Полигон-3. Страж Предела
Шрифт:
Во внешних карманах обнаружилась пустая фляга, моток тонкого, но прочного троса с карабинами, и… «Экзекутор» в чехле-ножнах! Я усмехнулся. Сегодня у меня во всех смыслах второй день рождения: и в прямом, и в переносном. И подарки царские! Повертев нож в руках, я положил его на лежанку. Это не «Прометей», конечно, и даже не моя дохленькая винтовка, однако человек с ножом однозначно опаснее человека без ножа. Вон, в Лимбе я вообще с молотком и куском заточенной стали сначала воевал. И ничего, справился.
Снова упаковав значительно уменьшившийся рюкзак, я взял в руки подсумок с лабораторным комплектом, и задумчиво повертел его в руках. Повинуясь порыву, открыл, заглянул внутрь, ожидая почувствовать привычную смесь страха с отвращением… И растерянно замер, глядя на пустое гнездо, в котором еще недавно покоился прозрачный стакан со сколопендрой. Какого хрена?
«Знаешь, сколько тебе за нее система отвалит?» всплыли в памяти слова Эвереста. Хм. Теперь «гостеприимство» Скайлер становится более понятным. Видимо, сколопендра – плата за спасение. Ну, спасибо и на этом. Могла же просто забрать подсумок и оставить меня подыхать в развалинах. Несмотря на эти мысли, мне стало неприятно. Девушка произвела хорошее впечатление, а пропажа образца его смазала. Ну да и хрен с ним! Не жили богато – нехер начинать. Пробирки на месте, и то хлеб.
Бросив подсумок в рюкзак, я застегнул молнию и утянул ремни, подстраивая рюкзак под уменьшившийся объем, и попытался решить, что делать дальше. Несмотря на слабость, нужно уходить. Добраться до Предела, попробовать связаться с Сандерсом, и попросить его выслать кого-нибудь навстречу. Правда, непонятно, как глава «Буревестников» отреагирует на погибшую группу… Помнится, Блайза в подобной ситуации он собирался скормить морфам. Впрочем, я убегать и прятаться не намерен. Да и выхода у меня нет, нужно ребят вытаскивать.
Я привычно скосил взгляд на часы в углу панели виртуального интерфейса, и немало удивился, не обнаружив их на своем месте. Да и самого интерфейса видно не было. Что за…
– Элис! – позвал я, холодея от ужаса. Еще недавно я относился к имплантам с неприязнью, но сейчас, стоило представить, что остался без поддержки умного железа, как меня прошиб холодный пот. Как выживать без карты, навигации, тактического сопроцессора с его многочисленными инструментами? И без Элис, к которой я уже успел привыкнуть. – Элис! – снова позвал я. – Ты здесь?
Хвала богам! Изображение перед глазами мигнуло, и перед глазами появилась иконка с изображением девушки. Правда, от привычных иконок эта отличалась тем, что Элис в ее рамках была не статичным портретом, а вполне живой и подвижной. Короткие, черные волосы, слегка раскосые глаза, тонкий, аристократичный нос и воротник-стойка форменного кителя.
– Здесь, босс. Рада видеть вас в добром здравии, – девушка на экране улыбнулась, и поправила упавший на глаз локон. Я лишь головой покачал. Кажется, обучение искусственного интеллекта идет полным ходом. Что ж. Тем лучше. И не так тоскливо, и идиотом себя не чувствуешь, разговаривая с пустотой.
– Элис, что за ерунда происходит? Где интерфейс? Почему я не вижу карту, часы и все остальное?
– Я все выключила, – ответила помощница. – Связь с системой Полигона деактивирована, нейропроцессор не отдает сигналов, и, соответственно, не получает их.
– Зачем ты это сделала? Давай, врубай все назад. Нужно возвращаться в форт.
– Босс, я бы не советовала активировать связь с системой. Проанализировав события, произошедшие с момента выхода из безопасной зоны, я пришла к выводу, что, с очень высоким процентом вероятности, все это время наше местоположение отслеживали. Боевики Слая слишком точно выходили на след группы. Возможно, я, конечно, ошибаюсь, но такой вариант я бы не стала исключать. Хотя я никогда не ошибаюсь, – самодовольно улыбнулась помощница.
Я покачал головой. Раньше за Элис такого поведения не наблюдалось. Слишком… Человеческого. Если бы я не знал, что Элис – всего лишь набор нулей и единиц, зашитый в нейропроцессор, ни за что не догадался бы, что общаюсь с роботом. Однако держать в голове это стоит. И, если робот Элис говорит, что за нами, возможно, следят, лучше прислушаться к ее мнению.
– Ну, включи хотя бы те функции, которые не требуют связи с сетью, – пожал плечами я. Нейропроцессор без сети – как комм, отключенный от глобалнета: всего лишь навороченная электронная штуковина, ни позвонить, ни погоду узнать, дорогая, высокотехнологичная железяка, но пусть хоть так, что ли.
– Я бы рекомендовала некоторое время воздержаться от использования нейропроцессора. Свободных ресурсов практически не осталось, возможны сбои и подвисания.
– В смысле? – не понял я. – Куда же уходят ресурсы, если все выключено? Я, вроде как, отвалил гребаную кучу денег за гребаный апгрейд базового импланта до сраного нейропроцессора, и рассчитывал, что он будет помощнее дешевого комма из китайских колоний. Где ресурсы, Элис?
– Все ресурсы заняты адаптацией программ нового биокомпьютера и его интеграцией в общую инфраструктуру, – девушка отвела глаза в сторону, будто глядя куда-то мимо меня.
– Чего? Какой еще новый биокомпьютер? Элис, с тобой точно все в порядке? Может, тебе бы самодиагностику провести? Откуда он, мать его, взялся?
– Из пробирки, – втянув голову в плечи, пролепетала девушка, а потом изображение мигнуло и исчезло.
Из пробирки? Биокомпьютер? Что за…
И тут до меня начало доходить.
Чудесное воскрешение, затянувшиеся раны, бешеный аппетит… Я перевел взгляд на рюкзак, в котором лежал лабораторный подсумок, и под ложечкой нехорошо засосало. Кажется, зря я плохо думал о Скайлер. Усевшись на лежанку, чтобы унять внезапную дрожь в коленях, и потребовал.
– Элис! Что ты сделала? Отвечай!
Тишина.
– Элис!
В голове зазвучал лишенный эмоций, электронный голос.
– Двадцать шестого мая две тысячи триста восемьдесят седьмого года, в двадцать часов сорок минут по среднегалактическому времени была зафиксирована физическая смерть носителя. Двукратные попытки реанимации успехом не увенчались. Проведя анализ всех доступных вариантов, было принято решение об имплантации трофейного биокомпьютера. Вероятность успеха при этом действии составила двадцать пять процентов. Согласно первой управляющей директиве, был выполнен перехват управления телом носителя и произведена имплантация. Решение привело к реанимации носителя. На текущий момент ведутся работы по интеграции биокомпьютера в общую инфраструктуру, расшифровка управляющих алгоритмов и адаптация командного языка под понятный носителю интерфейс. Адаптация завершена на семьдесят восемь процентов. Расчетное время до окончания адаптации – двенадцать часов.