Полкороля
Шрифт:
– Что привело вас, пятерых, в Ванстерланд?
– Мы – путешественники… – промямлил Ярви, глядя, как воины перетряхивают скудное содержимое его мешка. – Наш путь лежит в Вульсгард.
Лучник недоуменно насупился на погребальное кострище.
– Путешественники жгут трупы?
– Куда катится этот мир, ежели простому честному человеку нельзя сжечь труп-другой без обидных подозрений? – возопил Ничто.
– Нас подстерегли разбойники, – ввернул Ярви, стараясь соображать как можно быстрее.
– Вы
– Ага, спасибо вам, что помогаете его наводить.
Капитан отряда присмотрелся к горлу Ярви, затем одернул воротник Джойда – и невольничьи отметины показались наружу.
– Рабы!
– Вольноотпущенные, – сказала Сумаэль. – Я их бывшая хозяйка. Купец-мореход. – С этими словами она полезла в полушубок и бережно извлекла оттуда скомканный кусок пергамента. – Меня зовут Эбдель Арик Шадикширрам.
Латник нахмурился на документ Верховного короля, вовремя прибранный с тела настоящей владелицы.
– Какой же из тебя купец, в таких обносках?
– А я и не говорю, что умелый.
– И молодая больно, – добавил капитан.
– А я и не говорю, что бывалый.
– Корабль твой где?
– В море.
– Почему ты не на борту?
– Подумала, будет неглупо сойти, пока он не успел погрузиться на самое дно.
– Тоже мне, скромные купцы, – бросил один.
– С грузом отборной брехни, – прибавил другой.
Капитан пожал плечами.
– Король разберется, кто врет. Связать их.
– Король? – спросил Ярви, подставляя руки.
Латник натянуто улыбнулся.
– Гром-гиль-Горм выехал на север, охотиться.
Похоже, Ральф оказался прав. Никто из них и не думал, что новый враг объявится так быстро.
Любая соломинка
Ярви было не привыкать к суровым мужам. Одним из них был отец. Другим – брат. Еще дюжины каждый день ждали своей очереди на боевой площадке в Торлбю. Сотни их, собравшись в дюнах, смотрели, как кладут в курган короля Атрика. И наутро отправились с юным королем Ярви в его роковой набег на Амвенд. Улыбка появлялась на их лицах только в бою, а ладони стесались под рукояти излюбленного оружия.
Но такого скопления воинов, как привел с собой на охоту Гром-гиль-Горм, он не видал никогда.
– Столько ванстерцев сразу я еще не встречал, – шепнул Ральф. – А я год пробыл в Вульсгарде.
– Армия, – буркнул Ничто.
– Страхолюдная, – заметил Джойд.
Воины щетинились оружием и сеяли страх грозным видом. Вместо окриков у них – кинжалы, вместо слов – мечи. Свои шрамы они горделиво, как принцесса драгоценности, выставляли напоказ – под леденящий женский визг, который оказался песней о любви к Матери Войне, в которой пелось о зазубренной стали, пролитой крови и слишком рано оборвавшихся жизнях.
На середину этой медвежьей ямы, между костров, где со свежезабитых туш капал алый сок, пригнали Ярви и его друзей – жалких пленников, хромавших в путах под тычками копий.
– Если ты что-то замыслил, – уголком рта прошипела Сумаэль, – сейчас было бы самое время.
– Один замысел имеется, – ответил Ничто.
– А в нем присутствует меч? – поинтересовался Джойд.
Короткое молчание.
– Как и во всех моих замыслах.
– А у тебя есть меч?
Снова молчание.
– Нет.
– Как же твой замысел сработает без меча? – пробормотала Сумаэль.
И снова. Наконец Ничто пожал плечами:
– Все едино всех нас ждет Смерть.
Там, где эта орда убийц толпилась теснее всего, Ярви подметил громадное сиденье, а на нем громадную фигуру с громадным кубком в громадной руке. Однако вместо привычного страха он почувствовал странное возбуждение, некий намек на удобный случай. Не план и даже не задумка – но, как поговаривала мать Гундринг, утопающий хватается за любую соломинку.
– С врагами можно сотворить кое-что и получше, чем просто убить, – прошептал он.
Ничто усмехнулся:
– Например?
– Привлечь их на свою сторону.
И Ярви, глубоко вдохнув, закричал во все горло:
– Гром-гиль-Горм! – От дыма свой голос показался ему резким и сиплым и звучал настолько не по-королевски, что хуже и быть не может. Тем не менее звучал громко, и его услышали по всему лагерю – а это все, что ему было надо. Сотни залитых светом костров физиономий повернулись на крик.
– Король Ванстерланда! Алчущий крови сын Матери Войны! Крушитель Мечей, Творитель Сирот – мы снова встретились! Я…
Удар в живот, который все оценили по достоинству, вышиб из него дыхание, превращая речь в жалобный стон.
– Попридержи язык, мальчуган, не то вырву! – гаркнул капитан, бросая Ярви на колени – тот заходился кашлем.
Но его слова не пропали даром.
Сначала воцарилась глухая, тяжкая тишина. Потом ее сотрясла еще более тяжкая поступь. И, наконец, раскатился напевный глас – сам Гром-гиль-Горм произнес:
– Вы привели гостей!
– Которые больше смахивают на попрошаек. – С тех самых пор, как на него надели ошейник, Ярви не слышал, но сейчас все равно узнал звеневший не раз во снах ледяной голос матери Скейр.
– Мы обнаружили их в эльфийских руинах, над рекой, государь, – сообщил капитан.
– С виду не похожи на эльфов, – промолвила служительница Горма.
– Они жгли трупы.
– Почтенное занятие – предавать огню нужные тела, – кивнул Горм. – Ты говоришь так, словно я тебя знаю. Хочешь поиграть со мной в угадайку?