Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
Судя по всему, это стало последним, что сохраняло у Валентина в душе хоть что-то доброе. Закопав брата, вместе с ним он похоронил и свою душу…
— Охренеть! Это вообще что-то запредельное! — слушая Гурова, ошарашенно резюмировал Станислав. — Надо же! Когда-то был нормальный пацан, а побывал в руках педиков и превратился в монстра. Е-п-р-с-т! А про то, за что разделались с Пятыриным, он не рассказал?
— Рассказал… — утвердительно кивнул Лев.
Как явствовало из того, что поведал следователь, Чупчугин членов своей банды зомбировал всеми возможными способами. При помощи маятниковых колебаний блестящего шарика в полутемном помещении он вводил гипнабельных спортсменов в состояние гипнотического сна и, по
— А знаете, что я на днях нашел в Интернете? — уминая сервелат, произнес Крячко. — Один этнограф рассказывал про племя первобытных каннибалов, обитающих в глухих лесах Амазонии. Так вот, это у них такой символ — змея с крыльями летучей мыши. Ее накалывают по нижней челюсти от уха до уха вождю племени и жрецу как знак отличия. Так что эта рептилия — знак принадлежности к людоедам… О блин! Лева, извини, кажется, я перебил тебя? Все, молчу!
Кивнув, Гуров продолжил. Как Чупчугин признался следователю, несмотря на гипноз и химпрепараты, не все с зомбированием его подручных обстояло просто и гладко. Если на ограбление те соглашались без особых усилий, то когда встал вопрос о том, чтобы убивать людей, некоторые этому резко воспротивились. Более того, у некоторых его подручных с какого-то момента стали проявляться неподчинение и прекословие. Было похоже на то, что у них словно включились какие-то внутренние механизмы, которые блокировали негативные, разрушительные психологические установки криминального «гуру». И в наиболее яркой степени это проявилось у Фрола Пятырина. После третьего по счету ограбления он вдруг впал в сильнейшую депрессию, а потом — в столь же сильное буйство. Пришлось приказать прочим членам банды его скрутить и сделать ослушнику пару инъекций нейродепрессантов.
И так совпало, что, когда Чупчугин решил еще раз «перезагрузить» сознание Пятырина на свой лад, в этот момент ему позвонил Андрэ Блейцман. Валентин в деталях изложил ему свой план, названный им «Заклание», в каких населенных пунктах и по какому принципу он планирует совершить убийства и теракты. Он даже помыслить не мог, что Фрол уже успел отойти от действия препарата и слышал все им сказанное от слова до слова.
Когда Чупчугин закончил разговор, к его досаде и удивлению, до этого момента лежавший без движения Пятырин внезапно приподнялся и, преодолевая слабость, гневно выпалил:
— Ты что задумал, урод? Да тебя четвертовать мало! Сейчас же пойду в полицию и все там расскажу!..
Это и решило его судьбу. В ярости Чупчугин возжелал покарать «изменника» самым жестоким образом. Он созвонился со своим знакомым — хозяином клуба «Минилёт», который владел несколькими мини-вертолетами, сдавая их в аренду особо доверенным людям. Валентин уже успел пройти краткий курс вождения вертолета «Робинзон», поэтому без труда договорился всего за пятьсот баксов арендовать винтокрылую машину на два часа.
По задумке Чупчугина, смутьяна Пятырина следовало без одежды выбросить в глухом лесу, вдали от человеческого жилья, чтобы он там замерз и его сглодали волки. На пару с Вороном, его самым верным и преданным из отморозков, они вытащили все еще неспособного сопротивляться Фрола и, загрузив в багажник машины, отвезли в «Минилёт». Перетащив спортсмена в кабину вертолета, Чупчугин и в самом деле отвез Пятырина в самое глухое место лесного массива, где с Вороном его раздели до трусов и выбросили в сугроб.
Впрочем, там едва не случилось так, что он сам и Ворон едва не остались в лесу навеки. Спускаясь на более-менее подходящую поляну, Валентин неточно рассчитал траекторию посадки и прошелся несущим винтом по кроне старой ели. Если бы он принял вправо еще хотя бы на полметра, его падение и последующая гибель вместе со всеми была бы неминуемой. Но это была его не самая большая неудача. Он тогда и помыслить не мог, что без одежды, ослабленный транквилизатором, Фрол Пятырин сумеет найти в себе силы по морозному лесу добежать до железной дороги и что-то сообщить людям.
— Мужики, у меня предложение: давайте, не чокаясь, выпьем за Фрола! Да, он не святой, но то, что лишь благодаря ему мы смогли остановить Чупчугина, — факт бесспорный! — наполняя рюмки, огласил Орлов.
— Согласен! — поддержали его и Гуров, и все остальные.
Когда рюмки опустели и вновь завязался разговор, неожиданно телефон Льва издал бойкое пиликанье. Поздоровавшись со звонившим и выслушав его, Лев издал удивленное «Хм!..», после чего поблагодарил за информацию и нажал на кнопку отбоя. Окинув взглядом своих приятелей, напряженно взирающих в его сторону, он сообщил:
— Да это опять Свечников звонил. Информация, так сказать, к размышлению…
Как оказалось, информатор майора в челябинской криминальной среде рассказал нечто весьма любопытное. Недавно выяснилось, что дочь Кирилла Чиклянцева встречалась с младшим сыном Железюхина-старшего. Что интересно, оба папаши были не в восторге от выбора молодых. Но те чихать хотели на мнение родителей и негласно продолжали встречаться. Более того, на это лето они запланировали уехать куда-нибудь подальше и там оформить свои отношения, чтобы потом поставить «предков» перед фактом. Но жуткое происшествие в доме Чиклянцевых все планы перечеркнуло напрочь. А как показали результаты вскрытия дочери Кирилла, на момент убийства та была на втором месяце беременности. И вот теперь безутешный жених объявил, что ни один из «мясников» на свободу живым не выйдет. Естественным путем закончить свой жизненный путь смогут лишь те, кто пойдет на пожизненное.
— Ну, сам-то Чупчугин теперь, скорее всего, отправится в психушку, где ему лучше бы оставаться до конца своих дней… — поставив пустую рюмку на стол, прокомментировал Вольнов. — Четверо основных членов банды, занимавшихся убийствами, скорее всего, получат «билет в один конец». А вот еще трое, из «группы поддержки», схлопочут лет по десять-пятнадцать. Вот этим уж точно не позавидуешь…
— Ну что, еще по маленькой? — взяв бутылку, спросил Орлов.
— Наливай! — залихватски махнул рукой разрумянившийся Станислав.
Когда в кабинете установилась пауза, нарушаемая лишь позвякиванием вилок, Петр, для разнообразия и «звукового фона», включил телевизор. Новостная программа повествовала о событиях в стране и за рубежом. Дикторша, сообщив об успешном задержании уголовным розыском «банды ниндзя», отметила, что эту новость в мире восприняли весьма неоднозначно. Тут же на экране появился некий член палаты лордов, который объявил, что в России, как всегда, все делается неправильно — и не так, и не эдак. По его мнению, вместо настоящих убийц «распоясавшаяся гэбня» схватила людей, совершенно не связанных с криминалом, — представителей либеральной общественности, в частности ЛГБТ, не желающей мириться с «диктаторским режимом». Выступающий свято был уверен в том, что, если бы информаторы ВАДА — чета спортсменов-допингистов Степановых и беглый антидопингист Григорий Родченков — вовремя не покинули пределов России, их бы обязательно постигла судьба «борца с коррупцией» Магницкого. Которого (ну а как же еще иначе-то?!) убили «гэбэшники», дабы не позволить «поборнику демократии и справедливости» раскрыть наивному западному миру истинное лицо современной России. Завершая свой пламенный спич, лорд, читая по бумажке, на ломаном русском провозгласил: