Политическое цунами
Шрифт:
В 1987 году «Братство» было представлено в парламенте несколькими депутатами. В 2000 году оно имело в парламенте 17 мест. В декабре 2005 года «Братья-мусульмане», как мы уже говорили, добились сенсационного успеха, проведя 88 своих представителей в парламент в качестве независимых кандидатов. Тогдашний глава «Братства» Мухаммед Акеф в декабре 2005 года в интервью газете «Аш-Шарк аль-Авсат» заявил: «Я отвергаю любые сомнения в наших намерениях. Наши намерения известны и изложены публично. Мы требуем полной демократии и мирной сменяемости власти» [91] .
91
91 Аш-Шарк аль-Авсат. 11.12.2005. URL: http://i-r-p.ru/page/stream-document/index2182.html
«Братья-мусульмане»
92
92 Цит. по: Берг И. С. Немецкие эксперты о вероятности прихода к власти в Египте «Братьев-мусульман» и его последствиях. URL: http://www.iimes.ru/rus/stat/2011/2202–11.htm
Эксперты отмечают, что режим Мубарака, предоставив «Братьям-мусульманам» решать многие социальные проблемы, стал фактически «инкубатором исламизма». «Братство» обладает целой сетью детских садов, школ и больниц и предоставляет их услуги тысячам египтян. При этом очевидно, что «Братья» не собираются ограничиваться социальной деятельностью и будут активно участвовать в политической борьбе.
В феврале 2011 года глава «Братьев» Мухаммед Бади заявил, что организация готовит платформу для создания политической партии, оговорив, что она не рассчитывает получить парламентское большинство и не будет выставлять кандидата на пост президента. Однако уже в апреле Бади сказал, что «Братья-мусульмане» могут рассчитывать на 75 % мест в парламенте, к тому же один из лидеров организации заявил о готовности принять участие в президентских выборах. А 1 мая было объявлено о создании Партии свободы и справедливости, лидером которой станет член политбюро «Братства» — Мохаммед аль-Мурси. Новая партия будет якобы независимой от «Братьев-мусульман», хотя и намерена координировать с ними свои действия.
15 февраля 2011 года в The Wall Street Journal вышла статья «Истинное лицо «Братьев-мусульман»» [93] . Ее автор напоминает, что в феврале 1979 года в New York Times было сказано, что «изображение Хомейни фанатиком, реакционером и приверженцем примитивных предрассудков, несомненно — и к счастью, — не соответствует действительности». И что «ближний круг» доверенных советников Хомейни состоит исключительно из людей умеренных и прогрессивных взглядов.
93
93 Stephens B. Understanding the Muslim Brotherhood // The Wall Street Journal. 16.02.2011.
Теперь ситуация повторяется. Один из руководителей «Братьев-мусульман» Эссама эль-Эриана предъявляет «успокоительную» версию целей своей организации: «Мы выступаем за реформы и права для всех — не только для «Братьев-мусульман», не только для мусульман, но для всех египтян» [94] .
Но, как подчеркивает The Wall Street Journal, это только одна сторона «Братства». История этой дисциплинированной подпольной организации, на виду у всех занимающейся лишь благотворительной социальной работой, отлично научила ее членов говорить нужные слова различным целевым аудиториям. В качестве примера The Wall Street Journal приводит следующее высказывание главы «Братьев-мусульман» Мухаммеда Бади: «Сопротивление — единственный способ борьбы против сионистско-американского высокомерия и тирании… Позитивные перемены, к которым стремится мусульманская нация, могут быть
94
94 El-Errian E. What the Muslim Brothers Want // The New York Times. 09.02.2011.
95
95 Stephens B. Understanding the Muslim Brotherhood // The Wall Street Journal. 15.02.2011.
Продолжать список противоречивых и неоднозначных заявлений и действий представителей «Братства» можно долго.
«Братство» затратило много усилий на построение отношений с коптами. На выборах 2005 года даже появился лозунг «Братья-христиане сказали «да» братьям-мусульманам». Однако, когда в апреле 2011 года на юге Египта начались волнения, вызванные назначением христианина-копта Эмада Михаила губернатором южной провинции Кена, значительную часть населения которой составляют копты, представители движения «Братья-мусульмане» примкнули к протестам. И не просто примкнули, а потребовали немедленного установления в южном Египте «Исламского государства».
В приведенном выше интервью в New York Times Эль-Эриан подчеркивает, что «Братство» с момента основания выступало против применения насилия. Но, даже если не принимать во внимание историю организации, достаточно привести слова ее основателя Хасана аль-Банны: «Метод наш — наставление и совет, а если это не помогает, искоренение силой, устранение» [96] .
Глава 8
История сотрудничества Запада с радикальными исламистами
96
96 Цит. по: Ислам в современной политике стран Востока. М., 1986. С.193.
Отношения Запада с исламистами не исчерпываются поддержкой, оказанной некогда Англией «Братьям-мусульманам». В период после Второй мировой войны сотрудничество руководства ряда западных стран с представителями радикального ислама приобрело планомерный характер. Такое сотрудничество стало результатом развития определенных концепций и идей.
С середины 50-х гг., в период президентства Д. Эйзенхауэра, в США начала разрабатываться концепция борьбы с СССР посредством ведения локальных конфликтов — прежде всего, на территории Азии и Африки. Разработчики концепции — У. Ростоу и Р. Хэтч (см. их изданную в 1955 г. книгу «Американская политика в Азии» [97] ), Г. Киссинджер [98] и др.
97
97 Rоstоw W. Walt, Hatch Richard. An American Policy in Asia. N.Y., 1955.
98
98 Kissinger H. Nuclear Weapons and Foreign Policy. N.Y., 1957.
В тот же период, в 1955 г., под руководством США были созданы антисоветские военные блоки в Азии — СЕАТО и СЕНТО.
В 1959 г. Конгресс США принял т. н. «Декларацию о порабощенных народах», в которой утверждалось, что многочисленные народы внутри и вовне СССР — в том числе «народы Туркестана, Азербайджана, а также Северного Вьетнама» и пр. — порабощены коммунистами. Тем самым концепция локальных конфликтов получила дополнительное идеологическое обоснование.
В 1961 г. Соединенными Штатами Америки была принята стратегия «гибкого реагирования» (или «доктрина Макнамары», сменившая послевоенную стратегию «массированного возмездия»).
Неотъемлемой частью новой доктрины стала вышеупомянутая концепция локальных конфликтов. Доктрина «гибкого реагирования» стала и официальной доктриной НАТО.
В 1974 г. влиятельная неправительственная международная структура Римский клуб предложила в качестве решения проблемы перенаселения Земли т. н. концепцию «органического роста». Данная концепция оправдывала ограничение потребления ресурсов и сокращение населения Земли за счет промышленно слаборазвитых стран. Странам «первого мира» концепция де-факто предписывала весьма специфическое управление «третьим миром», способствующее его сокращению.