Политика нацистской Германии в Иране
Шрифт:
Многочисленные объективные трудности, с которыми столкнулся Иран в годы Второй мировой войны, стремление иранских чиновников во всем обвинить союзников и переложить на их плечи решение собственных проблем создавали благоприятную почву для деятельности в стране германской разведки. Однако, чтобы повысить эффективность работы своей агентуры, главарю фашистского подполья Ф. Майеру было необходимо установить двустороннюю связь с Берлином. С помощью генерала Ахмеда Намдара ему удалось наладить курьерскую связь через Анкару. Казалось бы помощь в решении всех проблем немцы должны были получить от своих ближайших союзников – японцев. Действительно, до своей высылки из страны (30 января 1942 г.) японский посланник Хикаторо Ичикава не только помогал передавать информацию в Берлин, но и производил для немецких шпионов обмен долларов на иранскую валюту. Вызывает интерес уже тот факт, что сам посланник избегал личных контактов с Ф. Майером. Все вопросы решались через посредника – сотрудника посольства Кеичи Кавасаки [555] . По мнению японской стороны, такая конспирация была вполне оправданна, так как здание посольства находилось под пристальным наблюдением полиции. Однако представляется, что подобные заявления были всего лишь отговоркой, проявлением нежелания сотрудничать с нацистами.
555
АСВРР.
Каковы были в реальности отношения между представителями фашистских держав, прекрасно иллюстрируют архивные документы. Несмотря на то, что находившееся в японской дипломатической миссии радиоприемники были собственностью германского правительства, японцы передали Ф. Майеру сначала только два аппарата, остальные три они планировали использовать для собственных нужд. Только напористость Ф. Майера вынудила японцев передать всю имевшуюся у них аппаратуру, в результате чего в его распоряжении появились собственные радиоустановки. Но из-за отсутствия подходящего оператора и нехватки запчастей использовать эту аппаратуру он не мог [556] , поэтому связь с Берлином иногда прерывалась на месяцы.
556
АСВРР. Доклад: «Германская агентура в Иране» (на основании показаний Франца Майера). Д. 28211. Т. 2. Л. 424; АСВРР. Дневник Ф. Майера. Д. 28211. Т. 5. Л. 26, 45.
Все эти факты говорили о том, что отношения между Ф. Майером и дипломатами страны восходящего солнца были далеки от дружественных. На страницах своего дневника Ф. Майер неоднократно выражал неудовольствие отношением к нему японцев. «Несмотря на многие обещания, а я не сомневаюсь, что они были искренними, и для этого у меня есть доказательства, – мой подробный доклад еще не отправлен», – писал он пока еще в спокойном тоне 17 февраля 1942 г [557] . Этот тон решительно изменился через полтора месяца, когда Ф. Майер более определенно высказывает свое возмущение действиями японской стороны: «1)… эти люди (японские дипломаты. – А. О.)… склонны рассматривать любую деятельность, подобную моей, бесполезной и излишней; 2) потому что, после трех месяцев успешных наступлений японцев, они решили, что могут завоевать мир. Политические выскочки? Я хотел заметить, что им не понравилась идея присутствия немецких войск в Персидском заливе [558] . «3.4… я вышел вечером на встречу с Кеичи Кавасаки, но этот негодяй не пришел… Кеичи Кавасаки обманул меня не только 3.4., но также и 6.4. Я не собираюсь забывать такой гнусности», – писал он с негодованием 10 апреля 1942 г [559] . Получив во время одной из тайных встреч от японских дипломатов оружие и карты Ирана, Ф. Майер так и не дождался от К. Кавасаки ранее обещанных денег.
557
АСВРР. Дневник Ф. Майера. 17 февраля 1942 г. Д. 28211. Т. 5. Л. 10.
558
Там же. 31 марта 1942 г. Д. 28211. Т. 5. Л. 19.
559
Там же. 10 апреля 1942 г. Д. 28211. Т. 5. Л. 21.
Подобное отношение к нему со стороны союзников вынуждало Ф. Майера быть с ними предельно осторожным. Несмотря на многочисленные просьбы генерала Х. Нейванди связать его с представителями японской дипломатической миссии, Ф. Майер, предложив свои посреднические услуги, в конечном счете убедил своего иранского «друга» не выходить напрямую на связь с японцами [560] . Таким образом, можно заключить, что германские разведчики видели в посланцах Страны восходящего солнца не союзников, а скорее конкурентов. Последние же четко давали понять немцам, что Иран входит в сферу влияния Японии. Установив связь с одним из руководителей «Меллиюне Иран» генералом С. Нагибзаде, они обещали последнему не только помощь оружием, но и предлагали стать будущим правителем страны [561] . В результате подобных интриг эффективного сотрудничества между разведками стран Оси в Иране так и не получилось.
560
Там же. 31 марта 1942 г. Д. 28211. Т. 5. Л. 20.
561
Там же. 9 июня 1942 г. Д. 28211. Т. 5. Л. 45.
2. 1942 г.: Иран под угрозой гитлеровского порабощения
Строя свои планы создания мощной антисоюзнической организации, Ф. Майер понимал, что судьба войны решается не в Иране. Да и общественное мнение в этой стране зависело в основном от того, как развивались события прежде всего на советско-германском фронте. И, как известно, летом 1942 г. гитлеровские войска перешли здесь в наступление. Нанеся ряд серьезных поражений Красной Армии, вермахт вновь овладел Ростовом. По планам германского руководства после захвата Кавказа немецкие войска должны были развернуть наступление в направлении Ирана и Афганистана, а затем Индии.
На первом этапе Второй мировой войны немцы с успехом использовали тактику стремительных прорывов танковых армий в тыл противника. Но Иран, и особенно Афганистан, являлись странами, где передвижение танков было возможно в основном по простым грунтовым и немногочисленным шоссейным дорогам, проходившим через труднопроходимые перевалы горных хребтов, безводные пустыни и суровые нагорья, а участок индо-афганской границы представлял наибольшие трудности, так как граница на большом протяжении пролегала в безжизненной пустыне. В условиях Ирана и Афганистана танки превращались в малоподвижную, совсем не маневренную часть, напрасно расходовавшую свои моторесурсы, запасные части и горючее. Чтобы в странах Среднего Востока добиться успеха, нужны были специально подготовленные войска. Поэтому германское командование в помощь 1-й и 4-й танковым армиям направило корпус «Ф», созданный еще в 1941 г. В корпусе было до 6 тыс. солдат и офицеров, 64 танка и 120 орудий и минометов. После переброски на Кавказ в его состав были включены три моторизованных батальона, один танковый батальон, один артиллерийский батальон, авиаотряд и ряд других частей. Кроме того, он получил для усиления кавалерийский полк и один батальон 201-го танкового полка [562] .
562
Гречко А. А.
Личный состав корпуса «Ф», кроме военной и политической подготовки, занимался изучением географии и истории стран Ближнего и Среднего Востока. Солдаты и офицеры были обучены турецкому, персидскому, арабскому и другим восточным языкам. Верховное командование вермахта поставило перед командиром корпуса генералом Г. Фельми задачу двигаться вслед за группой армий «А» в направлении Среднего Востока двумя путями – через Баку и по Военно-Грузинской дороге в зависимости от того, где быстрее обозначится успех [563] .После прибытия корпуса «Ф» в зону боевых действий на одном из хребтов Северного Кавказа немцы соорудили мощную радиорелейную станцию. Она должна была обеспечить устойчивую прямую связь со штабом корпуса во время наступления гитлеровцев на Средний Восток. С помощью радиостанции предполагалось также установить прямую связь германских агентов в Иране с радиоцентрами абвера в Гамбурге и Берлине [564] .
563
Ибрагимбейли Х. М. Указ. соч. С. 151.
564
Демьяненко А. П. Провал планов ближневосточной экспансии фашистской Германии // Народы Азии и Африки. 1984. № 6. С. 62.
Корпус «Ф» был не единственной специальной группировкой, созданной немцами для ведения боевых действий в странах Востока. Весной 1942 г. было начато, а летом 1942 г. закончено формирование 162-й тюркской пехотной дивизии особого назначения, одну половину которой составляли немцы, а другую – представители тюркоязычных народов, по разным причинам оказавшиеся на службе у Третьего рейха. Помимо своего желания командиром ее был назначен О. Нидермайер, ставший к этому времени генералом [565] . К дивизии также были прикреплены другие специалисты по Среднему Востоку.
565
Lagebesprechungen im F"uhrerhauptquartier. Munchen: Deutscher Taschenbuch Verl., 1964. S. 123.
Создавая это воинское формирование, в Берлине рассчитывали, что после прорыва вермахта на Кавказ оно сначала войдет в Иран, а затем примется за «освобождение» Афганистана. Однако этой дивизии было не суждено участвовать в «освободительном» походе: боевой дух ее бойцов и их командира был столь низок, что командование перевело дивизию подальше от фронта – в Силезию [566] .
Кроме 162-й тюркской дивизии, в специальных лагерях абвера и СС на территории Польши были созданы специальные мусульманские легионы, предназначавшиеся для активных действий как в Советской Средней Азии, так и в мусульманских странах Востока во время установления так называемого нового порядка. В местечке Легионово под Варшавой располагался лагерь, который так и назывался «СС зондерлагерь Легионово». Иногда его называли «Туркестанский СС». Около Бреславля находился «Лесной лагерь СС-20» («Главный лагерь Туркестан»), имевший в своем составе разведывательную школу для агентов среднеазиатских национальностей, а также других национальностей, но уроженцев или жителей Средней Азии [567] . В этих и других лагерях обучались легионеры, готовые выполнить возложенную на них миссию. Иранцы входили в состав Туркестанского легиона, курды – в состав Северо-Кавказского легиона. Одним из организаторов привлечения восточных народов на сторону Германии был руководитель организационного отдела ОКХ майор Клаус фон Штауффенберг, тот самый офицер, который в июле 1944 г. осуществил неудачную попытку покушения на Гитлера [568] .
566
Колесников В. Тайная миссия Нидермайера // Разведчики и шпионы. М.: XXI век – Согласие, 2000. С. 74.
567
На рубежах тайной войны… С. 25.
568
Гилязов И. Восточные легионы. Тюрки в составе вермахта // Родина. 1999. № 7. С. 77.
Помимо этих формирований, по инициативе Гиммлера были организованы специальные школы мулл, представлявшие собой двух-трехнедельные курсы «переквалификации» мусульманских священников в духе нацистской идеологии [569] . Германские спецслужбы полагали, что нетрудно будет настроить верующих мусульман против безбожников-большевиков, забросив в советский тыл и на территорию восточных государств несколько десятков подготовленных мулл. Расчет этот был верным, так как советские политработники, обрабатывавшие общественное мнение в Иране, недостаточное внимание уделяли работе с представителями духовенства [570] . В ноябре 1941 г. в иранских газетах было помещено «Обращение духовенства Советского Азербайджана ко всем братьям-мусульманам [571] . Несмотря на то, что это обращение было встречено местным населением с большим интересом, советские пропагандисты больше не обращались к этой теме, чем не замедлили воспользоваться нацисты: в каждую роту Туркестанского легиона они назначили мулл, в задачу которых входило ведение религиозной пропаганды, чтение Корана и других религиозных книг. Перед отправкой на фронт легионеры принимали присягу, в которой говорилось, что Аллах благословил их и призвал во всем подчиняться немцам [572] .
569
Демьяненко А. П. Советский Союз и крах гитлеровской политики в Афганистане // Народы Азии и Африки. 1985. № 2. С. 29.
570
Небренчин С. М., Вищук Ю. Л. За что иранцы благодарны Красной Армии // Военно-исторический журнал. 1997. № 6. С. 33.
571
АВП РФ. Ф. 94. 1941. Д. Комиссаров. Обзор прессы рештского шахристана с «___» сентября по 15 ноября 1941 г. Оп. 26. П. 332а. Д. 51. Л. 2.
572
На рубежах тайной войны… С. 24.