Политические партии

Дюверже Морис

III. Способы интеграции базовых элементов в единую структуру

Как же связаны между собой эти малые базовые общности — комитеты, секции, ячейки, милиции, агломерация которых и образует партию? Эта проблема общего строения партий на первый взгляд — чисто техническая, а стало быть, второстепенная, но на самом деле по сущности своей политическая и первостепенная, так как способ связи и отношений между элементарными группами партии самым серьезным образом воздействует на ее членов, доктринальное единство, эффективность ее деятельности и даже на методы и принципы этой деятельности.

Как правило, общая структура политических организаций имеет тенденцию воспроизводить административную структуру государства: объединение базовых элементов принимает вид многоступенчатой пирамиды, совпадающей с официальным территориальным делением. Одна из этих ступеней обычно имеет доминирующий характер: она соответствует главной административной единице. Во Франции ячейки и секции объединяются

в федерации департаментов, организации округов и кантонов носят второстепенный и подчиненный характер. В Бельгии все основано на округе, кантональные и провинциальные комитеты обладают гораздо меньшим значением. В Нидерландах это уезд, в Швейцарии — кантон и т. д. Однако в некоторых партиях обнаруживается тенденция к разрыву с административными рамками: ФКП давно использует «район» и «регион» — единицы чисто партийные, не имеющие административного аналога; ярко выраженное своеобразие было характерно для различных структурных уровней итальянской фашистской милиции; немецкие социал-демократические уезды не совпадают с границами земель (табл. 7), etc. Тенденция придавать одной из структурных ступеней доминирующее значение тоже не всеобща: есть партии, которые попросту множат базовые единицы, придавая им равное значение на всех уровнях. Такая структура имеет существенное влияние на степень централизации партии.

Слабая и сильная структура

Сравним партию французских радикал-социалистов¹² и христианско-социальную партию Бельгии¹³, каждая из которых являет собой репрезентативный тип определенной организации партий. Структура первой весьма слабая. Партия состоит в основном из комитетов, федераций и газет, коллективно в нее принятых. По общему правилу, только департаментские федерации могут входить в партию непосредственно, поскольку устав допускает вступление комитета лишь в том случае, если он внесен в списки федерации, даже если он в департаменте единственный. Но в уставе никак не регламентированы внутренняя структура этих федераций и способ интеграции комитетов в их рамках: каждая федерация может строиться по собственному выбору. Не более четко определены и принципы интеграции самих федераций в партию. Устав, правда, фиксирует представительство на съезде и в Исполнительном комитете, но тоже не строго. До войны 1914 г. состав съезда формировался на основе партийных избранников и делегатов газет, комитетов и федераций — однако ни количество этих делегатов, ни способ их выдвижения не уточнялись; сейчас любой член комитета или федерации, уплативший взносы, может получить «билет съезда» (за деньги) и присоединиться к вышеозначенным; кто угодно — или почти кто угодно — может таким образом участвовать в работе съезда.

Порядок образования Исполнительного комитета — наиболее значительного центрального органа — регламентирован ничуть не лучше. Он включает «членов по праву» и членов, избранных съездом. Члены по праву: сенаторы и депутаты партии, члены департаментских и муниципальных советов (от городов с населением свыше 50000 жителей), почетные председатели и вице-председатели, председатели и экс-председатели, генеральные секретари и бывшие генеральные секретари, председатели и секретари департаментских федераций.

Члены, избранные съездом, до 1914 г. состояли из двух делегатов от каждого департамента и от каждых от 200.000 жителей. Затем съезд избирал от каждого департамента: 1) одного члена от 100.000 населения; 2) одного члена от каждых 200, уплачивающих взносы, или фракции, насчитывающей 200 уплачивающих взносы. С 1945 г. осталась только вторая категория, но она составляла едва ли четверть комитета, остальные были членами по праву. Можно себе представить всю слабость такой организации. Вместо объединения базовых общностей, позволяющего каждой из них объективно выразить свой «вес», партия радикалов напоминает агломерат разрозненных комитетов, скрепленных зыбкими, неопределенными связями, что всегда неизбежно провоцирует закулисные комбинации, соперничество кружков, борьбу кланов и отдельных лиц. Очень многие умеренные или консервативные партии мира представляют собой структуру того же самого типа. Правда, не у всех она отличается такой же степенью неопределенности, но некоторые партии — например, американские, имеют структуру еще более слабую и запутанную.

В христианско-социальной партии Бельгии картина совершенно Другая. Здесь общая структура регламентирована с той тщательностью, которая позволяет гарантировать участие каждого базового элемента в общей жизни партии (табл. 5). Местные отделения ежегодно избирают делегатов из расчета 1 на 100 членов (минимум двух делегатов); эти делегаты, к которым присоединяются парламентарии и члены провинциальных советов, образуют общее собрание округа, которое выбирает председателя и минимум 12 членов; эти последние уже сами кооптируют дополнительное число членов, равное половине избранных; все они вместе образуют окружной комитет, который обеспечивает руководство на местах. Каждый комитет избирает делегатов на Национальный съезд на своем общем собрании из расчета 1 на 250 членов партии, постоянно стоящих на учете в федерации, которую он представляет. Съезд — высшая инстанция партии, он избирает большинство членов Национального комитета (остальная часть может быть кооптирована); этот последний и обеспечивает постоянное руководство партией. Он может преобразоваться в Генеральный совет, присоединив к себе председателей окружных комитетов, плюс второй представитель от каждого округа и два члена, кооптированных им самим. Генеральный совет представляет промежуточный между съездом и Национальным комитетом орган, который позволяет непосредственно и быстро ориентировать федерации по всем значительным вопросам.

Организация бельгийской христианско-социальной партии не оригинальна (она в значительной мере подсказана структурой социалистической партии Бельгии). Мы просто приводим ее в качестве свежего примера и в силу ее детализированности, но в общем она лишь воспроизводит систему, основные черты которой обнаруживаются почти во всех социалистических партиях мира, в большинстве католических и христианско-демократических и во многих партиях других направлений. В коммунистических и фашистских партиях (а также и во многих иных, не принадлежащих ни к тем, ни к другим) вырисовывается несколько иной характер общей структуры, поскольку иерархические ступени более многочисленны и географические рамки иные; но ее основной характер идентичен. Речь в данном случае идет о сильной (жесткой) структуре, в противоположность слабой (мягкой) структуре французской радикально-социалистической партии. Партия выступает как организованная общность, все базовые элементы которой занимают свое определенное место, обусловленное их взаимным значением. В самой реальности возможны комбинации и перестановки возможны, но лишь в той мере, в какой они имеют поддержку партийной общности и составляющих ее групп. Чтобы приобрести влияние в партии, любое течение, как мы это видели на примере французской социалистической партии, должно завоевать известное число сторонников в каждой секции, поддерживающие его секции — в федерации, а федерация — на съезде.

Сильную структуру не следует отождествлять с демократической. Разумеется, не является таковой и слабая: вся организация радикально-социалистической партии словно для того и задумана, чтобы заглушить голос отдельного члена партии и отдать всю власть небольшим олигархическим группам. Но и обратное утверждение не будет истинным: жесткая структура может быть демократической, а может и не быть таковой. В социалистических партиях, например, выборность на всех ступенях с четким контролем мандатов и регламентацией голосования обеспечивает весьма развитую демократию. В христианско-демократических партиях есть немало различных приемов и способов (например, кооптация в христианско-социальной партии Бельгии), ограничивающих демократию. В коммунистических партиях выдвижение руководителей центром фактически ведет к олигархии: жесткость структуры становится здесь одним из элементом этой олигархии, средством укрепления господства вождей над рядовыми членами партии.

Какие же факторы подталкивают партию к слабой или сильной структуре? Можно сослаться на традиционные особенности национального характера. Если бы не туманность и даже некоторая опасность этого понятия, оно было бы не лишено интереса: все же довольно забавно, если бы латиноязычные социалистические партии имели менее сильную структуру, чем социалистические партии скандинавских стран, а итальянские — менее сильную, чем французские (фактически, а не только согласно текстам уставов). Но с таким объяснением далеко не продвинуться: в действительности компартия Франции организована более жестко, чем немецкая социалистическая, а партия французских социалистов обладает более сильной структурой, чем партия английских консерваторов, etc. Можно принять в расчет и особые исторические обстоятельства: потребности подпольной борьбы заставили европейские политические партии ужесточить свои структуры в период 1940–1945 гг., и следы этого там ощутимы и после Освобождения. Но все это факторы весьма и весьма второстепенные.

Куда более значительную роль играет здесь избирательная система. Голосование по партийным спискам (особенно в больших округах) обязывает местные комитеты и секции партии установить между собой сильные организационные связи в рамках округа, чтобы быть услышанными при составлении списков. И, напротив, одномандатная система в небольшом округе заставляет по существу превратить каждую небольшую местную партийную группу в некую самостоятельную монаду и, следовательно, ослабить партийную структуру. Если голосование списком сочетается еще и с системой пропорционального представительства, а у партии нет опыта создания выборных блоков и установления четкого взаимодействия кандидатов, отчего зависит их избрание, более настоятельной становится потребность в сильной структуре. С пропорциональной системой или без нее, голосование по партийным спискам ведет к необходимости интеграции, выходящей за пределы локального уровня: уменьшая значение людей и увеличивая значение идей, она отдает предпочтение общим программам над мелочными пикировками кандидатов и подталкивает к общенациональной организации партии. Принцип пропорционального представительства однозначно требует именно такой организации при некоторых системах: например, если оставшиеся мандаты¹⁴ распределяются в общенациональном масштабе.