Политическая антропология
Шрифт:
Широко распространена точка зрения, что социальная антропология обращает внимание на изучение "малых", "простых" сообществ, тогда как социология ориентирована преимущественно на исследование больших и сложных общностей. Вот что пишет известный американский социолог Нейл Смелзер:
В антропологии применяются многие методы, характерные для социологии, но антропологи изучают главным образом небольшие, незападные племенные общества, в то время как социологи исследуют в основном крупные современные общества Европы и Северной Америки (Смелзер 1998: 20-21).
Однако это не совсем правильно. Современный политантрополог занимается не только такими традиционными темами, как исследование политических институтов "примитивных" сообществ или проблем происхождения государства,
Рассматривая различные теории стратификации, тот же Смелзер ссылается на ряд публикаций, в которых рассматривается вопрос престижности тех или иных профессий.
В исследовании, проведенном в 1956 г., жителям различных стран (от США до Новой Зеландии) предлагалось дать оценку престижности разных профессий. Были получены очень схожие выводы… Исследователи пришли к заключению, что в странах, где сложилась индустриальная система производства, существует спрос на одни и те же профессии: инженеров, механиков, бухгалтеров и т. п. Эти профессии и овладевшие ими люди пользуются примерно одинаковым престижем во всем мире… С 1925 г. в США не произошло существенных изменений в оценках профессионального престижа – врачи и другие специалисты остаются на верху пирамиды, чистильщики обуви и проститутки по-прежнему занимают место у ее основания (Смелзер 1998: 285).
Для антрополога подобная интерпретация не покажется исчерпывающей. Он сразу обратит внимание, что в выборке упоминаются только западные страны (не говоря уже о том, что в доиндустриальные эпохи престижны были совсем иные ценности!). Если взять, например, Советский Союз периода так называемого развитого социализма, то там профессии инженеров, бухгалтеров и врачей не были сверхпрестижны. Антрополог всегда нацелен на использование сравнительных данных.
Подведем некоторые итоги. Под давлением современных западных институтов традиционные нормы и ценности, экономические способы производства и формы социальной организации, обычаи и модели семейной жизни, религиозные верования и т. д. если и не исчезают, то сильно трансформируются. По этой причине может показаться, что по мере вытеснения первобытного и традиционного образа жизни исчезает и предмет исследования антропологии. Однако это не так. Во многих постколониальных и развивающихся обществах, а также в обширных пространствах постсоциалистического мира традиционные социальные (например, патрон-клиентные) отношения продолжают играть большую роль; осмысление экономических, социальных и политических процессов в данных обществах обязательно должно учитывать наличие данных отношений. Вместе с тем антропологические подходы имеют большие перспективы и при изучении современности. Их применение по отношению к современным обществам показало свою эффективность. Отсюда появились такие специализированные дисциплины, как антропология детства, феминистическая антропология, антропология национальных меньшинств и т. д.
С этой точки зрения предмет политической антропологии может быть гораздо шире. Политантрополог, пользуясь антропологическими (этнологическими, этнографическими) методами, может продуктивно изучать механизмы власти и контроля не только в доиндустриальных, но и в современных обществах. Особую ценность его исследованиям придает широкое использование сравнительно-исторического метода и возможность понять незападные политические системы изнутри, без навязывания им политологической и социологической терминологии, разработанной на примере цивилизации Запада.
Опыт показывает, что вторжение антропологов в сферу интересов политологов и социологов может привести к пересмотру сложившихся стереотипных представлений, выявить новые стороны рассматриваемых явлений. В качестве примера можно привести исследования французского антрополога
Таким образом, исходя из всего вышеизложенного, можно определить политическую антропологию как дисциплину, которая занимается изучением политического поведения, власти и институтов контроля в их исторической динамике антропологическими (этнографическими) методами.
Политическая антропология – это антропологическая дисциплина, изучающая политическое поведение, политические и властные институты этнографическими методами.
3. Методы и методологические подходы
Основными методами политантрополога (как и любого антрополога, этнолога, этнографа) являются: 1) наблюдение, 2) опрос, 3) извлечение информации из других категорий источников (опубликованных материалов, архивных документов, отчетов других исследователей и т. д.).
Наблюдение основано на прямой зрительной фиксации того или иного явления, интересующего исследователя. Такое наблюдение принято называть простым. Точность отражения зависит от длительности полевого исследования. В идеале длительность полевого исследования должна быть несколько более одного календарного года (два-три месяца необходимо на адаптацию в среде), чтобы антрополог мог зафиксировать особенности жизнедеятельности изучаемого этноса во все временные периоды года.
Кроме простого существует включенное наблюдение, когда ученый поселяется среди изучаемой группы и, пытаясь методом глубокого погружения включиться в жизнь изучаемой культуры, в течение длительного времени фиксирует важнейшие стороны ее жизнедеятельности. Данный метод считается наиболее действенным методом этнографического исследования. Один из классиков классического эволюционизма Люис Генри Морган (1818-1881) длительное время жил и общался среди ирокезов и даже был принят ими в полноправные члены племени сенека. Несколько лет прожил среди папуасов Новой Гвинеи старейший российской этнолог Н.Н. Миклухо-Маклай (1846-1888).
Еще один из видных зарубежных исследователей – британский антрополог Бронислав Малиновский (1844-1942) в годы Первой мировой войны, будучи тогда подданным неприятельской державы (Австро-Венгрии), получил возможность длительное время жить и работать на Новой Гвинее. Полученный за эти годы полевой материал лег в основу многих книг Малиновского, ставших классическими в самых различных областях антропологической науки.
Блестящим образцом политантропологического исследования следует назвать книгу М. Восленского "Номенклатура", в которой блестяще, со знанием дела изнутри показана структура институтов управления и власти советского общества. Вселенский знает "систему" не понаслышке – он сам некоторое время проработал в органах власти, а затем, работая в АН СССР, имел постоянные деловые контакты с представителями номенклатуры. По аналогии с известным произведением А.И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича" Восленский пишет параграф "Один день Дениса Ивановича", в котором описывает типичный день советского партноменклатурщика. В этом выразительном образе советский партбюрократ предстает не "рыцарем без страха и упрека", а живым человеком, не лишенным пристрастий и слабостей, присущих остальным смертным. "По природе он отнюдь не аскет. Он охотно и много пьет, главным образом дорогой армянский коньяк; с удовольствием и хорошо ест: икру, севрюгу, белужий бок – то, что получено в столовой или буфете ЦК. Если нет угрозы скандала, он быстренько заведет весьма неплатонический роман". Но Восленский не перегружает свой портрет нюансами, в которых так хорошо разбирается. Он показывает, что, по сути, партноменклатурщик – фанатик власти. "Его радость, его единственная страсть – в том, чтобы сидеть у стола с правительственной "вертушкой", визировать проекты решений, которые через несколько дней станут законами; неторопливо решать чужие судьбы или приехать на заседание своих подопечных: маститых ученых или видных общественных деятелей с громкими именами, сесть скромно в сторонке – и спокойно, с глубоким скрытым удовольствием наблюдать, как побегут к нему из президиума маститые и видные просить указаний" (Восленский 1991: 115).