кресла, и мы выходим. Только вдохнув свежего воздуха, пусть и сдобренного изрядно машинной приобочинной вонью, я понимаю как же в автобусе было душно.
– Пошли скорее!
– мама тянет за лямку сумки - До отъезда пять минут!
Хотя до платформ недалеко, трусцой, мы побежали к автобусу. Это большая, выглядящая ново машина, немецкой сборки. Несмотря на общий наружный лоск, когда мы заходим внутрь, продравшись через очередь, я замечаю красную печать [F], на стекле разделяющим кабину водителя, и салон. И ухмыляюсь.
В принципе все. Сумки - в багажнике автобуса. Ноутбук с собой, и можно просто ждать. Я прислоняюсь лбом, к спинке стоящего впереди кресла, и минут через десять, когда автобус медленно пробирается через городской трафик, засыпаю.
Когда открыл глаза - горели желтым светом лампочки в потолке.
Тихое ворчанье двигателя, успокаивающе ласкало уши.
Где-то за спиной, кресла через два, колокольчиком звенел детский голос:
– Мама! А что дальше! Что дальше, мама?
– А дальше, - голос женский - Храбрый волшебник-недотепа, ушел прочь из башни надменного рыцаря, и оставил его одного, под присмотром нянек, мамок, и прочих магических принадлежностей. И жил там рыцарь, веки вечные, пусть и дольше всех-всех-всех, однако никого кроме мамок, нянек, и магических принадлежностей у него не было. И скучал он, и ржавели его доспехи.
– А волшебник? Как же волшебник?
– А недотепа-волшебник, пережил еще уйму прекрасных приключений, вместе со своими верными друзьями.
– Ааа...аа...а что это значит?
– вот этого вопроса я услышать совсем не ожидал.
Приподнимаю голову, и откинув со лба волосы, оглядываюсь. С обратной стороны, видимой мне черной обложки книги, смотрит на меня улыбающееся толстоватое лицо усатого мэтра фантастики.
– Это значит, что надо ценить людей. Мама, конечно, будет с тобой всегда-всегда! Но, какой же такой рыцарь, да без приключений? Добудешь их ты разве в башенке?
Я широко улыбаюсь, прямо таки от уха до уха.
Улыбнувшись, оказываюсь во власти странного ощущения... открываю глаза. Странно. Я спал, все это время. Оборачиваюсь назад. Никакой мамы с ребенком, хотя лампочки в потолке горят таким же желтым светом.
– Хм... странно...
– Что странно?
– спросила мама
– Да, бывает вот всякое. Сон такой яркий был, понимаешь. А еще, порой вообще не спится. Вот случится же такое.
– Мда уж. Небось, не спишь совсем? Сбил ритм.
– А был он у меня, этот ритм? Просто, иногда сны такие яркие-яркие, прямо ярче чем реальность. Знаешь, порой даже путаюсь.
Мама гладит меня по голове, и мягко улыбается. Эта ее улыбка, осталась такой же, какой я помнил ее еще в детстве. Успокаивающая, и теплая.
– Совсем уже заездился, в этом своем городе... ничего, хотя бы отдохнешь немножко у меня. На речку сходишь, по лесу погуляешь.
– Хорошая идея, мам.
Спустя часа так полтора, а может и подольше, мы приехали в маленький городок, где опять же, бегом пересели на другой автобус. Он уже, в свою очередь ехал домой.
Я сидел и смотрел в окно, на ночной лес. Несмотря на стереотипы, автобус очень плавно двигался по дороге. Казалось, будто мы каплей ртути, проплываем через лес. Лишь редкие указатели, рушили это погружение.
– Я скучал, мам.
– сказал я, и увидел что мама дремлет, приоткрыв рот. Ее лицо, приняло при этом смешное, слегка дурацкое выражение.
Мы приехали, часа наверно в четыре, на улице было уже не так уж темно. Наша остановка располагалась почти на самом выезде из поселка. Я растолкал маму, и мы вышли наружу. Воздух был свежий, холодный, и полный приторно-сладкого запаха. Это запах с табачного завода. Несмотря на то, что я знал это, почему-то именно этот запах, всегда ассоциировался у меня с цветущими каштанами. Не знаю почему. Просто, мне так казалось.
– Каштаны большие.
– сказал я - Уже твердые наверняка.
– Да, иногда идешь, а тебе такой на голову - бац. Больно.
– Издержки проживания.
Мы немного похихикали. Не шутка смешная одним только нам.
До нескольких трехэтажных, многоквартирных домов, в одном из которых мы жили, вела широкая дорога. Так уж вышло, что с двух сторон, она была обсажена каштанами, а сразу за каштанами же, шли толстые кирпичные стены, с колючей проволкой. Тот самый табачный завод. Создавалось впечатление большого-пребольшого коридора. В особо темные, лунные ночи, все смазывалось на этой дороге, и идущему казалось, что он в огромной, темной трубе. Ну, может быть, кому-то и не казалось. Мне казалось.